Трудоустройство - Вадим Александрович Оришин
Иван хмыкнул:
— Если я доживу. Но оставим это. Сотрудничество и само по себе всегда было соблазнительным, мне не нужна дополнительная мотивация. Вернёмся к нашим баранам.
И перешёл на речь через мысли.
«Лиза и Василий были единственными ниточками, что вели нас к организатору всей этой вакханалии. Кто ещё остался? Неизвестный нам Маншарев? Так их явно больше одного. Пробиваться к главному ГУСАРу? Самоубийство…» — размышлял на ходу мужчина.
«Лиза говорила, что с ней было трое,» — напомнило Зевс.
Иван медленно кивнул.
«Да. И личность Василия ей раскрыл неизвестный нам Маншарев. Притом что сам Василий этого Маншарева тоже знал. Давай представим, что это связь. Соответственно, этот Всеволод, которого упоминала Лиза, теоретически может знать, имя третьего. Хм… Осталось найти…»
Бобров вспомнил их первую встречу с Василием и Лизой. Там был тот странный тип. Парень, которого заставили снять брюки, а Елизавета упоминала про унижения.
«Это, конечно, эпическое попадание пальцем в небо, но у меня есть догадка о том, кого надо искать,» — поделился Иван со своим спутником.
Глава 38
Иван не ошибся. И в этот вечер Всеволод тоже нашёлся рядом с клубом, но сегодня его не пускали. Однако Всеволод не ушёл, нет. Он продолжал подходить к входу и упрашивать охрану его пропустить, получал отказ и около минут тридцати топтался где-то рядом, а затем снова шёл к охране. Иван наблюдал это уже четвёртый час, заняв скрытую наблюдательную позицию.
Однако мысли Ивана были в другом месте. Что-то свербело в голове. Назойливая мысль. Голос интуиции. Стойкое ощущение, что ему не хватает буквально последнего шага, последнего откровения, чтобы собрать пазл, но оно всё ускользало, не давая себя поймать.
На очередной попытке Всеволода пройти в клуб ему не просто отказали. Охранники довольно грубо оттолкнули назойливого посетителя, громко велев ему убираться. Валяние на асфальте нисколько не умерило пыл молодого мужчины, и он вновь упрямо направился к входу сразу, как только встал на ноги. Теперь охрана уже не стала сдерживаться, впрочем, много усилий и не требовалось. Один хороший удар в челюсть отправил странного типа отдыхать. С выражением вселенской скорби на лице охранник подошёл к Всеволоду и оттащил его в сторону, положив на скамейку. Стоило охраннику вернуться на свой пост, как якобы отключившийся мужчина поднялся, отряхнулся и вновь начал бродить вокруг клуба, как алкаш ходит вокруг питейной, когда у него нет денег.
«У него жёсткая зависимость,» — констатировал Иван. — «И наблюдение начинает утомлять.»
Зевс выразил молчаливую солидарность.
Ещё почти час картина не менялась, наводя Боброва на мысль вмешаться и помочь несостоявшемуся игроку, уже и так полностью лишившегося собственного достоинства, отправиться подальше отсюда. Куда-нибудь в тёмное безлюдное место, каких в округе в целом хватало.
Однако на горизонте появилась знакомая красная Молния. Иван сначала даже не обратил на машину и водителя внимания, Пётр сейчас его интересовал мало. Но машина остановилась не рядом с входом, а рядом со Всеволодом. Пётр приехал именно за этим странным фриком. Обменявшись несколькими словами, Безухов посадил Всеволода в машину.
«Сможешь отследить?» — спросил Иван, отлично понимая, что за машиной никак успеть не сможет.
«Недолго,» — констатировал Зевс.
Сверло интуиции, прорывающееся в мозг, заработало с новой силой. Иван задался вопросом, почему Пётр забирает Всеволода. Просто подвозит домой? Это вполне возможно, но…
В голове одно за другим начали всплывать воспоминания.
«…Пьер Безухов? Насколько я знаю, он — мающийся бездельем счастливый наследник большого состояния, внебрачный сын Николая, земля ему пухом…» — вспомнились слова Олега Бабищева.
Внебрачный сын. Внебрачный. Затем вспомнился Василий, отвечающий на вопрос Надежды.
«…Кто? Маншарев?…»
И ответ Козловского, произнесённый с очень странной интонацией:
«…Ха. Да, Маншарев…»
И реакция Елизаветы на гоночном треке. Её напряжение при появлении Петра.
«…Как вы меня нашли?…»
И чуть позже.
«…А кто тебе сказал, что вторым был Василий?…» — спросил Иван.
«…Маншарев…» — ответила девушка, напуганная и злая одновременно.
Пётр с самого начала заинтересовался Иваном. Помог с жильём. Потом доставил его к Василию. А затем помогал участвовать в поиске схрона Лизы.
— Вот же хитрожопый… — тихо прошипел Иван.
«Судя по мозговой активности…» — начал было Зевс, но Иван его опередил.
«Это Пётр! Готов поспорить, его вторая фамилия — Маншарев. Фамилия матери, если быть точным,» — ответил Бобров.
Далеко идти не пришлось, Пётр свернул в ближайшее тихое местечко, какой-то закрытый магазин, или нечто подобное. Сейчас — заколоченная стальная коробка. Когда Иван добрался до неё, дверь уже была вскрыта, точнее, проломлен замок.
Та их встреча в клубе, знакомство Ивана со всеми четырьмя, Петром, Лизой, Василием, ну и Всеволодом. Это не было совпадение. Пётр сам рассказал Лизе, что один из тех, кто над ней надругался — Василий. Сдал целенаправленно. И Лиза крутилась рядом, ища возможность отомстить. А Всеволод крутился рядом, потому что это было единственное место, куда его пускали.
По покинутой коробке брошенного магазина разносился тихий скулёж. Свет от телефона выхватывает двух мужчин.
— Дай мне руку, — мягкий, убеждающий голос Петра, пытающегося воткнуть иглу в предплечье двинутого.
— Я не хочу… — ответ сквозь слёзы от Всеволода.
На очередном шаге Иван на что-то наступил, обозначив своё присутствие. Пётр резко обернулся, убрав иглу за спину, а Всеволод начал быстро отползать в дальний угол.
— Иван? — выдаёт удивление Пётр. — Ты знаешь, что ты в розыске?
— Правда? — наигранно удивляется Бобров. — Обязательно зайду в гости к полиции, поинтересуюсь, что им от меня нужно. Но сначала — он.
Забившийся в угол сумасшедший мелко задрожал.
— Подожди! Не знаю, что ты задумал, но…
— Всего лишь один вопрос, Пётр. Один вопрос. Для одного вопроса ты достаточно в своём уме? — последняя реплика была адресована забившемуся в угол сумасшедшему. — Скажи, Всеволод. Когда вы насиловали Елизавету, кто бы третьим кроме тебя и Василия?
Парень задрожал так, будто сейчас его схватит припадок.
Но куда сильнее преобразился Пётр. С лица ушли испуг и растерянность. Юноша теперь выглядел спокойно и собранно, а взгляд его стал столь колким, столь угрожающим, что Иван напрягся, ожидая атаки.
— Полагаю… — голос тоже резко контрастировал, став жёстким и глубоким. —
