Елена Звёздная - Дочь воина, или Кадеты не сдаются
Развернувшись, встала ровнее и, глядя на воина, нагло поинтересовалась:
– А с чего ты вообще решил, что я тьяме?!
Он тоже встал ровнее, внимательно осмотрел меня и ответил:
– Ты – не местная. На Иристане только приезжие занимаются проституцией. Большинство предпочитает найти воина-покровителя, для чего отдает ему свою невинность и получает не только значительный выкуп, но и покровительство.
– Даже так? – Я была поражена до глубины души.
А вообще неприятная ситуация складывалась, и еще очень неприятно было при мысли, что он там, в Шоданаре, обо мне подумал…
И тар-эн любезно просветил меня на данный счет:
– Я не хотел верить в это, так как тьяме не бывают наглыми настолько, что носят татуировки клановой принадлежности, и тьяме не посещают Шоданар. Но твое поведение! Твое незнание традиций Иристана. Твоя несдержанность! И твоя безголовость!
Тут уж я не выдержала и как заору:
– Да мне всего восемнадцать! И я имею право побыть безголовой, между прочим!
Дальше произошло нечто – воин тоже сложил руки на груди и спокойно ответил:
– Возраст не оправдывает безголовость! Последнее дело – искать оправдания собственной глупости.
Обалдеть просто! Меня от подобного чтения нотаций в жар кинуло, да просто взбесили его слова.
– А ты, значит, в восемнадцать был правильный и разумный! – язвительно выдала я.
В ответ услышала:
– У меня не было права на ошибку с четырнадцати. И никто и никогда, а в первую очередь и я сам, не оправдывал мои промахи и неверные поступки таким критерием, как возраст.
Ой-ой, какие мы крутые!
– А знаешь что, – я почти заорала, – а мне все равно! На моей планете ошибки молодости – явление нормальное и широко распространенное, вот! Это только ваш Иристан на всю голову пришибленный!
Воин медленно дошел до края своей крыши, спокойно преодолел расстояние до моей крыши (а я тут только с разбега перемещалась) и как-то угрожающе приблизился ко мне. Откровенно говоря, я стояла и ждала исключительно из желания услышать, что он мне на все это ответит. И он ответил, склонившись к самому моему лицу:
– Не смей оскорблять мою планету, женщина!
У меня даже глаз задергался от этого его «женщина!». И, подавшись чуть вперед, я как заору во всю мощь своих легких:
– Не смей мне указывать, мужчина!
У него глаза сузились. Но сдержался, резко выдохнул и хрипло так потребовал:
– Имей уважение к тар-эну, женщина!
– С чего бы это, мужчина? – Мне даже страшно не было. – Ты реально думаешь, что пара-тройка перекачанных трицепсов дает тебе право орать на меня?
Выдохнул. Отшатнулся. Чуть нахмурился и выдал:
– Ты действительно не иристанка!
– А была бы иристанкой, мне полагалось бы тебе поясно кланяться и помалкивать? – ехидно поинтересовалась я.
– Так ведут себя женщины, – последовал спокойный ответ.
– Тупая планета! – с чувством резюмировала я.
На мой вполне логичный вывод его же ответ был таков:
– Я предупреждал!
Вот и поговорили. Стою, смотрю на своего первого мужчину, гормоны обиженно сопят и дают признательные показания разуму, мол, не ведали, что козел такой, разум настойчиво выдает заученную карту следования, намекая, что валить отсюда надобно! Валить! В общем, кончилась моя первая любовь! И началась она неправильно, и закончилась по-тупому!
– Короче, прощай, воин, – печально и вместе с тем раздраженно сказала я. – Первый интимный опыт с тобой был очень даже ничего, но вот последствия не впечатлили. Я чуть не сдохла, к твоему сведению!
Он явно чего-то иного ожидал, потому как сильно после моих слов удивился и даже хотел что-то сказать, но я ему не безропотный бегемотик, посему не даю слова вставить:
– В общем, вали потихонечку обратно в свой рейд по домам терпимости, ищи себе тьяме, а у меня нет времени тут с тобой отношения выяснять. Бывай.
И после сего прощания преспокойно спрыгнула с крыши…
Каково же было мое удивление, когда земля, вместо того чтобы стать ближе, вдруг начала стремительно удаляться. В следующую секунду я опять находилась на крыше, с той лишь разницей, что вытащивший меня воин теперь держал меня же за ворот мастерки!
– Очень смешно! – с чувством высказалась я.
– Не очень, – разгневанно ответили мне. Потом еще и вопросы задавать начали: – Если ты не МакДрагар, откуда Снежная смерть?
Обиженно пыталась вырваться из его довольно-таки оскорбительной хватки, потому как в таком положении даже ноги до крыши не доставали и я вообще висела.
– Да отпусти же ты! – рявкнула в итоге, осознав, что меня продолжают держать на весу.
Опустил. Медленно, напряженно как-то, и с таким видом, что стало ясно – стоит мне дернуться, и мгновенно вернусь в висячее положение. Обиженно потирая шею, смотрю на воина и понимаю – это будет непросто. В смысле, свалить отсюда.
– Кто ты? – вернулся к допросу воин.
– Тьяме, – нагло отвечаю, все еще потирая шею.
– Я не причинил тебе боль, – внезапно сообщил он.
– Спорное утверждение, – но шею потирать перестала.
Стоим. Шея, кстати, побаливает, потому как голову запрокидывать приходится, но и что сейчас делать, не знаю. А потом приходит странное и даже немного пугающее ощущение, что чем больше на него смотрю, тем больше смотреть хочется…
– Та-а-ак, о чем мы там говорили? – чувствуя, что мысли снова берут загул, торопливо спрашиваю я.
– О праве сильнейшего, – хмуро ответил кто-то, у кого тоже опять дыхание меняется.
– А-а, – глубокомысленно изрекаю, – ты это про свои перекачанные трицепсы?
Резко выдохнул, явно возвращаясь в состояние повышенной раздражительности, затем как припечатал:
– Запомни, женщина, мои перекачанные трицепсы дают мне одно неоспоримое право – право сильнейшего! И пользуясь своим правом воина, ставлю тебя в известность, что Властью меча ты моя!
И так он это сказал! С чувством, с толком, с расстановкой. Как будто клятву произнес. Я даже заслушалась, а потом задумалась и выдала:
– Хорошо сказано. Но где-то я это уже слышала.
– Что? – мгновенно и как-то угрожающе вопросили.
Я нахмурилась, вспомнила и честно ответила:
– Какой-то воин мне уже это говорил. Да, точно, причем те же самые слова.
Блондинистое право левого трицепса резко выдохнул, схватил меня за плечи, поднял до уровня своего лица и произнес:
– Имя.
– Чье? – не сообразила я.
– Его.
– Я что, всех придурков по именам запоминать должна?
– Ты!
У меня от его рыка все тело задрожало, но страха почему-то совсем не было. Наоборот – восторг какой-то. И в ту же секунду воин вновь опустил меня и даже отошел на шаг… гормоны всего мира, объединяйтесь, называется…
Внезапно завибрировал мой сейр. И это заставило вспомнить, что вот конкретно этот индивид чрезмерно привлекательной наружности – не центр моей вселенной… а жаль. Далее решено было использовать отвлекающий маневр:
– Слушай, воин, – я судорожно вздохнула, пытаясь не смотреть на него больше, – а зверюга твоя где? А то Снежная смерть – он три дня не кормленный…
Тар-эн оторвал взгляд от меня. Поворот. Резкий, стремительный. И едва слышный свист…
В ту же секунду я прыгнула с крыши, делая разворот на лету.
Вовремя! Его рука прошла в сантиметре от моей шеи, но я уже урок усвоила.
Далее все было просто – схватиться за лозу, повиснуть на мгновение и, спрыгнув на дорожное покрытие, рвануть в нужном направлении.
Я слышала ругань позади, осознавала, что уйти от воина мне по прямой не удастся, ну так я и не планировала придерживаться единой траектории.
А вот воин повел себя предсказуемо: мгновение – и темная тень перелетает через меня, чтобы встать на пути разгневанным беловолосым воином. Мой прыжок, снова хватаюсь за лианы, пытаясь подняться, и боковым зрением замечаю, как он взмывает вверх, едва ли не пробежав по отвесной стене, чтобы встретить меня уже на крыше.
Не, мужик явно никогда не участвовал в нелегальных гонках!
Мои действия были в корне противоположными тем, которые он ожидал. Спрыгнув на землю, я помчалась обратно, вбежала в ближайший проулок между домами и со всего маху налетела на… кого-то. Этот кто-то мгновенно схватил меня, отработанным жестом закрывая рот, и я услышала тихое:
– Все, Кирюсик, отбегалась.
Дейм! Я едва не завизжала, крутанулась в кольце его рук и радостно обняла. Начальник Эда от удивления застыл, потом тоже обнял меня и прошептал:
– У меня к тебе столько вопросов. Но позже.
В следующую секунду с меня стащили спортивную мастерку, я едва успела из ее кармана сейр вытащить, и передали кому-то. Этот кто-то застегнул мою одежонку на себе и рванул прочь.
