Василий Головачев - Особый контроль
Томах смело двинулся через всю «поляну» к группе людей, обступивших какой-то прозрачно-хрустальный шар. Филипп не решился идти за ним, хотя все это тропическое великолепие было иллюзией, созданной аппаратурой видеопласта.
Один из стоящих у шара обернулся, тотчас же лес вокруг исчез, а за ним и половина людей, из которых остались трое; появилась обстановка кабинета: гнутые янтарные стены, с искрами в глубине, висящий над черной бездной пола пульт видеоселектора, прозрачный шар с роем золотых пчел внутри, семь кресел у стола.
– Проходите, – сказал хозяин кабинета, на виске которого иногда словно сам собой шевелился розоватый, едва заметный косой шрам.
Филипп, испытывая неловкость, прошел вслед за Томахом и сел рядом. Пока Керри Йос разговаривал с кем-то по виому, он исподволь осмотрел кабинет, шар, гадая, что это за устройство, и, осваиваясь со своим новым положением, стал изучать руководителя одного из самых легендарных отделов Управления аварийно-спасательной службы.
Керри Йос среди других ничем особым не выделялся – таково было первое впечатление. Невысокий, с плечами разной высоты; лицо тяжелое, с массивным подбородком, близко посаженными не то серыми, не то карими глазами; нос картошкой, прямые губы. «Красавцем его не назовешь, и кого-то он мне напоминает…» – подумал Филипп.
Станислав, очевидно, понял его состояние, хмыкнул, наклонился к уху соседа, которого Филипп видел впервые. Тот еле заметно улыбнулся и неожиданно подмигнул Филиппу, отчего конструктор снова почувствовал себя не в своей тарелке: как-никак в отдел безопасности его приглашали в первый раз.
Керри Йос закончил разговор и выжидательно посмотрел на присутствующих.
– А где Никита? Слава, разве он был не с тобой?
– Он ушел раньше, потом позвонил из кабины такси. Собирался на минуту заскочить домой…
– Понятно, подождем минуту. А пока давайте знакомиться. Меня зовут Керри, я начальник отдела безопасности.
– Это Филипп Ромашин, – представил Филиппа Томах. – С ним мы знакомы давно, практически с детства.
– Тектуманидзе, – представился улыбчивый сосед Томаха, судя по загару и чертам лица – грузин.
– Бассард, – коротко представился четвертый незнакомец.
– Филипп – конструктор ТФ-аппаратуры и мастер спорта по волейболу планетарного класса, – добавил Томах.
– Неплохо, – с уважением сказал Керри Йос, – весьма неплохо. У нас будет время познакомиться поближе. Где же все-таки Никита? – Он наклонился к столу и вытащил из него «бутон» микрофона. – Андр, созвонись с Богдановым…
– Не надо, – раздался с порога голос заместителя начальника отдела. – Товарищи, со мной произошла любопытная история. – Никита прошел к столу.
Теперь Филипп мог разглядеть его лучше, чем давеча во время знакомства. Замначальника отдела был худощав, среднего роста, с неторопливыми движениями, полной уравновешенностью мимики и жестов и с пронзительными глазами ясновидца. И голос у него был глубокий и хорошо поставленный.
Богданов закончил рассказ о «столкновении» с «зеркалом», и Филипп тут же вспомнил свое недавнее приключение. Но рассказать об этом постеснялся.
– Все ясно, – сказал Керри Йос, – и не такое бывает с безопасниками ночью. Но я не понял, почему ты задержался.
– Как задержался? – удивился Богданов. – Я был в пути всего двадцать минут, причем включая крюк домой.
– Да? – в свою очередь удивился начальник отдела. – А где ты был еще пятьдесят минут?
– Пятьдесят минут? – Никита поднял руку с браслетом видео, вызвал отсчет времени и показал присутствующим. – Путаете вы что-то, друзья, вот, пожалуйста, двенадцать минут четвертого.
Керри Йос включил командный отсчет, киб-секретарь сообщил:
– Поясное время четыре часа две минуты сорок секунд.
Богданов побледнел.
– Чепуха какая-то!
– И я так думаю, – сухо сказал Йос. – Если это неизвестное науке явление, то его назовут твоим именем. Найдешь причину задержки – доложишь. Это действительно странно. Но к делу. Вызывал я вас вот по какой причине: три дня назад к системе звезды Садальмелек был послан транспорт с грузом. На финише транспорт не появился.
В комнате стало совсем тихо.
– Второй случай, – тихо обронил взявший себя в руки Богданов.
– Верно, второй, но главное – оба произошли в диаметрально противоположных точках пространства. Вы помните первый случай – не прошел ТФ-посыл к гамме Суинберна. Средний радиус стационарной ТФ-связи пятьдесят парсеков. До Садальмелека – сто десять. Первая и вторая промежуточные станции просигнализировали, что груз прошел нормально, но на финише не появился. То же было и в случае посыла к системе Суинберна: до гаммы Суинберна сто восемьдесят парсеков, все три промежуточных передатчика дали «добро» и… груз к месту назначения не прибыл!
– Может быть, транспортники сорвались с трассы? – спросил Бассард, шевеля косматыми бровями. – Ведь был случай лет пять назад…
– Нет, – покачал головой Филипп. – В результате срыва летят и сами ретрансляторы – взрываются генераторы поля. Здесь же у вас станции отработали нормально… – Он прервал речь и недоверчиво посмотрел на Керри. – Но это же нонсенс! Для приема ТФ-передачи нужен как минимум ТФ-приемник. Иного просто не может быть!
– Да? – холодно бросил Йос. – Тогда где-то существуют ТФ-приемники, установленные… – он помолчал, – установленные не людьми.
Наступила тишина. Ее через минуту нарушил Богданов:
– Накладок нет?
Керри Йос, чуть прищурясь, покосился на него.
– Технический сектор в отличие от нашего ошибается редко. Эксперты перерыли все ТФ-станции в контролируемой нами области космоса – грузы исчезли бесследно. Но если верить словам Ромашина… – Начальник отдела запнулся. – Простите, Филипп, я оговорился, просто неудачный оборот речи. Я хотел сказать, исходя из вашей информации, следует сделать вывод, что грузы ушли к чужим станциям.
– Теперь понятно. – Богданов переглянулся с Томахом. – Значит, мы вышли на передовые посты чужой цивилизации, так?
– Это вам и предстоит выяснить, – сказал Керри Йос, и было в обыденности его тона нечто такое, от чего Филипп ощутил в душе тревогу и неуверенность. До него только теперь дошел смысл слов «чужая цивилизация».
– Мы пригласили вас, Филипп, вот почему, – продолжал начальник отдела. – Эксперты сектора сейчас все в разъездах, а вы опытный специалист по ТФ-связи. Не могли бы вы помочь нам? Придется, конечно, на некоторое время покинуть Землю.
Филипп не удивился вопросу, он ждал его, и все же ответить сразу было трудно, мысли разбежались.
– Вы знаете… в общем-то, специалист я… вот если начальник бюро Травицкий…
– К сожалению, времени на переговоры у нас нет, да и немолод Кирилл Травицкий, такие беспокойные путешествия ему не по плечу. У вас есть иные причины для отказа?
– Да… н-нет, причин, собственно… тренировки в сборной, разве что, – забормотал Филипп, ненавидя себя за растерянность. – Я приглашен в сборную Земли, и тренер будет недоволен… если это надолго.
– Тренера я беру на себя, – сказал Томах. – Из формы ты не выйдешь, ручаюсь. Кстати, а насколько действительно рассчитана командировка?
– На неделю, – подумав, сказал жизнерадостный Тектуманидзе. – Может быть, на две, максимум на три.
– Вполне определенно, – усмехнулся Томах. – Плюс-минус год.
– Согласны? – Керри Йос остался серьезным и спокойным, и Филипп вдруг понял, кого он напоминает, вернее, откуда в нем иногда мелькают знакомые черты: сдержанность, спокойствие, готовность к действию, быстрота оценки собеседника, внутренняя убежденность и сила. Эти черты были присущи и Томаху, и Богданову, и, наверное, всем работникам аварийно-спасательной службы, и отражали они не случайное явление, а доминанту характера, состояние души и тела.
– Согласен, – сказал Филипп хрипло.
– Спасибо. Тогда – завтрак, сборы, и в дорогу. Слава, побеспокойся обо всем необходимом. Старт «Тиртханкара» через три с половиной часа.
– Пошли, – будничным тоном сказал Томах и встал. Ему было не привыкать.
Они вышли, зажмурились от смены освещения: коридор был залит ярким солнечным светом.
– Слава, – сказал Филипп, – а зачем такая спешка? Подождали бы экспертов из технического сектора и спокойно занялись проверкой этих ваших ТФ-ретрансляторов.
– А чужая цивилизация? – напомнил Томах. – Мы открыли пока всего одну цивилизацию, исследовав двести сорок звезд, цивилизацию Орилоуха, да и та оказалась негуманоидной, отказывающейся от исследования космоса. А здесь, похоже, она, по крайней мере, не уступает нашей в темпах освоения Галактики! Понял? Нам нельзя не спешить.
– Да-а, работа у тебя – не позавидуешь! Добровольцы – шаг вперед! Так? А кто такой Бассард?
– Что, не понравился?
– Как тебе сказать… угрюмый он какой-то, непропорциональный и недоброжелательный.
