Вячеслав Шалыгин - Карантин

Закончив разговоры, все принялись за дело. Бойцы с помощью подручного инструмента сняли капот простреленного джипа, привязали к получившемуся корытцу трос и прицепили его к исправной машине. На эти «сани» уложили пострадавших из третьей машины. Той самой, у которой тоже был прострелен радиатор и разбиты фары. Если честно, и в моторе у нее уже что-то побрякивало, но машина завелась и была готова ехать. Пусть недалеко, но марафона от нее и не требовалось. Места в этой машине заняли разведчики Юрьева и стрелок Янек. Европейцы, Рина и оба доктора приготовились по команде стартовать на машине с импровизированным прицепом.

Но сначала третья группа, из Андрея, Бибика, Мухи и Каспера, должна была бесшумно перебраться через северную стену и, разбившись попарно, двинуться в обход постов наемников, а затем на восток.

Сигналом к началу операции должны были стать выстрелы в тылу восточной группы черных квестеров…

…Сборы были недолгими, проводы тоже. Андрей дополнительно отсалютовал Юрьеву, поскольку именно от четкости его действий зависел успех операции, а Муха что-то нашептал Рине. Наверное, пообещал непременно вернуться, а по выходу из зоны устроить романтическое свидание где-нибудь в особом местечке.

Неразбериха, упадок и глобальное полувоенное положение отрицательно влияли на все стороны жизни, но она все равно продолжалась, а потому многие «особые» места, где любили встречаться парочки, по-прежнему работали. В том же Омске, как прежде, можно было посидеть в уютном кафе или ресторанчике, сходить в парк или в развлекательный комплекс. Меню в заведениях было скромнее «довоенного», а развлечения не такими шумными, но вовсе их никто не отменял. Поэтому Рина должна была поверить Мухе. Или хотя бы затаить надежду, что все так и будет.

Лично у Андрея сформировалось ощущение, что даже если операция пройдет успешно, Муха все равно не сумеет выполнить свое обещание. Лунёв буквально кожей чувствовал, что новый этап Игры не уложится в один эпизод, после которого можно будет спокойно отдохнуть. Андрей предчувствовал, что Омская зона станет лишь трамплином, но ведь это было только ощущение. И не кавалера-романтика, а его товарища-скептика.

Первые лучи восходящего солнца подсветили верхушки пирамид, курганов и стен, превратив их в сверкающие или переливающиеся, в зависимости от степени прозрачности, набалдашники. Можно было назвать их и как-нибудь более красиво, но другие эпитеты на ум не шли. Да и язык не повернулся бы назвать эти бесформенные комки и глыбы, венчающие горы и хребты из таких же неказистых конгломератов, как-то иначе. Да, некоторые из них переливались довольно красиво, а некоторые преломляли солнечные лучи и отбрасывали тысячи радужных бликов – тоже симпатичная картинка, но это не меняло ни сути, ни формы подсвеченных аномальных верхушек. Набалдашники и только.

Вся эта игра света была вроде бы невыгодной, в сумерках незаметно передвигаться было бы легче, но Андрей быстро нашел решение проблемы. Группа перебралась через стену почти вплотную к одному из самых ярких светящихся конгломератов. Он отбрасывал столько ослепительных отсветов, что смотреть на него было невозможно. Лучшей маскировочной завесы не придумать.

Очутившись по другую сторону северной стены «крепости», группа разделилась. Андрей и Муха двинулись влево, а Бибик с Каспером вправо. По данным разведки, оба притаившихся где-то с северной стороны «секрета» находились поблизости. Один контролировал широкий, параллельный стене проход через два коридора, а другой сидел на довольно высоком кургане, как раз там, где северная стена стыковалась с восточной. Уйти из поля зрения первого поста было нетрудно, а вот просочиться мимо второго, пожалуй, не получилось бы. Да и оставлять в тылу четверых бойцов противника было бы легкомысленным шагом.

Лунёв и Муха свою задачу выполнили без шума и довольно быстро. Подкрались, одновременно атаковали с тыла, вырубили прикладами, связали и заткнули рты кляпами. Бойцы даже пикнуть не успели, не то что оказать сопротивление.

Совсем другую тактику пришлось выбрать Бибику. Будь с ним напарник, вроде Мухи, бывший полковник поступил бы точно так же – подкрался бы, напал и вырубил, ведь на северном направлении сидели явно не самые лучшие бойцы наемного отряда. Но Каспер пока не достиг хоть каких-то реальных высот в боевой подготовке. Да, он прошел уже немало испытаний и мог считаться бойцом, но тут требовались особые навыки. Их бывший студент пока не приобрел. Поэтому Бибику пришлось импровизировать.

Он отправил Каспера изображать гонца, которого послали из осажденной «крепости» с донесением. Роль «гонца-живца» Косте, конечно, не сильно понравилась, но упираться он не стал. Только выразительно посмотрел на Бибика, будто бы сказал без слов: «подстрелят – будешь таскать на себе, пока не выздоровею». Квестер успокоил его ответным уверенным взглядом. «Стрелять квестеру не полагается. Максимум, что они сделают – попытаются перехватить и оглушить. Но один останется на стартовой позиции, а другого ты должен будешь только слегка придержать до подхода главной ударной силы в моем лице».

Все так и получилось. Бойцы почти бесшумно спустились со своего наблюдательного пункта и ловко, как им казалось, набросились на «посыльного». Один скис в начальной фазе прыжка, а другой почти схватил противника, но ситуация вдруг резко развернулась на сто восемьдесят. Наемник получил от «ничего не подозревающего» гонца точный и неприятнейший тычок стволом автомата в лицо. Пока обескураженный таким поворотом боец сплевывал кровь и пересчитывал языком выбитые зубы, подоспел Бибик, который поставил точку ударом приклада наемнику в затылок.

В целом на первый этап операции ушло чуть больше трех минут. Но самое важное, все удалось провернуть практически бесшумно. Именно поэтому, когда квестеры заняли удобные позиции в тылу восточной группы наемников, у Бибика и у Мухи на физиономиях отразилось разочарование. С господствующих высот, на которые незаметно забрались квестеры, всех наемников можно было перестрелять, как в тире, но Лунёв запретил кровопролитие. Он еще в «крепости» поставил своей группе задачу: потрепать, но оставить максимальное количество бойцов в строю. Сейчас он жестами подтвердил свой приказ.

Наемники были нужны, как ни странно, живыми и здоровыми. Андрей собирался вновь использовать оружие «серого» против него самого. Не напрямую, косвенно, но максимально эффективно…

Удар в тыл восточной группе наемников и стрельба, которую открыли европейские квестеры из «крепости», создали достаточно убедительную иллюзию прорыва осажденных на восток. Наемники перебросили туда часть сил от южных и западных ворот, поэтому Юрьеву и его разведчикам удалось без проблем выехать из «крепости» и, ориентируясь на свои вчерашние следы, успешно выскочить из лабиринтов на оперативный простор, который начинался в километре от края зоны. Если бы на этот прорыв пошел «обоз» из тяжело груженного джипа с прицепом и бегущими следом квестерами, так лихо проскочить не удалось бы, это понятно. Но на одной полупустой машине разведчики промчались по лабиринтам сквозь поредевшие заслоны наемников, как пуля сквозь бумагу. Черные квестеры не успели даже толком обстрелять неуловимую машину.