Андрей Николаев - Охота на охотника
Вот только что этот урод делает в кабинете шефа? Если это курьер русских (а кем еще мог быть простой мичман), то место ему в курьерском отделе или максимум в кабинете заместителя начальника департамента информации, но никак не в кабинете директора Бюро. А если нет… но додумать эту мысль Сандерс не успел.
– Специальный агент Сандерс будет сопровождать вас на Хлайб. – Голос шефа был предельно спокоен и доброжелателен, но Счастливчик ошарашенно замер. На Хлайб? В эту клоаку, только номинально числящуюся в американском секторе?
Пока все эти мысли проносились в голове Ричарда, русский медленно повернул голову и окинул его спокойным, но явно оценивающим взглядом:
– Мистер Сандерс бывал в Развалинах?
Шеф едва заметно усмехнулся:
– Мистер Сандерс бывал во многих местах. Награды за его голову объявили несколько террористических организаций, в том числе хванги. – Шеф сделал паузу, давая возможность русскому сделать вывод из этой информации.
Русский, не отрывая взгляда от счастливчика, медленно кивнул. И шеф продолжил:
– На Хлайбе он не был.
Русский вновь кивнул, его взгляд сделался совершенно равнодушным, и он отвернулся. Но плохо он знал Вилкинсона.
– Поэтому существует очень большая вероятность, что там его никто не знает.
Русский на мгновение задумался, а потом снова кивнул. И шеф нанес последний удар:
– Кроме того, в нашем Бюро он носит неофициальное прозвище Счастливчик.
Русский вновь перевел взгляд на Ричарда и несколько мгновений рассматривал его уже с гораздо большим интересом. Ну еще бы, в подобных конторах всегда очень серьезно относятся к вроде бы столь эфемерным вещам, как везение, и иметь на своей стороне человека, который статистически доказал то, что к нему благоволит удача… Вот только прозвище «Счастливчик» частенько дают единственным выжившим в проваленных операциях. И сейчас он, похоже, пытался понять, к какой из категорий Счастливчиков относится Сандерс. К счастью, он был достаточно сообразителен, чтобы осознавать, что никто не собирается делиться с ним подробностями секретных операций Бюро, в которых участвовал специальный агент Сандерс. Поэтому он растянул губы в вежливой улыбке и, протянув Дику руку, произнес все с тем же непоколебимым спокойствием:
– Буду рад работать с вами, мистер Сандерс.
Шеф благосклонно кивнул:
– Вот и хорошо, мистер Полубой. Где вы устроились?
– В «Генерале Шермане».
Мистер Вилкинсон вежливо кивнул, но по едва заметно дрогнувшей брови Счастливчик понял, что его несколько удивил избранный русским отель. «Генерал Шерман» был заведением недешевым, но кто его знает, какие у русских командировочные. В Империи всегда благосклонно относились к людям в погонах, не то что в этих богом стукнутых демократиях…
– Вы уже пообедали?
Русский молча качнул головой. Шеф понимающе кивнул:
– Прошу прошения, но нам с агентом Сандерсом надо кое-что обсудить, тем более что он только что прибыл и пока не в курсе наших с вами секретов, так что… если вы не против, я знаю, кто составит вам компанию. – Он наклонился к коммуникатору и негромко позвал: – Сюзи!
– Да, мистер Вилкинсон! – Тон Сюзи был сух и деловит.
– Ты уже была на ленче?
– Нет, мистер Вилкинсон. – На этот раз в голосе боевого секретаря прозвучали нотки надежды.
– Тогда ты не могла бы составить компанию нашему гостю?
– Конечно, мистер Вилкинсон. – А вот сейчас голосом Сюзи можно было бы заправлять пышки вместо меда.
– Вот и отлично… – Шеф поднялся с кресла и протянул руку русскому: – Не смею вас больше задерживать.
Русский поднялся, аккуратно пожал протянутую руку и двинулся в сторону двери. Глядя в его широченную спину, Сандерс внезапно ощутил приступ острой неприязни. Этот приступ был совершенно иррационален. В конце концов, он никогда даже не пытался серьезно подкатиться к Сюзи (в конце концов, надо быть полным идиотом с микроскопическими мозгами, расположенными к тому же не в голове, а в головке, чтобы подкатываться к секретарю шефа без каких-то серьезных намерений). Но то, как просто этот громила вытеснил Ричарда из головки боевой секретарши, вызвало в нем какую-то совершенно детскую обиду и горечь.
– Садись, Ричард.
Голос шефа заставил Ричарда оторваться от созерцания захлопнувшейся двери…
Сандерс толкнул крутящуюся дверь ресторанчика «У старого кэбмена» и огляделся. В том, что Сюзи поведет русского именно сюда, он был уверен – этот ресторан был ее любимым местом для ленча. Никаких новомодных штучек, вроде парящих столиков или голографических рыбок, плавающих между посетителями, и не дай бог киберофицианты. Все чинно, достойно и прилично. Еду и напитки подают приветливые девушки в костюмах черт знает какого века. Предполагается, что того самого, когда в Лондоне в качестве такси были двухколесные коляски, влекомые лошадью. Особый колорит обстановке придавали тележные колеса, сбруи и фотографии лошадей, развешанные по стенам. Когда Сюзи привела Сандерса сюда впервые, он неудачно сострил, что не хватает только запаха лошадиного пота, навоза и пучков соломы под ногами. Целый месяц после этой остроты крошка Сюзи была с ним холоднее айсберга, а ее расположение значило много – кто, кроме нее, мог предупредить о настроении шефа и намекнуть, пусть и туманно, о предполагаемом направлении очередной командировки?
Любимый столик секретарши возле окна был пуст. Сандерс вопросительно приподнял бровь, но тут встретился взглядом с серыми глазами русского. Он и Сюзи сидели в самом темном углу, причем мичман спиной к стене, что было само по себе похвально – он мог видеть как входящих в ресторан, так и дверь кухни, а Сюзен расположилась напротив него. Острый взгляд резанул Сандерса, пробежался по фигуре, потом Полубой уставился в тарелку и продолжил что-то хлебать из нее. Сюзи сидела спиной к Сандерсу и пока не видела его.
«Хоть бы кивнул, что ли, – раздосадованно подумал Дик, – а то посмотрел как на пустое место». Он не торопясь направился к столику, на ходу привлек внимание бармена и поднял палец – как обычно, Пит. Бармен кивнул. Этот молчаливый диалог происходил у них всякий раз, когда Сандерс появлялся в ресторанчике – он считался здесь уже завсегдатаем и мог позволить себе вот так, походя, заказать аперитив.
Русский как раз отодвинул глиняную миску и вытер губы салфеткой. Миска была чиста, будто он вылизал ее досуха. «Здорово ты проголодался, парень», – про себя усмехнулся Сандерс. Он чуть поклонился мичману:
– Не помешаю?
– А-а, Дик. Привет. – Сюзи бросила в его сторону мимолетный взгляд.
По ее чуть туманному взору Дик понял, что русский уже завладел ее сердцем настолько прочно, что прежние друзья отошли на второй план. Во всяком случае, пока.
– Чем сегодня угощают? – Сандерс опустился на свободный стул.
– Касьян заказал луковый суп, две порции, двойной бифштекс и пиво, а я салат – хочу похудеть.
«Ах, он уже „Касьян“, а не „мистер Полубой“ или „господин мичман“, – с досадой подумал Дик. – Резвый парень. Не успел появиться, как уже покорил малышку. Интересно, чем? Молчаливостью или аппетитом? А может, тем, что русский?» В молчанку Сандерс и сам мог поиграть – почему-то молчаливых уважают больше, чем болтунов. По крайней мере, интерес они вызывают больший. На аппетит он не жаловался, хотя две миски супа и двойной бифштекс за ленчем – многовато. А что касается национальности… тут уж ничего не поделаешь. Если Сюзи потянуло на экзотику, придется отступиться. На время, конечно. На время. Рано или поздно она поймет, что в штанах у мужиков одно и то же – что у русских мордоворотов, что у стопроцентных американцев. Ну а какой за этим последует выбор, Дик не сомневался. Все-таки Сюзи воспитана в демократической стране, а не в какой-то там империи.
– Ваш мартини, сэр. – Сандерс благосклонно кивнул официантке и сделал обычный заказ – минеральная вода «Перье-Америк», говяжий стейк с молодым картофелем, кофе.
Русский расправлялся со второй миской лукового супа, и хотя ел он аккуратно, чувствовалось отсутствие светского лоска, который проявляется хоть за столом, а хоть и в обычной дружеской пьянке. Ложка была зажата в кулаке Полубоя, будто он собирался по меньшей мере рыть ею окоп, а не есть суп. И брови он поднимал всякий раз, поднося ложку ко рту, словно удивлялся ее содержимому.
Сюзи тихонько вздохнула. Дик искоса посмотрел на нее. Секретарша млела. Сандерс залпом допил мартини, пожевал маслину и выплюнул ее в бокал. Обычно он проглатывал косточку – говорят, что косточки маслин хорошо влияют на потенцию, – но сегодня был слишком раздражен. Да и какая к черту потенция, если в ближайший месяц, а то и полтора, о пикантных приключениях можно забыть. Во-первых, на Хлайбе времени на любовь просто не будет, а во-вторых, если бы время и нашлось, Сандерс слишком дорожил своим здоровьем, чтобы рискнуть подцепить неизвестную болезнь. В том, что на Хлайбе все болезни неизвестны официальной науке, Дик был уверен стопроцентно – репутация космической помойки, которой обладал Хлайб, закрепилась за ним давно и прочно.
