Александр Бауров - Нойоны. Черный дождь
Устав от долгой речи без перерыва, Гримли на минуту смолк, обошел небольшой фонтанчик с эликсиром здоровья, омыл в нем руки и сел на отодвинутое от круглого каменного стола кресло.
– Я прошу вас, учитель, объясните! Почему вы при всем вашем могуществе, при всей мудрости позволяете королю, хорошо, даже не Эдрику, но канцлеру и его прихвостням, герцогам и баронам, грабить свою страну? Унижать народ, измываться над населением, над всеми, кто им не принадлежит! Своими же людьми они торгуют как курами, как вещами. Где же свет вашей мудрости?
Солмир видел его распаленный яростью рассудок, но в отличие от былых времен теперь это никак не сказывалось на астрале, все было тихо и мирно. Парень научился сдерживать внешнюю часть эмоций. Научился носить внешнюю маску, пришла пора учить его внутренней.
– А чего бы хотел ты? Как, по-твоему, мы должны были поступить?
– Вы… – Гримли смутился на миг, он чувствовал ловушку в уверенном тоне мага, но все же решился. – Арагон должен потребовать от короля свободу для всех людей. Отмены права покупать и продавать людей вместе с землей безвозмездно. Пусть рыцари ищут другой хлеб! Пусть покровительствуют торговле, охраняют караваны вместо наемников, а не обирают крестьян. Пусть исчезнет ужасный орден Фавела, который погряз в мздоимстве, разврате, их безудержной алчности нет предела! Король и канцлер сильно от них зависят, сделайте свободными самих правителей Эрафии!
– А если бароны и герцоги с этим не согласятся, что тогда? – сдвинув брови и смеясь в бороду, спросил Солмир.
– Тогда вы покараете их.
– То есть уничтожить, да?
– Да, если они не уступят! Но они трусливы и верят церкви, покажите гнев, и они согласятся, устрашенные! – Гримли попался, ему на миг показалось, что он и вправду может уговорить мага Света. Он говорил с задором и живостью, вкладываясь в каждое слово.
– Но если мы убьем их, то пустующие замки займут новые рыцари.
– Откуда им взяться?
– Ну, мы уничтожим самых сильных и жестоких, думаешь, более слабые – более благородны? Полагаешь, их собственное место не займут выходцы из ремесленников и крестьян? Посмотри, разогнав орден Фавела, мы получим тех же людей с теми же пороками и недостатками, но не вместе, а порознь. Каждый из них, особенно склонный к жестокости, обделенный ранее, обиженный, но не стойкий характером будет жаждать мести, начнет использовать магию для подчинения других. Каждый из них в свою очередь станет предметом охоты со стороны Темного круга, который, как ты понимаешь, мы разогнать не в силах, пока не в силах…
Солмир был даже рад серьезности вопросов, что ставил юноша. Он умеет сомневаться, это огромное достижение. Хорошо, что он не достался Теодору, думал маг.
– Но ведь им объявлена война, вы их уничтожите! – спорил Гримли.
– Начать войну и победить – это две разные вещи. Да будет тебе известно, что ещё ни одна война в истории не заканчивалась так, как планировали её зачинщики. Тебе это ни о чем не говорит?
– Ну, разве только об осторожности! У нойонов нет шансов, вы же учили меня, что их силы в десять раз уступают вашим. Раньше им помогала лишь неприступность их древних цитаделей, так пишут в ваших книгах!
– Не верь всему, что пишут. В особенности о нас!
– Я…
Гримли уже сомневался, что может найти достойные аргументы. Он осознавал, с кем говорил. Как сложно возражать магу, подбирать слова, проклятие…
– Но вы ведь можете, можете почти всё! Почему вы не влияете на короля этих рыцарей, других?! Вы можете заставить их быть лучше, добрее к своим подданным!
– Увы, именно этого мы и не можем. – Маг задумался и смотрел куда-то за спину Гримли, за окно из ауры воздуха. Там вдали шумел лес, но звуки сюда не проникали.
– Смотри, – Солмир махнул рукой. Перед ними появился цветок, он возник прямо из воздуха, в горшочке, и невесомая лейка из какого-то темного легкого стекла. Она сама взлетела и полила растение. На нем в тот же миг появились цветы, все происходило очень быстро. Гримли едва успевал следить в астрале за действиями мага.
– Вот, налицо забота, цветок поливают, и видишь, он расцвел бурным цветом. Вот появились пчелы, они вьются около цветов, собирают мед. Ты не согласен с тем, что цветок растет, пчелы работают, а трутни едят все просто так? Ты предлагаешь нам убить трутней, но пчелы сами вырастят новых. А у нас в руках только лейка, больше ничего, мы можем лить!
При этих словах мага вода стала литься быстрее и больше, но тут цветок на глазах стал хиреть, чахнуть. Вскоре стебли распухли от влаги, он подломился и стал просто комком гниющих остатков. В мутной луже, которой стала кадка, плавали пчелы. Они умерли от голода вместе с трутнями.
– Как видишь, лучше людям не станет. Мы не можем заставить людей жить так, как надо, – Солмир пристально посмотрел на Гримли. – Мы не можем объяснить людям, как правильно жить потому, что сами не знаем, как правильно. Каждый человек живет так, как знает, а мы, как я надеюсь, ты понимаешь – уже давно не люди. Ответственность, знания, магия и власть – изменили нас. Когда-то давно мы были людьми, но сейчас уже нет, и, когда поймешь, ты согласишься, что есть путь лучше человеческого удела.
– Я вас не понимаю.
– Знаю, за один урок не понять того, что приходит с жизнью.
– Скажите, как вы стали магом?
– Ты имеешь в виду, сколько мне лет?
– Ну и это тоже, я просто хочу понять. Вы же очень древние, вы же всегда дрались с нойонами. И вот вы говорите так, будто совсем недавно были человеком. Я хочу знать правду, истину!
– Так правду или истину?
– Это одно и то же…
– Нет. Правда это твой взгляд на факты. Правда это всегда оценка. А истина это то, что было.
– Почему то, что было?
– Потому что все, что есть – иллюзия…
– Астрал отображает то, что есть!
– Видишь, как он зыбок? Настоящего практически не существует. Я отвечу на твой вопрос, – Солмир посмотрел в глаза Гримли. Вдруг мага что-то кольнуло, кто-то прибывал в святилище.
– Вы ждете гостя?
– Нет, я никого не жду, однако ещё никто не называл меня негостеприимным. – Белый маг улыбнулся и тут же заметил то, что укрылось от взора Гримли. Он почувствовал собрание Темного круга. Колоссальный сгусток темного течения астрала. Да, это, вероятно, их Совет, интересно, они нас так же чувствуют или лучше?
Однако Гримли недаром провел столько времени в тренировках и изучении магических текстов.
– Вы думаете о нойонах?
Искорки в глазах старика все же выдали изумление – да, ты спрашивал о том, как я стал магом и, сам того не понимая, спросил об одной из важнейших тайн нашего братства. Узнать её, значит, ступить на наш путь, готов ли ты принять это? Для меня это всего пара фраз, но ты уже не сможешь остаться прежним.
– Я пришел сюда, чтобы знать правду, – с обидой, встав и покрутив в руках бесполезную теперь лейку, ответил Гримли.
– Мне сто двадцать два года, и я чувствую себя старым. Это сложно понять тебе, но я именно чувствую это и не боюсь смерти. Боюсь только не успеть сделать все задуманное. Поэтому ты стал моим учеником. Ты, наверное, думаешь о церкви Велеса. Ведь там о нас говорят как о вечных защитниках людей. Объяснюсь, имена наши и, правда, легенда. Прошла вторая война стихий, самая кровавая и жестокая, когда армии под руководством нойона Сандро сожгли Эф-Полар, древнюю столицу людей, и их государство распалось. До этого люди ещё догадывались, что мы смертны. После случившегося мы решили, что церковь лучшее средство для контроля над новыми магами, которые рождались постоянно. Я даже сейчас сказал «мы», хотя тогда не родились ни мой дед, ни прадед. Ты видишь моё имя на этом посохе?
Маг притянул к себе свой магический жезл, стоявший у стола, на котором мерцало голографическое отображение святилища и окрестностей. Он покрутил посох пару раз и передал в руки Гримли. Юноша заметил на середине древнеэрафийские руны, там было написано «Солмир».
– Когда-то это означало «дипломат», – продолжил маг, – имен основателей Светлого круга, кроме Эй-джей-Дая и некоторых других, павших в битвах с нойонами, история не сохранила. Остались лишь имена тех, кто пожинал плоды их побед.
– То есть, – дерзко прервал мага Гримли, – вы не участвовали в третьей войне и вообще ни в одной из войн стихий, ни разу не бились с нойонами лицом к лицу?
– Нет, почему же, мы сто раз срывали их планы. Многие из нас, например, маг Теодор, бились с истинными нойонами, теми самыми нойонами, что уцелели после стольких конфликтов. Я лично никогда не сталкивался с ними в бою, только вел переговоры, ведь я… – Солмир усмехнулся, – …все-таки дипломат. Но думаю, случись такое, что не мне пришлось бы вступить в поединок с истинными, я бы точно знал, что не отступлюсь и не побегу.
Гримли был шокирован, всё то, что с малых лет вдалбливали ему, вдалбливали повсюду: в церкви, в рассказах, в легендах и сказках – всё миф и обман. Образ несокрушимых и мудрых защитников людей померк, и вместо него появлялся образ клики изощренных колдунов-лицедеев, которым власть над людьми была много дороже самих людей. На словах непримиримые борцы с тьмой, они тайно вели с нойонами переговоры, делили сферы влияния, сговаривались и предавали все то, во что люди верили, ослепленные блеском религиозных догм…
