Василий Маханенко - Барлиона
Проснулся я от того, что ударился затылком о пол. Ого, вот это расслабился, даже заснуть умудрился. Посмотрел на плечи — наконец-то! Запекшаяся корка — и больше никакой крови. Осторожно поднявшись, я вновь подошел к канату. Жуть какая! Кровь превратилась в корку не только у меня на плечах, но и в яме, образовав на поверхности воды шероховатую красную пленку, словно в каком-нибудь фильме ужасов. Меня передернуло, но, вновь откинув все лишние мысли и сосредоточившись только на канате, я двинулся вперед. Первый шаг. Второй. Третий. Пятый. Складывалось ощущение, что идешь по водяному матрацу, упругому и надежному. Прочь мысли! Нужно двигаться. Я дошел до противоположного края, ступил на твердую поверхность и оглянулся. Я сделал это! Корка крови образовала на поверхности воды упругую пленку, которая не позволила мне оступиться и упасть. Выходит, не зря меня волк кусал? Так и было все задумано? Тогда почему я не получил оповещения, что пройдено хоть одно испытание? Недоуменно пожав зажившими плечами, я двинулся к выходу. Раз нет оповещения, то и дальше буду делать то, что считаю нужным, а не то, что написано в инструкциях. «Все равно хуже не будет», — с такими мыслями я вошел в третью комнату, где меня встретили десять каменных статуй.
В первый раз я просто прошел мимо каждой статуи, которые разминались дубинками и посохами по моей спине. Достойно ли это Шамана? Думаю, нет. Шаман должен говорить с Духами, Шаман должен возносить своих предков. Я вдруг понял, что делал орк, когда рассматривал фигурки Воинов-орков из Шахматного набора Кармадонта! Он воздавал им честь! Для него, как для Верховного Шамана, это были не просто фигурки, а олицетворение его предков, своего рода Духи народа. Я внимательно осмотрел ближайшую ко мне статую. Девушка, лет девятнадцати, если не меньше. То, что я принял вначале за дубинку, на самом деле было резным посохом. Простенькое пастушье платье, грубый плащ, большая сумка, повешенная через плечо. На постаменте, на котором стояла статуя, была скромная надпись: Ялининка Среброкрылая. Но именно эта надпись заставила меня опуститься на колено и склонить голову. В истории человеческой расы было не так много женщин, о которых даже орки отзывались с уважением. Если точнее, то была только одна — лекарь Ялининка. Великая, другого слова трудно подобрать, непревзойденная, спасшая не один десяток тысяч жизней. Когда она спасла от, казалось, неизлечимого яда Предводителя лесных эльфов, он подарил ей серебряные крылья, позволяющие по воздуху перемещаться по всей Барлионе. Двадцать лет серебряная молния носилась по миру, и там, где появлялась она, болезни исчезали. Когда Ялининка ушла на покой, по всей Барлионе был объявлен траур. Плакали все — люди, высокомерные эльфы, кровожадные орки, даже гоблины, которые считались вымершей расой, пришли возложить на ее могилу цветы. Великая была достойна этого. День ее смерти всеми расами был признан днем отказа от оружия, и вот уже две тысячи лет никто не нарушал этого закона.
Когда я играл за Охотника, одно из заданий как раз было связано с тем, чтобы собрать букет цветов, возложить его на могилу Ялининки и сказать слова, которые сейчас слетели с моих губ:
— Покойся с миром, Великая! Ты навсегда останешься в нашей памяти.
Раздался хлесткий звук, словно рядом сработала хлопушка, и меня окутало облако пыли. Я поднялся на ноги и подошел к следующей статуе. Предками нужно гордиться и отдавать им честь, а не показывать свою гордость и пренебрежение к их ударам. У меня не было восторга от того, что я нашел способ пройти статуи, не получая ударов. Сейчас меня переполняло чувство гордости за ту расу, на стороне которой я играю. С трудом проглотив комок в горле, двинулся дальше. Воины, Император Кармадонт, два архимага — великие люди из истории человеческой расы рассыпались перед моей склонившейся головой. Зачем же так? От статуй оставалась только пыль, которая уже трехмиллиметровым слоем была нанесена на мое тело. Когда рассыпалась последняя статуя, по моей щеке скатилась слеза, мгновенно впитавшаяся в пыль. Ух, вот это пробрало! Нужно приходить в себя и двигаться дальше, скоро распределение. Выходя из комнаты, я повернулся и еще раз низко поклонился пустым постаментам: ничего, что статуй уже не было, но их Дух наверняка еще витает в комнате. Предков нужно чтить!
Подходя к четвертому испытанию, я уже знал, что нужно делать. В прошлый раз я обнаружил, что к рису прилипала пыль от статуй. Я зачерпнул горсть зерен, перетер их в пыльных руках и опустил в воду. Забодай меня пчела, если не прав. Рис камнем пошел ко дну, горох же остался плавать на поверхности. Вот и замечательно. Когда я опустил в ведро последнюю горсть зерен, почувствовал удовлетворение. Теперь действительно все. И заняла такая сортировка у меня всего пять минут, а не сорок, как ранее. Выловив весь горох, я уже хотел выливать воду, как ведро принялось ощутимо дрожать, и через несколько мгновений над ним начали появляться зеленые ростки. Вначале один, потом второй и вот уже сплошной зеленый ковер возвышался сантиметров на пятьдесят над ведром. Ух ты, рис пророс. На конце каждого стебля было небольшое утолщение, поэтому верхушка образовавшегося куста сейчас больше всего напоминала зонтик. Когда рис прекратил расти, я осторожно прикоснулся пальцем к одному ростку. Стебель заметно приподнялся над остальными, его верхушка раскрылась, словно бутон цветка, и над зеленым ковром появилась проекция маленького медвежонка. Такого милого, плюшевого, неуклюжего, что на моем пыльном лице появилась улыбка, и я попробовал погладить этого чудесного зверька. Резкий и громкий рык матерого медведя, удар и минус десять процентов моей Жизни — таков результат прикосновения к проекции. Хорошо хоть крови не было, значит, она только на первое и второе испытание нужна была. Я еще раз прикоснулся к стеблю, проекция исчезла, бутон закрылся и стебель принял такой же вид, как и все остальные…
А что это такое? Что за медвежонок, который бросается на хорошего человека в лице меня? Я прикоснулся к следующему стеблю. Тигренок. Следующий — Носорог. Кенгуренок. Совенок…
Волчонок.
Если все предыдущие звери не вызывали во мне никакого интереса, то вот этот белый пушистый комок радости, который гонялся за своим хвостом, с такой смешной сердитой мордашкой от того, что у него не получалось его догнать, просто взывал к тому, чтобы его погладить. Блин, опять больно будет, но я не мог себя перебороть. Закрыв глаза и ожидая очередной вспышки боли, я протянул руку. А какая же у него мягкая и приятная на ощупь шерсть! Я открыл глаза и увидел, что часть моей руки, которая находилась возле проекции волчонка, стала прозрачной. Этой рукой я мог гладить скулящего от удовольствия малыша, который и не думал меня кусать. Хоть какая-то радость от прохождения всех этих испытаний. Хотя со статуями тоже хорошо пошло.
Наигравшись с волчонком, я убрал руку, которая мгновенно приняла свой естественный вид. Потянулся к стеблю, чтобы сделать его прежним, но меня остановило сообщение:
Получено задание: «Поиск Тотема». Вы определили свой Тотем: Белый Волк. Чтобы начать его поиски, обратитесь к учителю Шаманов
Стебель закрылся самостоятельно и вернулся в общую массу, оставив меня сидеть с протянутой рукой. Вот это номер! Я могу получить такого вот волчонка? Так, вроде орк — учитель Шаманов; нужно сейчас бежать к нему, чтобы он рассказывал, что да как. И фиг с ней, с инициацией: такой мохнатый комок дороже. Я вскочил и ринулся к выходу, но у самой двери меня что-то остановило. Опять это дурацкое чувство неправильности и незавершенности. Неужели волк — не мой Тотем? Если это так, то можно ли будет его сменить? Я открыл гайд и принялся искать нужную мне информацию. Блин! Если Шаман выбирал себе Тотем, то он оставался с ним на все время игры. Сменить нельзя, прогнать нельзя, можно только воплотить часть Тотема в реальность и ходить с ним, как со спутником. Даже кататься на нем можно было, одна из функций Тотема заключалась в транспортировке игрока. Волк мне очень нравился, но опять же… только внешне, не внутренне. Нужно возвращаться и еще раз внимательно осмотреть весь «зоопарк». Если ничего не найду, так оставлю волка. Я уселся возле ведра и принялся раскрывать стебель за стеблем, внимательно прислушиваясь к своим ощущениям.
Через пятнадцать минут я наткнулся на то, что заставило меня замереть. Дракон. Пусть и маленький, но самый настоящий дракон! О них ходили только слухи, о них было написано в гайдах, но никто их никогда не видел вживую. Во всяком случае, таких людей я не знаю. Однажды даже собирался исследовательский рейд в горы, чтобы повстречаться с драконами, но все закончилось полным провалом. Я осторожно протянул руку. Гладкий, юркий, с острым гребнем. На автомате я зачерпнул горсть гороха, что лежала рядом со мной, и протянул его дракончику. Обвив мою призрачную руку, проекция дракона со слышимым чавканьем начала его грызть, а когда горох в руке закончился, дракончик воспарил и призывно пропищал. А ему понравилось! Я зачерпнул новую горсть гороха и вновь протянул ее голодному летуну. Никогда не думал, что кормить животных — такое интересное занятие. Выйду на волю, обязательно заведу себе пару котов-имитаторов.
