Андрей Быстров - Империя Дамеона
Голос капитана Флетчера оторвал лейтенанта от созерцания.
— Поехали, Фрэнк. Жаль, что придется разбудить ваших парней, но времени очень мало. Мы вылетаем на рассвете, так что и вам удастся поспать всего часа три.
На джипе офицеры прибыли в казарму. Мортон зажег свет и скомандовал подъем.
— Джентльмены, — обратился он к своему отборному взводу морской пехоты, — мне нужны десять добровольцев. Зачем, я скажу только этим десяти, а для всеобщего сведения сообщаю вот что: такого задания у нас еще не было и вероятность вернуться живыми близка к нулю. Все.
— Никчемный разговор, сэр, — лениво процедил двухметровый чернокожий верзила сержант Линде. — Вы отлично знаете, что мы все готовы идти. Выберите сами.
Мортон почувствовал прилив гордости за своих людей и одновременно отчаяние. Несмотря на свою молодость, он вдруг ощутил себя кем-то вроде отца, которому предлагают выбрать, кого из детей отдать на заклание.
Медленно двигаясь вдоль строя, он называл имена:
— Линде. О'Тулл. Нэш. Коули. Дэллон. Хоуэллс. Белл. Уилдард. Джайлз. Кейсиди.
Названные делали шаг вперед.
— С оружием и полной выкладкой — в блок «А». Блок «А» являлся оперативной базой взвода «Аваланч». Оттуда уходили на задания, туда возвращались… Порой не все.
Один за другим парни Мортона входили в длинный барак, подсвеченный снаружи лишь двадцативаттными лампочками под конусовидными крышками, напоминающими вьетнамские шляпы (незачем устраивать иллюминацию на радость пилотам русских бомбардировщиков). Они были вооружены штурмовыми винтовками АР-10 «Армалит», как нельзя лучше подходящими для войны в джунглях. Приклад такой винтовки располагался на одной линии с осью канала ствола, и вертикальное смещение наводки при стрельбе практически отсутствовало. Кроме того, для установки прицела в условиях недостаточной освещенности (а под кронами джунглей всегда царит полумрак) в задней стойке рукоятки наличествовал фиксатор диоптра, позволяющий регулировать прицел по числу щелчков.
Помимо АР-10 группа Мортона имела гранатометы М203, а Дэллону и О'Туллу лейтенант приказал взять огнеметы, хотя искренне надеялся, что обойдется без напалма.
Краткий инструктаж (если можно назвать так туманное, без подробностей, описание ситуации) провел капитан флетчер. Парни выслушали его молча, с хмурыми лицами.
— Вылетаем в шесть утра, — заключил капитан — Вертолет доставит нас на место. Одновременно несколько кораблей Седьмого флота осуществят операцию прикрытия, устроив небольшую заварушку в районе Хамжонга. Именно небольшую, не забывайте о формальном перемирии, так что очень рассчитывать на это я бы не стал.
— А как мы вернемся, сэр? — осведомился сержант Линде.
— У нас будет надежный вьетнамский проводник, Лон, — объяснил капитан. — По завершении операции он выведет нас в точку, куда мы сможем безопасно вызвать вертолет. Если же он выйдет из строя, то… у нас есть подробные карты…
Последние слова капитана Флетчера прозвучали неубедительно. Он-то знал, чего стоят самые подробные карты плато Тайнгуен.
— Полагаю, все ясно, — перехватил инициативу Мортон. — Полная готовность к шести. Индивидуальные пакеты, сухие пайки на четверо суток.
Лейтенант мог бы распорядиться о сухих пайках и на неделю, но это был бы только лишний груз. Если они не вернутся максимум через семьдесят два часа, значит, они не вернутся никогда.
— Хоуэллс, на этот раз особенно постарайся, — продолжал Мортон. Ник Хоуэллс был чуть недоучившимся студентом-медиком, и на него возлагалась медицинская помощь раненым и заболевшим. — Возьми с собой все, что сможешь унести. Возможно, англичане попали в серьезную передрягу.
— Хоть они и сами доктора, — хмыкнул Хоуэллс.
— Ладно, не рассуждай…
Морские пехотинцы разошлись по бараку. Линде хлопнул по кнопке магнитофона. Негромко зазвучала песня группы «Дорз» из недавнего альбома тысяча девятьсот шестьдесят седьмого года — «Зажги мой огонь». Кассеты с записями этой новой группы присылали из Америки многим, и она быстро стала одной из любимейших среди американских солдат наряду с «Криденс». Голос Джима Мор-рисона — печальный, зовущий, психоделический, инфернальный — оказачся удивительно созвучным этой войне. — А вам приказываю спать, Мортон, — негромко сказал капитан Флетчер.
Лейтенант полагал, что уснуть не сможет и проведет оставшиеся до рассвета часы в размышлениях, но он ошибался. Стоило ему лечь, как могучая волна усталости увлекла его в глубины сна, словно на хрустальном корабле Джима Мор-рисона. Об этом позаботился Рэнди Стал, его второе «я».
2
16 июня 1968 года
Тайнгуен
8 часов утра
Стоя на поляне, поросшей жесткой колючей травой, Фрэнк Мортон провожал взглядом удаляющийся на малой, недоступной для радаров высоте вертолет, на обшарпанном боку которого читалась надпись белой краской: «Мэд Уинг». Тринадцать человек едва втиснулись в его тесный салон, но использовать армейскую машину они не могли из-за риска, что противник засечет большой, хорошо вооруженный вертолет и поднимет шум. Маленький безоружный «Мэд Уинг» в этом смысле был безопаснее.
Перед десятью парнями, лейтенантом Мортоном, капитаном Флетчером и проводником Лоном простирались джунгли, за ними — горы, и эта картина им не казалась мирной.
Ник Хоуэллс раздал противомалярийные таблетки. Без них нечего было и думать углубляться в кишащий малярийными комарами, дышащий зловонными испарениями под жарким солнцем лес.
— Добро пожаловать в страну рок-н-ролла, леди и джентльмены, — сверкнул оскалом Линде, но его тон никто не подхватил.
Лон шел впереди, выбирая дорогу по одному ему известным приметам среди опутанных лианами сорокаметровых деревьев с плотными кожистыми листьями размером с долгоиграющую пластинку. Коричневато-желтые наросты термитников громоздились в зарослях дикой маниоки. Капитан Флетчер не задал определенного направления: поиск шел по расширяющемуся кругу от места высадки. Одно было уже ясно (впрочем, о том же свидетельствовала и аэрофотосъемка) — точки прекращения связи и предполагаемой катастрофы (или посадки?) вертолета не совпадают.
— Ай, дьявол! — выругался шедший за Лоном О'Тулл и содрал с шеи какую-то извивающуюся мерзость. К нему поспешил Хоуэллс. Лон обернулся.
— Коньята, древесная пиявка, — пояснил он. — Их тут полно. Неприятно, но не опасно. Берегитесь скорпионов и змей!
По-английски проводник говорил вполне правильно, но его речь изобиловала затрудняющими восприятие интонациями, характерными для вьетнамцев.
Хоуэллс нервно огляделся, словно ожидал под каждым деревом увидеть по скорпиону. Хотя их укусы и не смертельны, они могут вывести человека из строя на несколько дней, что здесь равносильно гибели — сильная боль, опухоли, температура до сорока градусов… А еще стоножки, ядовитые сколопендры, огромные муравьи — «интрузы», которые тоже больно кусаются, и неисчислимый сонм всякой прочей пакости!
Браун едва не споткнулся о большую черную змею и шарахнулся в сторону. Змея торопливо скрылась в чащобе, нырнув под толстый слой устилающей землю гниющей листвы. А сколько гадов могло обитать в дуплах трухлявых поваленных деревьев, преграждавших путь!
— Эта не ядовитая, — махнул рукой Лон. — Опасайтесь маленьких, желтых или красно-серых. Они от людей не бегут, сами нападают. Раскачиваются и бросаются.
— Ну и ну! — Дэллон покачал головой. — Надеюсь, у тебя достаточный запас антидота, Ник…
— Хватит, — заверил Хоуэллс и повысил голос: — Напоминаю всем! В случае укуса змеи главное условие — сделать инъекцию как можно быстрее. Каждая минута промедления снижает шанс выжить на двадцать процентов.
Вокруг вились огромные бабочки разнообразнейших цветов и оттенков — от ярко-желтых до почти черных, крапчатых. Между двумя пальмами Кейсиди увидел причудливые растения, напоминающие хилые орхидеи, и наклонился к ним.
— Трогать нельзя! — предостерег его Лон. — В цветах могут скрываться ядовитые твари… Кейсиди поспешно отдернул руку.
— Эти цветы называются бокг чанг, — сказал проводник, — излюбленный приют для всего, что кусается.
Бамбуковые заросли впереди, опутанные сплетением лиан, выглядели непроходимыми. Пришлось прорубаться с помощью штыков М9, оснащенных приспособлениями для перекусывания проволоки (кто знает, не пригодятся ли когда!) и оселками, которые понадобятся наверняка-толстые ветви и лианы способны затупить питсбургскую сталь.
Сильно воняло формалином — этот запах издавали местные грибы. Полуживая, полузасохшая стена зарослей кустарника бат тхао суонг осталась позади, но теперь приходилось брести в жидком чавкающем месиве какого-то гнусного болота. Хуже всего были скрытые в грязи корни: можно споткнуться и упасть.
