Сокрушитель (СИ) - Поселягин Владимир Геннадьевич

Обучение пришлось проводить на месте, договорились так, что танки будут отогнаны в деревеньку по одиночке. Заодно мехводы получат личную практику. Лишние снаряды в грузовик уже перегрузили, пока экипажи изучали «тридцатьчетвёрки», я и провёл экспресс-обучение мехвода «КВ», показал, как заводить, сам проехав метров десять, и заглушил. Тот внимательно смотрел. Дальше уже мехвод сел за рычаги и управляя танком эти десять километров, вполне отлично справился, но дорога выбила у него пот изрядно. При этом тот неплохо освоил танк, подъёмы, повороты, как на танкодроме. Если поначалу дёргал, рывком с места трогался, я указывал, что это неправильно, подсказывал как надо и тот опытным путём подбирал как управлять танком, с каждой минутой всё лучше чувствуя машину, так что подкатили мы к штабу вполне уверенно, вёл ровно, без рывков, не перегревая движок. Хотя это сложно, плюс тридцать два, блин. Душегубка. Комполка сидел в люке, на связи, учился на ходу управлять «КВ» вот так при движении. Я уже говорил, что мехвод мало что видит. «Полуторка» уже ждала. Покинув место стрелка-радиста, я сел в кабину, и мы погнали обратно. Там комиссар охранял танки, поэтому я сначала свою перегнал, мехвод довольно быстро освоил машину, и у деревни уже гнал на сорока километрах в час, оставляя за собой огромные клубы пыли. Стрелок-радист и заряжающий на башне сидели, на ветерке, а мы под бронёй. Я тут тоже место стрелка-радиста занимал, подсказывал. Танк поставили в тени деревьев, и снова на «полуторке» обратно. В третий раз обучение на ходу. Хорошие механики, теорию осваивали, на ходу косячили мало, а если косячили, то я указывал где и что нужно делать, и те исправлялись, так что эта дорога дала им необходимое. Вот такие дела. А теперь шла учёба остальных челнов экипажа. Кстати, «полуторку» за нами закрепили, чуть позже в кузов поняли две бочки с дизтопливом и несколько канистр с моторным маслом, как раз подходящим для наших дизелей. Где-то нашли.

Ну а пока у нас до одурения учёба шла, комполка быстро оформил все три танка, штабные работали, и ввёл в штат. Те четыре «БТ» уже укатили, пыля. В один из батальонов. Хорошо мы под удар авиации не попали, тут она в Бессарабии откровенно слаба. Если с Украиной и Белоруссией сравнивать. Хотя налёты бывали, сам несколько раз видел, но не попадал. Это я всё к чему? О том, что в полку три новейшие машины появилось, в штабе дивизии узнали очень быстро. Уже через три часа с момента как я третий танк пригнал, к обеду примчалась кавалькада машин, они ещё под авиаудар попали, к счастью, обошлось без потерь. Комдив с комполка ушли в здание штаба. О чём-то общались, а там и меня вызвали. А я нарасхват был. Пришлось скидывать комбез и надевать форму на распаренное тело. Комполка сказал, пока идёт учёба, чтобы ещё танкистов поучил на новых машинах. Безлошадных восемь бойцов оставалось, вот их и прислали, ну и проводил обучение на обоих типах машин, даже график какой-то появился. Главное, чтобы знали, что и как делать. Делился опытом широко. На вопросы, мол, откуда такие знания? Отвечал: на курсах командиров танка обучили. Вот так поправив гимнастёрку, согнав складки назад, поправляя пилотку на влажных волосах, ох как искупаться хочу, я добежал до штаба и козыряя командирам, следом за дежурным по полку прошёл в комнату, где меня ожидали шестеро. Командиры и комиссары дивизии и полка, особист и начштаба полка. А вот почему меня вызвали, я недоумевал. Объяснил же командиру, почему дивизия пролетела мимо этих трёх машин, комдив сам отказался со мной общаться. Теперь-то уж что? Или меня виновным в просчётах комдива сделать хотят? Сейчас узнаем.

- Сержант, - обратился ко мне особист полка. - Откуда взялись эти танки, что вы доставили?

- Интенданты подарили за помощь.

- Была проверка по номерам машин. Все они с завода направлены в западный Военный Округ. Были потеряны. Как вы это объясните?

- Никак, товарищ старший политрук, мне об этом ничего не известно.

- В чём вы помогли интендантам? Кто они? Фамилии, номера частей?

- Не могу сообщить, товарищ старший политрук. Подписку давал о неразглашении.

С серьёзным лицом я откровенна троллил особиста. Буду я ему говорить, ага. Ну то что по номерам пробьют куда машины с заводов ушли, ничего удивительного, я этого ожидал. Быстро конечно сработали, за сутки, это можно сказать мигом, скорее всего особисты дивизии работали по номеру первого «КВ», но скорость получения информации вызывает уважение. Не без этого. Остальные сидели на лавках и стульях и слушали что особист выпытывает у меня, но я твердил одно, давал подписки, сообщить не могу. Тот уже и лицом покраснел, хотел расстегнуть ворот френча, но кинув взгляд на старших командиров, не стал этого делать. Тем более комдив его остановил жестом руки.

- Сержант сколько у вас ещё таких машин? Чую вы на Привозе не последний человек.

- Я из Киева, товарищ полковник, но на Привозе мне понравилось. Атмосфера полюбилась. А когда я торговался там, и скидки получал большие, от меня торговцы шарахаться начали… Больше у меня танков нет, всё что выиграл в карты… Э-э-э, всё что было, всё отдал.

Моя заминка, как я вроде бы оговорился, была замечена и учтена. Комдив встал, поправил занавеску на окне, само окно открыто, но всё равно духота, и спросил:

- Ещё достать сможешь?

- Трудного тут ничего нет, количество не ограничено. Что я с этого буду иметь?

М-да, зарвался. Такое спрашивать было нельзя. Как мне объяснили, в основном матом, тут армия детка, а не Привоз. Чего он его постоянно поминает? Обманули или кошелёк там подрезали? В общем, матерно меня пропесочили. Похоже, комдив серьёзно завёлся, на десять минут, пока не успокоился.

- Выйдите сержант, и подумайте.

Козырнув, а мат я слушал с пофигистическим видом, и покинул хату. Так что вернулся к танкам, и продолжил учёбу, и чем дальше, тем меньше мне приходилось указывать на ошибки. Осваивали, запоминая основы. Перерыв был на обед. Суп с чечевицей, тут это основной злак, я как-то её не особо люблю, на рынке Одессы не брал, а тут ничего, навернул с удовольствием. На второе гречка с жаренной рыбой, ну ещё бы, море рядом, и чай. Хлеб чёрный почему-то был. Полчаса я дал на послеобеденный отдых, сейчас самая жара. До сорока поднялась температура, танки пришлось в другую тень отогнать, а то она двигалась. Железо не плавилось, но близко. Продолжать учёбу в таких условиях, это издеваться над людьми.

- А что, есть тут где искупаться? - спросил я.

Местность мне незнакома, деревню не знаю, основную улицу только, так что у сторожил поинтересоваться не грех. В ответ раздались стоны. Искупаться было бы неплохо, но ближайшее место, речка, в шести километрах. У этой деревни родник, что впадает в мелкое озеро, а глубина у озера по щиколотку. Вся вода на полив уходит и быт. Так что о купании можно только мечтать, если только в бочке для полива, но местные их стерегут, а до моря далеко, чтобы скататься и вернутся. До берега моря сто семьдесят километров по прямой. Это мы и обсуждали, практически голышом устроившись в саду дома, у которого танки в ряд на улице стояли. Там часовой с карабином прогуливался, охранял. Учёба-учёбой, но о службе не забывали. Почти три десятка парней в саду устроились, в тени, кто как. Тут снова посыльный, в штаб вызывают. Не дадут отдохнуть в сиесту. Велел отдыхать дальше до моего возращения, чем порадовал парней. В такую жару и шевелится-то тяжело, не то что учёба. Ничего, быстро накинул форму, я в одних кальсонах отдыхал в тени, через соломинку потягивая охлаждённое красное вино. Грамм пятьдесят уже выпил. Хозяйка дома, где мы квартируем в саду, из своего винограда делает вино и настойки. Очень даже вкусные. И берёт немного. Я у неё шесть десятилитровых бутылей купил, вместе с тарой. С красным вином. Деньги были, почти три миллиона рублей. У немцев отбил, а те в банке Минска взяли. Тут и банкнотами, и золотыми, и серебряными монетами. Вот так приведя себя в порядок, посыльный за плетнём стоял, облокотившись о него одной рукой, и с большим удовольствием пил вино из стеклянного стакана, парни налили. Я одну бутыль на общий стол поставил, спокойно опустошали, без жадности, такое охлаждённое вино всем отлично зашло. Натянув сапоги, притопнул, и быстро пошёл к выходу. К калитке. Через минуту уже был в штабе. В комнате только двое, комдив и комполка.