Сергей Богомазов - ОБЪЕКТ-12
Алекс замолчал и посмотрел на Полину.
— Зачем… — произнесла девушка после некоторых раздумий, — зачем ты постоянно пытаешься себя очернить?
— Постоянно?
— Да! Помнишь, там в подвале, тот старик… Ты дал ему деньги и предложил безвозмездную помощь!
— Я же ещё там объяснил, что всего лишь инвестировал эти средства в разработку нового прибыльного дела…
— Я это слышала, но я также слышала, что тот старик сказал! — произнесла Полина, — И я полностью с этим согласна! Ты пытаешься скрыться за маской эдакого расчётливого и холодного дельца. Никаких эмоций. Чистый бизнес. Возможно, ты порой и сам в это веришь… Но на самом деле ты не такой! Сейчас я смотрю на тебя и вижу очень доброго и отзывчивого человека, способного держать слово, готового совершать благородные поступки, рисковать своей жизнью и ничего не просить взамен… Ведь предлагая мне помощь, ты не думал о деньгах… И теперь я доверяю тебе… Доверяю… Понимаешь? Мы провели вместе так мало времени, а мне уже кажется, что я постигла твою душу… И она совсем не так черна, как ты хочешь её представить… Вот ты говорил о том, что человек это то, что у него есть… Но это не так… Вот смотри — многие люди, которых я знаю, совершенно уверены, что чем больше дорогих игрушек будет у них в жизни, тем лучше будут они сами, и тем счастливее будет их существование. И начинается погоня за какими-то вещами, за влиятельностью, за властью, за деньгами, за чем-то еще… Они отказывают себе во многом. Они живут не ради себя, а ради этого процесса погони за мишурой! Они перестают наслаждаться каждым отдельно взятым днем. Они забывают о принципах. Они продают свою совесть и идут на всё только ради того, чтобы любыми путями достичь своих целей. Они не задаются вопросом — «а зачем им все это?» Им кажется, что цель оправдывает средство, и что в тот момент, когда они, наконец, добьются того, чего хотели, тогда-то и начнётся настоящая жизнь! А пока — все, что происходит, это лишь прелюдия к настоящей жизни. Вроде как черновик. И в нём можно совершать любые ошибки, и что в будущем, когда они добьются того, чего хотели, и заживут по-настоящему, эти ошибки им не откликнутся…. А потом оказывается, что это-то и была настоящая жизнь, а они прожили ее так бездарно, в погоне за чем-то, да к тому же и натворив дел, в которых теперь горько раскаиваются! Но самым тяжёлым для таких людей оказывается осознание того факта, что то, ради чего они так отчаянно рвались вперёд, на самом деле не представляет никакой ценности… Один мечтал о статусе и чтобы его окружали сотни друзей… Но выяснилось, что все такие «друзья» не стоят одного настоящего, который с тобой не ради твоих денег или твоего имени. А настоящих не осталось — всех растерял во время безумной гонки… Другой хотел войти в круг великих, но добившись этого, осознал, что находится в кругу двуликих, а те, кем он восхищался и на кого хотел походить, на самом деле вовсе не те, за кого себя выдают, и душа их давно разъедена ужасными пороками… Третий жаждал обладания самыми дорогими и эксклюзивными вещами — раритетными авто, картинами известнейших величайших художников… Он положил свою жизнь на то, чтобы достать всё это, но в какой-то момент обнаружил себя стариком, жизнь которого давно прошла, и ему нечего вспомнить, кроме того, как он доставал тот или иной экземпляр своей дорогой коллекции. И теперь под конец жизни его окружают не люди, а вещи. Дорогие, но холодные и безучастные… Все эти люди со стороны могут показаться счастливыми и успешными, но… На самом деле это будет не так, ведь в погоне за всем они сами стали ничем! В конце концов, сам Александр Македонский, завоевавший полмира и создавший огромную империю, который к концу жизни обладал всем, что только можно пожелать — приказал похоронить себя с раскрытыми ладонями. Тем самым показав, что даже он ничего не заберёт с собой.
Полина сделала паузу и серьёзно посмотрела на Алекса, который ошарашено внимал её пламенной речи, а затем произнесла:
— Нужно помнить главное — человек это не то, чем он владеет, а то, какие поступки он совершает… Твои поступки благородны, и этим всё сказано…
Девушка замолчала, и в комнате вновь воцарилась тишина.
— Ты не перестаёшь меня поражать… — наконец произнёс наемник, когда к нему вернулся дар речи. — Я знал, что ты необыкновенная, но… Видимо, я ещё даже наполовину тебя не постиг…
— Всё впереди, — улыбнулась девушка.
— Впереди… — рассеяно повторил за ней Алекс. — Если бы… — с тоской добавил он мысленно.
— Хотя знаешь… Наверное, невозможно постичь какого-то человека до конца… Даже самого себя, что уж говорить о других… — задумчиво произнесла Полина, а затем, улыбнувшись, добавила, — впрочем, должна быть в женщине какая-то загадка…
— Да… — с улыбкой согласился Алекс. — Теперь твоя очередь рассказывать о себе.
— Ну… Я не знаю с чего начать…
— Начни сначала… Например, с детства… О чём ты мечтала, кем хотела стать?
Полина улыбнулась.
— Балериной… — произнесла она после небольшой паузы.
— Балериной?
— Да… Я даже занималась балетом… Некоторое время…
— Вот как? — улыбнулся Алекс.
— Да…
— И что же помешало?
— Преподавательница… Очень строгая и требовательная… Она била меня по ногам прутиком…
— Вот сволочь! — возмутился наёмник.
— Да уж… Но я всё равно очень люблю балет… А ты?
— Э-э-э-э… Ты знаешь… Признаться честно, последний раз на балете я был лет в десять… Кажется, это был «Щелкунчик»… Самое яркое впечатление — сцена, где игрушки стреляют в наступающих крыс из пушки такими яркими серебристыми ядрами… Больше ничего не помню… Но вообще это, наверное, здорово…
— Да, это очень красиво… — мечтательно произнесла девушка. — Музыка… Костюмы… Танцы… Вообще, в театре всегда царит как бы особая атмосфера… Её трудно объяснить, но она не сравнима ни с чём… Когда все это кончится… Было бы здорово сходить туда вместе… Только ты и я… Тебе бы этого хотелось?
— Хотелось… — произнёс наёмник и печально улыбнулся… — Очень…
— Тебя что-то тревожит? — участливо спросила Полина.
Алекс долго молчал, избегая встречаться взглядом с зелёными глазами девушки.
— Я боюсь… что в скором времени… обстоятельства могут сложиться так… что мне придётся исчезнуть… — произнёс он, тщательно подбирая слова.
Полина долго молчала, не зная, что сказать в ответ.
— Я просто хочу, чтобы ты знала… Что для меня это будет тяжёлым испытанием… Но так будет нужно…
— Потому что тебя ищут… — полувопросительно, полуутвердительно произнесла девушка.
— Да… И эти люди придут за мной рано или поздно… А я не хочу, чтобы в момент, когда это случится, ты была рядом…
Полина молчала. Замолчал и наёмник.
— Ты вернёшься? — наконец спросила девушка тихо.
Алекс долго не отвечал.
— Знаешь… Когда-то давно я написал стихи… Точнее песню… Там были такие строки:
Не верь ветрам холодным за окном,
Не верь слезам осеннего дождя…
Согрей меня своим теплом
В последний раз…
Ведь я прощаюсь, уходя…
Ты обними меня сильней,
Пусть не терзает сердце грусть…
Нет никого тебя родней,
Настанет день, и я вернусь…
Настанет день, и раннею весной,
Когда капель по крышам застучит,
Вернусь и буду вечно я с тобой,
И нас никто не разлучит…
Ну а сейчас прошу тебя, не плачь,
Ты знай, тебя не обману…
Глаза свои печальные не прячь,
Ведь я люблю тебя одну…
В тиши лазурных тёплых вечеров,
С тобой опять останемся вдвоём…
Кто любит, вечно ждать готов,
И мы любовь свою спасём…
Как в первый раз чарующей весной,
Наш старый сад у дома расцветёт…
Настанет день, и буду я с тобой,
Настанет день — и боль уйдёт…
Настанет день…
И всё…
Пройдёт…
Закончив читать, Алекс посмотрел на девушку.
— Очень грустные стихи… — произнесла она тихо.
Наёмник кивнул.
— Ты всё же не ответил на вопрос… — напомнила Полина. — Ты вернёшься?
— Не знаю… — честно ответил Алекс.
— Я не хочу тебя потерять… — прошептала девушка, сильнее прижимаясь к наёмнику, и он заметил, как в её прекрасных глазах блеснули слёзы.
— Не хочу потерять… Только не теперь… — продолжала шептать она, заставляя сердце Алекса сжиматься от боли. Он предпочёл бы выйти один на один с целой армией головорезов, испытать любые муки, только бы не заставлять её плакать. Всегда и в любой ситуации он привык находить выход. Решение. Действовать быстро и чётко. Но сейчас он совершенно не знал, что делать…
— Не надо… — тихо прошептал Алекс, нежно вытирая слёзы девушки своими губами, — всё будет хорошо… — повторил он, но в его голосе не было уверенности.
