Анастасия Парфёнова - Расплетающие Cновидения
Зато теперь пришло странное, интуитивное чувство, и я, бросив руки на произвол заученных до автоматизма движений, принялась экспериментировать с ногами. Секунд пять я отрешённо покачивалась, выискивая наиболее эффективный способ опираться на ступни, пытаясь подобрать нужное соотношение тяжести костей, жёсткости и гибкости в связках, силы в мышцах. Я пыталась уловить малейшие напряжения в нижних конечностях, старательно усиливая одни и избавляясь от других. И, кажется, впервые поняла маму, которая часто сравнивала воинское искусство с танцем. Это было всё равно что создавать грандиозное, одному тебе ведомое полотно, экспериментируя с красками и тенями, подыскивая фон, модели… И ведь получалось! Накатило ни с чем не сравнимое чувство, когда вдруг спинным мозгом ощущаешь: что-то у тебя выходит, и выходит отлично!
Едва ли не впервые в жизни, не считая, конечно, моментов танца, передо мной блеснул холодным совершенством Путь Меча. Это невероятное, дурманящее искусство, когда ты лепишь своё тело и разум, поправляешь свои действия, доводя их до автоматизма, а потом вдруг отказываешься от них, ища новые связки и движения…
Но тут разбойники, бросившиеся вперёд в вихре стали и стремительных ударов, отвлекли меня от этих завораживающих интроспекций.
Круговым приёмом я выбила меч из рук ободранного амбала, на возвратном движении отбросила дубинку второго атакующего (чуть кисть не вывернула) и едва-едва успела заблокировать кинжал (тесак!), который откуда-то извлёк первый.
А потом всё вдруг кончилось. Последний из наседавших на меня упал с кинжалом в спине, и над его телом меланхолично поигрывал именным оружием Дельвар. Окрестности выглядели не как после боя, а как после бойни. Много-много людей, пытавшихся удрать с пути нечаянно растревоженных ими чудищ, но оказавшихся недостаточно быстрыми. Обратная сторона Пути Меча, так вовремя напомнившая, почему он мне никогда не нравился.
Л’Рис висел вниз головой, зацепившись за ветку ногами, и в позе его не было ничего человеческого. Рунный меч казался подозрительно живым, втягивая в себя покрывающую его кровь.
Я недовольно дёрнула бровями, и рыжий риани послушно спрыгнул на землю, став обычным смазливым смертным денди, с брезгливым недовольством обходящим живописно разбросанные тут и там трупы.
Перестук копыт — из-за поворота не торопясь выехали арры. Нефрит, оглядев поле боя, отвернулась. Сергей рассматривал всё более внимательно, похоже, пытаясь по оставшимся следам восстановить ход боя.
— Действительно было необходимо всех убивать? — Я и не думала прятать охватившее меня раздражение, возвращая оружие хозяину.
Ответила почему-то Нефрит.
— Они не похожи на простых разбойников. Скорее, это замаскированный пост охраны. Наверняка они должны были послать сообщение, если что пойдёт не так.
— Не успели, — философски, но очень уверенно заверил нас Л’Рис.
Я взобралась на лошадь, всё ещё хмурая, но уже не порывающаяся удрать.
— Поехали.
День, несмотря на радостно просвечивающее сквозь листву солнце, казался всё отвратительнее и отвратительнее с каждой минутой.
Мы двигались не особенно торопясь, хотя, как ни странно, невзрачные лохматые лошадки арров не намного уступали в скорости созданным чародейством Дельвара чёрным дьяволам. Лес постепенно мрачнел, становился всё более и более суровым. То и дело приходилось объезжать торчащие прямо из гущи деревьев скалы.
Хорошо хоть здешнее зверьё пока предпочитало держаться подальше.
Дельвар, как всегда показав себя самым предусмотрительным, захватил мешок с фруктами и, когда я начала уставать дуться на весь мир вообще и ближайшее окружение в частности, очень вовремя совершил отвлекающий маневр, подкинув его мне.
Восьмое сгрызаемое подряд яблоко несколько улучшило настроение, но не намного.
— Гх-хм. — Совсем рядом кто-то прочистил горло, и, обернувшись, я хмуро посмотрела на подъехавшую Нефрит. — А можно мне?
Было сильное искушение буркнуть, что пища эль-ин для человека вполне может оказаться ядовитой, но именно этот сорт в огромных количествах любил поглощать Аррек, так что Нефрит непременно почувствовала бы враньё. Я вытащила из сетки округлый плод и снайперским броском отправила его прямо в руки женщине, чуть не выбив её этим из седла.
— Спасибо, — очень вежливо сказала арр-леди и впилась белыми зубками в хрустящую мякоть.
Несколько минут мы обе сосредоточенно жевали. Я откинулась в седле, беззастенчиво разглядывая человеческую женщину. Узкое лицо, светлая кожа, пара выбившихся из-под берета зелёных прядей. На этот раз они с Сергеем не стали утруждать себя изменением внешности, но были окутаны каким-то совершенно неизвестным мне видом щитов, надёжно блокировавших все попытки прощупать что-то ясновидением.
Сегодня она была в щеголеватом костюме для верховой езды: тёмно-синяя ткань, чёрные кружева, ровно столько, чтобы наряд казался дорогим, но не вульгарным. Она выглядела, как и должна выглядеть высокородная дикарочка, отлучившаяся из родного замка на верховую прогулку. И хотя на фоне совершенства дараев или броской экзотичности эль-ин красота Нефрит несколько блекла, в глазах обычного человека она, должно быть, была дивной красавицей. А уж для тех, кто смотрел не только глазами… Сергей рядом с ней казался скорее старым, битым в боях телохранителем, а не мужем. И думать не хочу, за кого могли принять меня.
Сейчас, хищно похрустывая яблоком и косясь из-под опущенных ресниц, она вдруг живо напомнила мне Вииалу. Зеленоглазые длиннокосые интриганки. Но сходства не было: хрупкая, бледная и невзрачная, с аурой приглушённых тонов, арр-леди была самой сдержанностью, ещё более резко контрастируя с высокой, чувственной и до рези в глазах яркой Ви.
— Итак? — Я чуть прочистила горло, показывая, что совместное поедание фруктов несколько поумерило ярость, теперь со мной можно завести беседу, не опасаясь, что тебе выцарапают глаза.
Она чуть изогнула губы, пальцами, закованными в синий бархат, пробежалась по отделанной черным серебром уздечке.
— Я только хотела поинтересоваться, есть ли у нас какой-нибудь план.
— Уверена, план есть у вас, — очень сухо ответила я.
Она как-то странно отвела глаза.
— Возможно. Тогда попробуем сформулировать иначе: что вы знаете такого, что в этом плане стоило бы учесть?
Ох и не нравятся мне эти придворные вытанцовывания вокруг да около…
— Поразительно. Я хотела задать вам тот же самый вопрос.
И снова этот ускользающий взгляд.
Я картинно, в лучших традициях Аррека, заломила бровь.
— Бартер?
— Хм. — Нефрит снова пробежала пальцами по луке седла. Поёрзала. Улыбнулась. — Вы выглядите такой… безголовой, Антея-эль. Всё время забываю, что политические манёвры для вас естественны, как дыхание. Вы их даже не замечаете!
— Это был комплимент или оскорбление?
— Всего понемножку. Хорошо. Вот мы подъезжаем к месту материальной привязки этого излучения. Допустим, мы даже подбираемся незамеченными. Дальше?
— Вы все занимаете круговую оборону и обеспечиваете мне несколько минут спокойного танца. И нам уже никогда не придётся больше волноваться о том, что подобное повторится.
Она испытующе на меня посмотрела. Тем пристальным, насквозь изучающим взглядом, который прямо вопил: «Я вижу Истину!» И кивнула, признавая, что если уж вене станцует с каким-то явлением, то выработать от него защиту будет исключительно делом техники.
— Звучит не очень страшно.
— Угу.
Руки арр-леди вновь потерянно пробежали по уздечке, тронули серебряные узоры, в которых при желании можно было узнать стилизованный иероглиф, обозначающий герб Дома Вуэйн.
— Место наверняка неплохо охраняется…
— Бросьте, арр-Вуэйн. — Руки чуть вздрогнули, когда я употребила родовое имя. — Хватит бродить вокруг да около. У вас есть сведения по поводу того, с какой защитой нам придётся столкнуться. Выкладывайте.
— Никаких сведений, только подозрения. — Её пальцы вновь начали беспокойный танец, всё возвращаясь и возвращаясь к маленькому, с трудом узнаваемому гербу. — Есть основания опасаться, что там будет ещё одна ловушка. Возможно, организованная лично Хирургом. Тем, который родом из цивилизованной Ойкумены, который заварил всю эту кашу.
Хотелось бы мне знать, откуда у них такие сведения. И насколько широко следует трактовать обтекаемое «возможно». Впрочем, если бы Нефрит могла выложить мне всё прямо, она бы так и сделала. Сейчас же я и без того начинала подозревать, что маленькая женщина рассказала куда больше, чем ей было позволено.
Танец рук. Ласкающие движения пальцев на выпуклых серебряных узорах. Я зачарованно следила за этими рассеянными движениями. И мысли принимали новый, самой мне кажущийся странным оборот.
