Газлайтер. Том 22 - Григорий Володин
– А этот пацан просто взял и ПЕРЕТЯНУЛ канал связи на себя! Прикинь?!
Ясен замирает, его глаза расширяются, в древесных волокнах раздаются лёгкие потрескивания – так сильно лицо вытягивается.
– То есть ты хочешь сказать…
– Хочу сказать, что сын Данилы – потенциальная ядерная бомба, как говорят на Земле! – Хоттабыч хлопает ладонью по столу, его кольца глухо звякают по поверхности. – Только ментальная.
Он подаётся вперёд, выражение лица серьёзное, но в глазах всё ещё блестит азарт.
– У него мизерный источник, но в Астрале он чувствует себя как рыба в воде.
Ясен продолжает молчать, но Хоттабыч уже не смотрит на него, погружён в собственные мысли.
– Конунг сам парень непростой, судя по твоим отчётам… Ну и раз он аннигилировал Лича, то и сынишка, похоже, пойдёт в него.
Ясен задумчиво потирает подбородок, веточки на руках тихо потрескивают.
– И что ты предлагаешь, Председатель?
– Нам надо отправить его в нашу ясельную группу.
Ясен вскидывает кустистые брови.
– Ты серьёзно? Ясли?
– Ну конечно! – Хоттабыч смеётся, пожимая плечами. – Ясельная группа – это не просто садик. Это место, где мы выращиваем будущих Организаторов, пока их родители работают.
Ясен качает головой.
– Да, конечно. Но ты же понимаешь, что просто так конунг Данила его не отдаст?
Хоттабыч поглаживает бороду.
– Разумеется, понимаю. Поэтому поговори с ним. Расширь наше предложение. Поторгуйся. Этот карапуз нужен нам. И еще: никому ни слово о его потенциале.
Ясен глубоко вздыхает, его корнеподобные пальцы сжимают подлокотник кресла, кора чуть поскрипывает.
– Ну что ж… Попробую.
В глазах Председателя сверкает хитрая искорка.
– Вот и отлично.
* * *
Мы плывём прямо на север. Катер медленно рассекает тёмные воды, оставляя за собой вспенистый след. Ветер влажный, прохладный, несёт запах водорослей и соли. Я раскидываю ментальные щупы вперёд, прощупываю пространство вокруг.
Недодемоны уже плывут к нам.
Мгновенно останавливаю катер, перевожу рычаг в нейтральное положение. Тихая вибрация мотора стихает, вода медленно затягивает рябь вокруг судна, словно нас здесь никогда не было. Хорошо, что Красивая сумела выбрать нужные вещи из хранилища Буревестника. Особенно полезны источники для питания иллюзий в перстне князя. Кольцо с зелёным камнем как раз для этого – оно подзаряжает перстень-артефакт.
Я использую перстень и накопитель. Создаю иллюзию. Наш катер исчезает. Теперь его нет. На его месте – огромная скала.
Из тумана появляется патруль. Недодемоны гребут веслами, толстые рогатые силуэты в свете луны выглядят ещё мрачнее. Их лодка – двухпалубный костяной монстр, белый, как старые черепа. Весла входят в воду бесшумно, но я слышу их громкие мысли – они что-то почуяли, но ещё не поняли, что именно.
Светка прищуривается, разглядывая их, морщится, потом тихо спрашивает:
– Даня, эти уроды нас не видят?
Я киваю, проверив иллюзию.
– Нет. Для них здесь только скала.
Кострица скрещивает руки, задумчиво оглядывая плывущий патруль.
– Милорд, а почему просто было не сделать пустое место? Вид волн вместо катера?
Охотно поясняю, не отрывая взгляда от недодемонов:
– Во-первых, чтобы они случайно не наехали на нас. А во-вторых, создать неподвижный объект гораздо проще, чем пустоту или движущийся горизонт.
Кострица кивает, её голос ровный, но внимательный:
– Очень разумно, милорд. Вот только если они знают этот маршрут и уверены, что здесь никогда не было скалы, они быстро нас раскроют.
Я ухмыляюсь, на губах появляется хищная улыбка.
– А нам это только и нужно. Пусть подплывают ближе.
Поворачиваюсь к Светке, указываю на массивную гарпунную пушку, прикрученную к палубе.
– Света, занимай гарпун.
Она вскакивает, широко ухмыляется.
– Есс!
Уже через секунду она стоит у пушки, пальцы уверенно ложатся на механизм. В глазах горит азарт, взгляд прикован к приближающимся тварям.
Недодемоны идут медленно. Они гребут на гигантской костяной лодке, не торопятся, изучая внезапно появившуюся скалу. В их громком рычащем гомоне проскальзывает подозрение. Они не понимают, откуда скала здесь взялась. Но им любопытно. И это их ошибка.
Они подходят вплотную. Один, стоя на носу уродливой лодки, лениво почёсывает себя между рогами и громко рычит. Если перевести, выходит что-то вроде:
– Что-то не сходится… Откуда тут эта громадина?
Тупицы. Они даже не подозревают, что кроме них и Буревестника кто-то ещё может владеть иллюзиями. Думают, что только Мираж, Демон Иллюзий, такой прошаренный, Как бы ни так.
Борт их лодки теперь почти вплотную с нашим катером. Гарпунная пушка смотрит прямо в морду ближайшего. Я киваю Светке.
– Огонь.
Хлопок выстрела.
Гарпун вонзается между глаз первому недодемону, затем пробивает сразу двоих за ним, словно иголка, прошивающая ткань.
– На абордаж! – бросаю я и перепрыгиваю на костяную палубу.
Клинок Тьмы входит в ближайшего недодемона, разрывая его изнутри, тьма вгрызается в его тело, пожирая жизнь и магию. Змейка прыгает за мной, делает кульбит в воздухе… и проваливается сквозь палубу.
– Твою мать… – удивлённо роняет Кострица с нашего катера.
А затем изнутри корабля раздаются крики.
Значит, там тоже были недодемоны. Значит, Змейка уже рвёт их на части.
Светка поднимает руки, швыряет огненные шары. Всё вокруг вспыхивает, костяные рёбра корабля чернеют и потрескивают, обугливаясь от жара. Кострица действует синхронно со своей ученицей, её пламя плавит недодемонов, превращая их в ревущие горящие факелы, которые мечутся по палубе, ослеплённые болью.
Моя жена и её наставница выглядят великолепно в огненных доспехах.
Я не отстаю. Тьма окутывает мои пальцы, я бросаю пси-гранаты – разрываю вражеские нервные системы, заставляя их агонизировать, Голод Тьмы хищно пожирает их изнутри.
Рядом мелькает тень Красивой, бесшумная, стремительная. Я только успеваю заметить, как она разрывает очередного недодемона, клыки с хрустом вонзаются в его череп, а затем она исчезает в движении, в следующую секунду оказываясь уже у следующей жертвы.
В голове мелькает мысль, когда же оборотница наконец захочет предстать передо мной в человеческом обличье. Впрочем, это ее дело.
Палуба пустеет за считаные секунды.
Все недодемоны мертвы.
Я оглядываюсь, оцениваю результаты. Корабль превратился в груду обгорелых костей, лишь местами проблескивают голубоватые всполохи тлеющей магии.
Киваю:
– Отлично поработали. Двигаемся дальше.
– Ты точно менталист? – вдруг спрашивает Красивая тихо, оглядывая мертвые тела недодемонов. В её голосе нет сомнения, лишь любопытство. – У них неприятно вести ближний бой.
Я улыбаюсь, встречаясь взглядом с её янтарными тигриными глазами.
– В моём роде нет места предрассудкам, сударыня. Каждый может быть тем, кем хочет. Например, я выбираю быть телепатом, а не менталистом.
Красивая смотрит мне прямо в глаза, замирает на мгновение, словно взвешивая мои слова, а затем медленно кивает:
– Тогда я просто зверь. Просто
