Дмитрий Чернобай - Прототип-1
— В таком случае я просто постараюсь вам помочь. Но не требуйте невозможного — если что вам самому придется вылезать из того дерьма, куда вы по своей глупости вляпаетесь. Поэтому просто слушайтесь указаний ваших кураторов и не дергайтесь. И тогда все пройдет так как надо — выражение на лице Морфи стало гораздо серъезнее. Он действительно боялся за проект и знал, что от действий сталкера в будущем будет зависеть в том числе и его жизнь.
— Да расслабьтесь вы, док. Все путем. Тот наемник, что меня порекомендовал, знает что я как советский патрон от АКМ — никогда не подвожу. Меня может перекосить, раздуть, выплюнуть, но меня всегда можно поставить снова в магазин и я выстрелю в любом случае, независимо от внешних условий и условностей.
Морфи в ответ показал сталкеру на стол — Вот видите эту чашку с кофе. Вот эта черная крупная капля на краю чашки — это вы сейчас. Я снимаю эту каплю и она падает на стол. Она расплескивается именно на том расстоянии куда она может долететь. Но на самом столе — это Зона Отчуждения, капля не может далеко уйти. Ее придерживают те силы, которые ее и создали — Вандервальсовы силы притяжения молекул и сила поверхностного натяжения самой капли. Капля не может далеко уйти без чужой помощи — без моей ложки. Я сейчас ее аккуратно зачерпну и перенесу вон к той солянке. Солянка может в миг поглотить ее если из нее просыпется хоть грамм соли. Считайте что это город Припять — опасное и для нее и для моей ложки место. Но это не конечный путь — капля уже уменьшилась в размерах — она начинает высыхать от долгого пути. Я должен ее перенести в самое опасное для нее место — к стакану со льдом. Этот стакан всегда успокаивает все то горячее, что с ним соприкасается — раз и навсегда. Это — ЧАЭС. Но нырять вам придется в любом случае — если вы туда доберетесь с моей помощью. Вы растворитесь в любом случае. А теперь мы берем и выливаем все содержимое в морозильник. И ждем необходимое время, вымораживая воду. Вы, наверное, удивитесь, но капля кофе оставила свою отметку, свой цвет. Он появится в другом месте, с другой стороны льдинки — и мы вырежем этот кусочек и бросим его обратно в наш всегда горячий стакан. Мы ничего не потеряли — капля обратно вернулась к нам за своей наградой — возможностью плавать в той горячей и безопасной кружке. Она получит свободу среди другой серой массы горячих капель. Свобода тоже относительная вещь — без нас вам обратно пути нет. Так что мы теперь с вами в одной лодке…
— Только не забывайте одну вещь. Я сварен не в вашей кофемолке и не из вашего кофе. Вы даже не представляете из чего я на самом деле сварен. Спросите любого «выходца из СССР», как вы любите называть русских, белорусов и украинцев, из чего сделаны наши мужики, что топчут Зону. Считайте что эта самая капля сделана, сварена из гремучей ртути. Она может бесконечно ползти под своей тяжестью, разбегаясь на сотни тяжелых шариков, куда захочет и взрывается только именно когда ей надо и никому другому, собрав себя в один могучий шар. И ничто ее не остановит если ее кто-нибудь собьет с пути. Она прожжет препятстивие и поползет дальше. Я всегда попадаю в цель. — Волк резко поднялся из-за стола. Первым его желанием было вылить всю эту горячую коричневую массу за шиворот доку, но потом он представил себя на месте этих ребят. Ученые тоже не свободны — их давят обязательства по грантам, их просто покупают с потрохами и заставляют отрабатывать эти опасные для жизни деньги, день и ночь сидя в темных промозглых бункерах и теряя в парах химических реагентов и полях изучаемых артефактов свое время и здоровье, а то и мужское здоровье… Нет, он не хочет оказаться на их месте. Опасность — его прерогатива. А управлять — они могут, но в тех пределах насколько он им позволит. Это он сейчас пока так думал, точнее желал этого. Возможно, время все расставит на свои места.
* * *Волк проснулся, подставив лицо одинокому солнечному лучу, пробивающемуся сквозь неплотно задраенное стальное жалюзи. На руке почти беззвучно завибрировал браслет титановых часов-компьютера Casio, показывая что пора кончать отдыхать — пора работать, было уже 6 часов утра. Сталкер поставил отметку в цифровом блокноте ПДА, вытащив его из ранца и примостив на коленке. В сети опять появилось сообщение о гибели сталкера Семецкого и сводки облавы «Долга» на бандюков возле «Черной Пустоши» за Янтарем. Это была отработанная долгими годами жизни в Зоне привычка — рано вставать, проверять свой ПДА, потом идти пить кофе с тауриновым наполнителем и на ходу, перекусив энергетическим батончиком, бежать в свой шкаф за защитной одеждой. Но сейчас его никто не спешил вызывать. Помещения бункера были полны звенящей тишины и покоя. Когда он еще сможет вот так, спокойно почитать или попить кофе? Волкодав оделся и пошел по коридору к комнате доктора Шварца. К его удивлению, дверь сама открылась и он ступил в огромную камеру, освещенную ультрафиолетовыми лампами. Доктор сидел в защитном халате и очках и колдовал над каким-то медицинским аппаратом, похожим на аппарат по переливанию крови или ее лазерной очистки — нечто похожее сталкер видел в подземелье базы ученых на берегу озера Янтарь, но там аппарат не работал и стоял только как куча запчастей, ожидая своей участи…
Доктор обернулся — А, вы… Я сейчас занят подготовкой нанокрови для вашего скелетона. Вы можете пройти в соседнее помещение, поберегите глаза — они вам еще пригодятся…
— Хорошо. Док, я надеюсь что вы там ничего не напортачите. Мне не хочется чтобы меня нашли, пускающим пузыри, в какой-нибудь норе под саркофагом. Все, больше не буду мешать — Волк прошел в небольшую комнату за перегородку и весь этот фиолетовый свет пропал, будто ничего и не было. На душе было муторно, тревожно, так, словно кто-то невидимый страшно осклабился в мертвяческой улыбке, смотря на сталкера. Нет, это было просто сеяминутное наваждение, даже сталкерская интуиция — он явно ввязывался не в те дела и чувствовал же самой печенкой что не все здесь чисто, но пути обратно уже не было. Волк увидел, что свет погас. Доктор выглянул из-за закраины люка — Ну так что, начнемс? Ничего страшного, у всех в первый раз бывает…, - Шварц ехидно улыбнулся, поправив свои очки.
— Да идите вы! В первый раз… Где ваш этот скелетон, мне б его пощупать на дорожку…
— Это не машина чтобы бить ногами по шинам и садиться за руль. Пробной поездки не будет. И не женщина- ее пощупать вам не удастся. Ну разве что изнутри…Это — нечто, стоящее несколько миллионов долларов, не меньше чем небольшой танк. И вы будете отвечать за его состояние своей головой. Помните об этом и постарайтесь не забыть, что делаете вы все только по указанию кураторов. Прошу вас, идите за мной — все только начинается…
* * *В общем как всегда, брутальный сталкер Волк оказался в нужном кому-то другому месте в нужное им время. А нужно ли оно было ему самому — это был уже другой, вполне риторический вопрос. Если принять стоимость его жизни за тот миллион евро, то, возможно, и стоило оно того, но на поверку все могло оказаться гораздо сложнее, чем ему описали кураторы. Костюм стоил дороже чем его жизнь — если верить сухим строкам чека. Волкодаву дали новое задание — испытать американский нанокостюм-скафандр «PROTOTYPE», бета-версию в саркофаге. Никаких бумаг кроме договора он не подписывал. Только разделся догола и оставил свои вещи в предбаннике в шкафчике за номером «3С». Страховки тоже ему не полагалось — его личность в этом походе была в секрете. Наверное, иностранцы больше волновались за свое имущество чем за ту же жизнь, пусть и известного сталкера, но все-таки чужого им человека. Об этом он думал, когда его повели к операционному залу. За кураторами и киберхирургом закрылись все бронедвери — теперь он остался один наедине с тремя мрачными техноманьяками, да еще и сверху выполз похожий на тарантула робокупол с манипуляторами «Камацу». Было немного жутковато смотреть на эту громадину с сверкающими манипуляторами. Вспоминались кадры старых фильмов Стенли Кубрика, где инопланетяне похитили людей. Должно быть, когда-то такой робот собирал не одну машину на японском автозаводе, но сейчас его перепрофилировали для других нужд. Манипуляторы вращали головками, готовыми к присоединению многочисленных насадок со шприцами, клещами, зацепами, болтовертами и прочей механикой, лежавшие в стерилизационной камере. Киберхирург включил систему предварительной очистки операционного зала и все окутал едкий зеленый туман. Он вытащил из выключившейся стерилизационной камеры поддон с горячими насадками для робошупов и переложил их на тележку у стены. Загрохотали циркониевые фигурные насадки. Как потом пояснил один из кураторв этот туман был биологическим наногазом, уничтожающий любые вирусы, микробы и даже бактериофаги и споры грибков. В продезинфицированном помещении перед кураторами из пола, за красными барьерами поднялись прозрачные стенки из химического стекла и пульты контроля, киберхирург вышел из собирающейся кубом стеклянной конструкции, оставив в титановой тележке возле операционного стола, согнутого на манер киберкресла, воткнутые в ячейки вверх резьбой насадки для манипуляторов робокупола…
