Алексей Махров - Бредун. Изгой тьмы.
Пашка снова напрягся — мало ли что, а вдруг этот смешной старикан просто разведывал обстановку и сейчас вернется с дюжими молодцами. Но страхи оказались напрасными — Нахамсон пришел один и приволок здоровенный рюкзак. Быстро и споро он разбил лагерь, поставил небольшую двухместную палатку, разжег костерок и подвесил над огнем котелок с водой. Пока вода закипала, Нахамсон соорудил и сунул в руку Пашке здоровенный бутерброд с салом. И Скорострел понял, что, пожалуй, писец временно отступил.
Промыв теплой кипяченой водой ранку на Пашкиной ноге, старик умело смазал ступню какой-то резко пахнущей мазью и плотно замотал в чистую портянку, извлеченную из бездонного рюкзака.
— Ну, молодой человек, теперь вам надо пару дней полежать! — объявил Нахамсон в финале.
— Спасибо, Анатолий Абрамович! — искренне сказал Пашка.
— Да что там! — отмахнулся старик. — Можете звать меня дядей Толей. Я как-то привык уже без отчества.
— А меня зовут Павел! — наконец-то представился бредун. — Позывной — Скорострел.
— Ой, какая интересная у вас клич… то есть позывной! — усмехнулся дядя Толя. — Как заслужили, не расскажете?
И битый восемнадцатилетний волчара Паша-Скорострел, отчего-то проникшись к впервые увиденному человеку доверием, рассказал ему всю историю своей недолгой жизни. Включая дуэль в Мухосранске и побег.
Нахамсон реагировал на рассказ очень эмоционально: постоянно всплескивал руками, а иногда даже вскакивал и принимался ходить от палатки к костру.
— Да, Павел, я вижу, вы человек новой формации — таких в дотемные времена не было, — неожиданно заключил он в итоге. А когда Пашка удивленно воззрился на него, пояснил: — Другой бы на вашем месте давно сломался, а вы считаете произошедшее чем-то обыденным.
В ответ Паша даже не нашелся, что сказать. Он действительно не видел чего-то выдающегося в своей жизни. Обычное дело ведь — как у всех.
Глава 4
На одном месте Пашка и Нахамсон провели три полных дня. Дядя Толя оказался прав — в этом направлении их никто не искал. Мазь ли помогла или что-то другое, но Пашкины ноги быстро зажили. Теперь он мог ходить самостоятельно, хотя и недолго. Все это время парень питался из запасов старика, и такое положение вещей его несколько напрягало. Он никак не мог понять, из-за чего Нахамсон безвозмездно помогает совершенно чужому человеку, и подсознательно ждал подвоха.
Поняв Пашкино беспокойство, Анатолий Абрамович решил разъяснить бредуну мотивы своего альтруизма.
— Видите ли, Павел, здесь поодиночке не выжить. И вы сами это прекрасно знаете. Нас сейчас двое, и мы сильнее одиночки не в два раза, как можно было предположить, а в десять раз! Признаюсь вам: мне никогда не нравилось жить по современным волчьим законам, постоянно скрываться, юлить, прятаться, но приходилось в силу необходимости. Мне показалось, что и вы самостоятельно пришли к осознанию порочности окружающего мира и переосмыслению своей жизни. Ведь так?
Паша был вынужден согласиться. Те мысли, что мучили его три дня назад, привели к изменению мировоззрения. Да и рассказы старика о дотемной жизни добавили сомнений. Теперь Скорострел не считал окружающую реальность нормальной — ему было с чем сравнивать.
— Вот видите — мы с вами сейчас придерживаемся практически одинаковых убеждений! — с воодушевлением воскликнул Нахамсон. — Так почему бы нам не объединиться? Поверьте, Павел, я хоть и пожилой, но обузой вам не буду! Да и мои технические умения нам еще пригодятся.
— Обуза в настоящий момент — скорее я! — хмыкнул Павел и призадумался. В общем-то, в предложении Нахамсона было здравое зерно. Вот только… — А какова ваша цель, дядя Толя? Не сиюминутная — выжить, а в более далекой перспективе?
— Я, Павел, хочу вернуться к цивилизации! — поджав губы, очень серьезно ответил Нахамсон. — В прямом и переносном смысле. Хочу по утрам принимать душ и чистить зубы, а также общаться с соседями, не желающими каждую секунду прострелить тебе голову из-за пустяка.
— И где вы хотите найти эту вашу цивилизацию? — заинтересовался парень. Паша, конечно, знал, что такое душ и утренняя чистка зубов — не такой уж он темный, родители рассказывали. Но представить себе некое место, где все жители поголовно соблюдают гигиену, не мог, не хватало воображения.
— По разным слухам, на территории России сохранилось несколько анклавов, где люди живут по-человечески, а не как мы. Это Пионерская республика на севере, Тверская республика на северо-западе и Югороссийская республика, соответственно, на юге.
— А Сергиев Посад?
— Ну, про это образование мне мало что известно, а я собираю информацию о цивилизованных анклавах уже давно, следовательно, данная республика образовалась совсем недавно или имеет слишком маленькую зону ответственности, — покачал головой старик. — В идеале я бы осел на ПМЖ в Югороссии. Говорят, что, в отличие от пионеров и тверичей, воссоздавших свои государства с нуля, югороссы практически образ жизни и не меняли. Врут, наверное… Сомневаюсь, что такое сейчас возможно. Тем не менее с признаками цивилизации на юге гораздо лучше. Но! До них почти тысяча километров по прямой. Да и к нам, бредунам, там относятся, мягко говоря, прохладно, поголовно считая бандитами. Сразу после Тьмы ходили страшные сказки, что на границах Югороссии беженцев из «Градов» и «Смерчей» расстреливали, чтобы к себе не пускать. Вот потому туда и не рвется никто. Так что этот вариант, увы, отпадает.
Старик вскочил и начал прохаживаться: пять шагов в одну сторону, пять в другую. Была у него такая привычка — ходить, когда задумается. Паша молча следил за колебаниями этого «маятника», терпеливо дожидаясь продолжения.
— Да, Павел, я счел вариант с Югороссией неприемлемым! — только через пять минут продолжил Нахамсон. — Я ведь уже давно, несколько лет думаю о бегстве. Множество разных маршрутов в уме проложил. Но, к сожалению, так и не выбрал самый оптимальный. Выбираться с территорий, контролируемых бредунами, в цивилизованные анклавы в одиночку — верная смерть.
Инженер прекратил ходить и остановился напротив Пашки. Посмотрев в глаза парню, Нахамсон веско сказал:
— А у двоих уже есть шанс! Особенно с вами, Павел! Ведь вы прирожденный стрелок! Ну, так как, вы согласны?
— В принципе, согласен, — наконец-то решился Пашка. — Но мне все равно надо встретиться с дядей. Не хочу уходить, не попрощавшись и не поблагодарив.
— Да ради бога, встречайтесь, прощайтесь! — улыбнулся старик. — Время терпит! Такая экспедиция, как у нас, с кондачка не начинается. Нужно подготовиться, да и план составить, маршрут продумать. Теперь у нас две головы и дело пойдет веселей!
К месту встречи с Мозголомом вышли на следующий день. Запасы Нахамсона равномерно распределили по двум рюкзакам, хотя Паша и пытался настоять на большем грузе. Один из трофейных автоматов парень навязал старику, невзирая на его сопротивление. Второй тащил сам, в паре со своим. Шли неторопливо и часто отдыхали, так как Скорострел еще не оправился от ран. Идти было легче — дядя Толя знал удобные тропки. Готовя побег из шайки, он неплохо изучил прилегающую местность. Все равно дорога заняла два с лишним дня, и к точке рандеву они вышли на несколько часов позже оговоренного срока. Однако в укрытии никого не было.
Укрытием называли хорошо сохранившееся здание резервной водяной скважины, которое клан «Ухарей» использовал в качестве промежуточной базы на пути в Москву. У него было множество достоинств: оно стояло в довольно глухом месте, в тупике и к нему вела всего одна дорога; с виду строение казалось совершенной развалиной, хотя у него сохранились стены и межэтажные перекрытия, да так, что на первом этаже было сухо; все подходы отлично простреливались из загодя отрытых и отлично замаскированных стрелковых ячеек; в подвале исправно функционировала та самая резервная артезианская скважина. Имея запас еды, здесь можно было отсиживаться неделями.
Осмотрев развалины, Паша нашел свежие следы пребывания людей. И скорее всего именно десятки Мозголома — уж очень аккуратно вели себя гости. Чужаки обязательно бы нагадили. Окончательно в своих предположениях Павел убедился, вскрыв тайник, — в нем лежали продукты и записка от Андрея.
«Пашка, извини, ждать не можем! Тут такой крутой замес начался, как бы не глобальный передел всего и вся. У нас на хвосте висят „Папуасы“. Будем отрываться в сторону нашего базового лагеря. Если сможешь, догоняй!»
— Хм, догоняй, — хмуро сплюнул себе под ноги Паша. — Это же больше трехсот километров. А если кланы действительно сцепились, то путь лежит точняком по зоне боевых действий. Спасибо, конечно, за приглашение, дядя Андрей, но я туда не пойду.
Оставленные запасы продовольствия состояли из нескольких мешочков с мукой и крупой, пары килограммов сушеного мяса и приличного куска сала. Где-то на пару недель экономного питания для одного человека. И то неплохо!
