Синдикат. Дарк Индастриз - Жорж Бор
В какой-то момент, отстаненно наблюдая за бесконечным шумом и возней детей, я вдруг пришёл к выводу, что людям не нужны были Боги. Для них не имели значения Силы и Стихии. Они могли прекрасно обойтись без них. Любой человек мог самостоятельно разжечь огонь и в новом мире ему не нужно было благодарить за это Фламмеля. Изо дня в день трудившиеся в триумвирате фермеры ничего не знали о Роксаре и Ринале, которые раньше заботились об урожае и помогали пережить голод.
Люди жили сами по себе, используя дарованные природой способности для собственного выживания. Они строили свое общество, не заботясь о догматах божественных сущностей и на примере детей это было заметно особенно ярко. Среди разновозрастной детворы стихийно возникали коалиции и группы по интересам. Кто-то увлечённо копался в песке, а кто-то не мог остановиться до тех пор, пока не падал без сил.
Эти дети были свободны. И все люди были свободны. Ваари и мхевари моего прежнего мира жили только ради своих покровителей. Их существование было настолько жёстко привязано к служению богам, что без участия высших сущностей не могло произойти ничего. Рождение детей, смерть, обычный быт, отношения… По сути, старый мир был накрепко привязан к стихиям и их воплощениям.
Эти люди были другими. Возможно, именно поэтому существующее общество добилось таких высот в развитии. Города верхнего мира не было смысла сравнивать даже с трущебами Зингара. Цивилизация, выстроенная на магии, застряла на одном месте, превратившись в бесконечную череду повторяющихся циклов. Век за веком жизнь не менялась. Быт оставался прежним и часто далёкие потомки одного ваари делали все то же самое, чем занимался их предок.
Погоня за личным могуществом превратила высшую расу в кучу обособленных существ и с течением времени этот раскол только усугублялся. Рано или поздно мхевари выродились бы в полных дикарей, а несколько тысяч почти бессмертных магов ничего исправить уже не смогли бы.
Местные жители, сидевшие на лавках вокруг меня, ежедневно сталкивались с таким количеством задач, которое даже не снилось целому племени ваари. И они решали их сами. Без посторонней помощи. Опираясь только на собственные знания и возможности общества.
— Дядя, а вы с кем пришли? — вырывая меня из пространных размышлений, послышался рядом смущенный детский голос. Я посмотрел на крохотную девочку в перепачканном песком цветном платье и улыбнулся.
— Один пришёл, крошка, — ответил я, — Гулял по городу и вот присел отдохнуть.
— Ты грустный, — нахмурив белесые брови, серьёзно ответила девочка, — У тебя что-то случилось? Мама говорит, что если с кем-то поделиться, то неприятность станет меньше. А может исчезнет совсем, как мой потерянный леденец. Он растаял, а утром я нашла под подушкой новый! Мама сказала, что это волшебство такое. Оно всегда помогает!
— Не всегда, малышка, — негромко, чтобы не напугать ребёнка, ответил я, — Иногда от волшебства проблем становится только больше.
— Нет проблем, которые нельзя решить с помощью запроса в сеть, — явно копируя слова кого-то из своих родителей, фыркнула девчонка и забралась ко мне на скамейку, — Там много всего! А я умею включать печку и греть себе завтрак! А ты что умеешь?
— Много всего, — улыбнулся я, — Но печку включать не умею точно. Тут ты меня опередила. Почему ты не играешь с другими детьми?
— Они скучные, — тут же надулась кроха, а потом, немного подумав, добавила, — И злые! Том растоптал мой замок и даже не извинился, представляешь? Сказал, что это просто куличик, а у меня там принцесса жила!
— Ужас! — покачал головой я. Непосредственность ребёнка просто сбивала с ног. Месяцы общения со всевозможными отбросами общества и постоянный контроль всех своих собеседников быстро приручили меня видеть двойной, а иногда и тройной смысл в словах своих оппонентов. Никто из них просто не мог вот так запросто подойти к постороннему и поговорить, — И что же ты сделала?
— Ева! — послышался встревоженный женский крик с другой стороны площадки, — Ева!!!
— Ой, — тут же сжалась моя собеседница и попыталась спрятаться за меня, — Это мама! Не говори ей, что я здесь.
— Ева! — из-за нагромождения горок вылетела молодая женщина и нервно осмотрелась по сторонам. Заметив притаившуюся на лавке кроху, мать сурово нахмурилась и поспешила к нам, — Вот ты где! Я же просила тебя никуда не уходить! Здесь кругом посторонние люди. Мало ли что может случиться!
Девочка ещё больше сжалась и постаралась сделать вид, что её нет. На последних шагах женщина наконец обратила на меня внимание и виновато улыбнулась.
— Простите, если она вам помешала, сэр! — пытаясь с ходу определить степень моей опасности для своего чада, выпалила мама девочки, — Она такая непоседа! Все время куда-то исчезает.
— Ничего страшного, — с улыбкой ответил я и, по сложившейся привычке, просканировал женщину во всех возможных спектрах. Результат проверки мгновенно сбил моё расслабленное настроение и чтобы сохранить на лице безмятежное выражение, мне пришлось приложить небольшое усилие, — Я уже ухожу.
Женщина подозрительно осмотрела меня с ног до головы, а в её сознании промелькнули десятки статей из новостной сети обо всех случаях, связанных с пропажей детей. В отличии от самой женщины, я проверку прошёл успешно и она, прихватив с собой дочь, торопливо удалилась, на ходу перечисляя ей весь список неприятностей, которые могли произойти из-за её излишней активности.
Я же при этом внимательно наблюдал за привязанной к сознанию матери Евы полупрозрачной нитью, сотканной из силы Воздуха. Точно так же выглядела привязка прайсеров, но эта дама к ним точно не относилась. Я прицепил к подозрительной нити пару болтавшихся рядом Майсоров и велел одному из них проследить её путь до самого начала, а второму приказал постоянно контролировать состояние носителя.
Быстрых результатов я не ждал и поэтому сразу поднялся, направившись в сторону рекреационной зоны. Вместо беспечного отдыха, я решил снова вернуться к делам, хоть они и могли подождать ещё пару дней. На ходу достав коммуникатор, я набрал номер Мауса и принялся ждать ответа.
— Привет, босс, — послышался из динамика усталый голос Микаэля, — Какими судьбами?
— Добрый день, мистер Вирг, — произнес
