Дмитрий Ермаков - Метро 2033: Третья сила
– Как это мило. Ничего, кроме изнасилования, тебе даже в голову не приходит, – произнес купец, делая охранникам знак отойти от кресла Лены. Мужики в серых куртках отступили к дверям и замерли в одинаковых позах, словно роботы.
Теперь уже Лена предпочла промолчать, лишь выразительно пожала плечами. Она втайне надеялась на лучшее, но готовилась все равно к самому худшему развитию событий.
– Нет, милая. «Насильно мил не будешь», говорят в народе. Это верно. Под угрозой смерти можно хоть принцессу соблазнить, но это же не назовешь любовью.
– А вы, значит, хотите большой и чистой любви?! – Рысева засмеялась так, что чуть не упала со стула. – Вот это да. Никогда не думала, что для этого людей надо похищать. В книжках обычно это как-то иначе описывается, хи-хи-хи.
– Я тя умоляю, – Фролов небрежно махнул рукой. – То книжки, а то жизнь. Насильно мил, повторяю, не будешь. Связывать тебя и пытать паяльником никто не будет, расслабься. Но тот же русский народ другую поговорку сочинил: «Стерпится – слюбится». Ой, как мы скривились, ё-моё. Не кривись, ты ж умная баба. Так почти все живут.
Лена внимательно следила за мимикой бизнесмена, за движениями рук, ног, головы. Пыталась проанализировать резкие изменения интонаций его речи. То ли перед ней разыгрывался какой-то глупый спектакль, то ли ее похититель был не в себе. Пока она больше склонялась ко второму варианту.
– Вы меня, конечно, извините, – произнесла она, стараясь подбирать слова предельно осторожно, – но все ваши слова с понятием «любовь» ну никак не вяжутся. И я по-прежнему не понимаю, что вам от меня нужно.
– Любовь-морковь… – нетерпеливо крикнул Владимир Михайлович, даже не дав Лене договорить. – Пустозвонство одно. А я тебе, детка, дело предлагаю. Общее хозяйство. Общий стол. Общая постель.
Лена криво усмехнулась, давая понять, что против совместной трапезы ничего не имеет, а вот третий элемент контракта ей не по душе.
– Ну-ну, размечта-алась, – набычился коммерсант. – Короче. Сейчас я в пять минут растолкую тебе, кто ты и в какую каку вляпалась.
Он говорил спокойно, не спеша, последовательно складывая аргументы в цепочку. С таким видом, наверное, строители клали рядами кирпичи. Лена слушала и с каждой минутой понимала все яснее: все это, к сожалению, правда. И иначе, как словом «кака», ее положение назвать было сложно.
– Первое. Твой родной Окей-виль не сегодня-завтра утонет в крови, так что назад дороги нет. Спорить будешь? Вот и славно. Второе. У тебя нет документов. А если и есть какая-то ваша бумажка, на нее в метро даже не посмотрят. Не все вообще в курсе, что есть на свете какой-то там Окей-виль. Вот прописка на Площади Восстания – совсем другое дело, – прищурился Владимир Михайлович. – А для меня, милая, это – раз плюнуть.
Лена даже не решилась исправить ошибку в названии родной общины. То, о чем говорил Фролов, она и сама понимала, но как-то об этом раньше не задумывалась. Все ее мысли были сосредоточены на том, как добраться в Большое метро, дальнейшие действия Лена не продумывала.
– Но самое страшное впереди, – заговорил Фролов, дав Лене проанализировать первые аргументы. – Когда начнется война, тебя, детка, пустят в расход одной из первых.
– Это почему?! – опешила девушка.
– Я только что сказал, что в метро мало кто слышал про ваш Альянс. Это так. Но те, кто знают про Окей-виль, считают его колонией Империи. Этаким подневольным союзником. Конечно, вероятность твоей казни не очень велика – процентов двадцать пять из ста.
– Слабое утешение… – прошептала Лена. Она заерзала на мягком сиденье. Закусила губу. Опасность оказаться «крайней» в набирающей обороты заварушке виделась ей более чем очевидной. В этой ситуации положение наложницы Фролова казалось не таким уж невыносимым. Однако имелось одно серьезное «но»: карту метро Санкт-Петербурга Лена помнила хорошо и поэтому понимала – веганцы в случае начала войны доберутся до Площади Восстания очень быстро.
– Но если ты будешь жить у меня, тебе ничто не грозит, – добавил Владимир Михайлович. – Теперь главное. Ты наверняка сейчас думаешь: «А как же война с Веганом? Опасно жить у границ Альянса».
Лена часто заморгала. Уставилась на собеседника с недоумением. Чего угодно ожидала она от Фролова, но только не способностей к телепатии. На всякий случай вспомнила, сколько раз назвала его в мыслях «ублюдком». Насчитала минимум дюжину. Лену охватила легкая паника.
– Расслабься, я не колдун, – расхохотался купец. – Это ж очевидно, блин, все только о войне и говорят. Но я все предусмотрел. Место на борту «Вавилона»… Это платформа буровая, которая на остров Мощный ходит. Так вот, место уже оплачено. И как только «Вавилон» прибудет в Питер, мы переедем из этого треклятого метро туда, где нет ни радиации, ни мутантов, ни крыс, – заговорил Владимир Михайлович, мечтательно зажмурившись. – Здорово да?
– Здорово… – отозвалась девушка чуть слышно.
Она слышала про колонию на Мощном. Люди, приходившие в их Альянс с других станций, рассказывали о чистом острове, который несколько недель назад вступил в контакт с жителями метро. Многие знакомые Лены тут же принялись строить грандиозные планы. Они мечтательно вздыхали, представляя себе, как будут дышать свежим морским воздухом, ходить по улице без противогазов, гулять по морскому побережью под нежный шепот прибоя. Сама Лена заглушила подобные грезы в зародыше.
«Может, кому-то это счастье и светит, но точно не нам, – решила девушка. – Всех желающих на Мощный все равно не пустят. Пустое. Лучше радоваться тому, что есть».
– Звучит заманчиво, – заговорила девушка снова, стараясь не выдать всех чувств, бушующих в ее душе. – Но я одного никак не могу взять в толк: чем я вам так приглянулась? Ну чем? Только не говорите, – тут Лена улыбнулась краями губ, – что вы влюбились в меня с первого взгляда, как мальчишка.
Фролов явно ожидал подобного вопроса и заранее подготовился.
– Не как мальчишка. И не с первого. Я человек не глупый. Ты, думаю, это уже поняла. Мне не рабыня, мне жена нужна. Умная, сильная, красивая. Здоровая, что немаловажно. Чтоб в доме хозяйкой была, а не мебелью. И не бревном в постели. Ну, ты поняла.
Лена осторожно кивнула. Да, она все поняла. Если в словах Фролова и была какая-то ложь, какая-то недосказанность, то Лена ее уловить пока не могла. Во всем, что он делал и говорил, прослеживалась логика. Он четко понимал, чего хочет добиться. Влюбленные, Лена знала это по себе, на такое хладнокровие не способны.
– Я прям польщена. У вас в метро такой дефицит сильных и здоровых? – улыбнулась Лена.
Она заранее знала, каков будет ответ, но нужно было выиграть время. Хотя бы чуть-чуть, хоть десять минут. Лена понимала: ей не дадут время «подумать», как это обычно происходило в книгах. Ответ надо будет дать здесь и сейчас. Значит, требовалось взвесить все «за» и «против».
– Представь себе, да, – сухо отвечал Владимир Михайлович. – Ваш полковник Багров, или кто там у вас главный? Стасов? Короче, он молоток. Такое поколение вырастил. А наши бабы, если хочешь знать, это постъядерная рулетка. Залезаешь на нее, а сам думаешь: «Заражусь или нет?» Тут та-а-акие вирусы гуляют… Но ты не волнуйся, я проверялся у врачей. Не нашли никаких болячек по этой части. Последние годы я, если честно, вообще с женщинами не спал. Тяжело. Зато надежно.
– А вдруг я тоже больная? – расхохоталась Лена. Фролов смерил ее суровым взглядом, от которого у Лены мигом пропало желание смеяться.
– Была б ты больна, ты бы про это так не говорила, – прокомментировал Владимир Михайлович ее реплику.
И Лена с содроганием поняла, что сама спустила в унитаз очень весомый аргумент. Девушка закусила губу. Впредь она решила такие глупости не совершать. Торговаться с Фроловым надо было до последнего, и козыри даром не отдавать.
В общих чертах решение уже оформилось в голове Лены. Оставалось прояснить только один момент. Решающий.
– По поводу моих родных, в поисках которых я и попала в ваше вонючее метро. Я должна увидеть Гришу. И отца. Сейчас. Немедленно. Или удостовериться, что на Площади Ленина не они.
– А вот это отпадает, – Владимир Михайлович, до этого проявлявший тактичность, моментально, не подумав ни секунды, отмел ее просьбу. – Уйдешь и не вернешься. «Передумаешь», или как там это у вас, женщин, называется. И потом… Метро место не только вонючее, но и опасное. Ты же в курсе: около Выборгской кого-то замочили. Кто, зачем – не ясно. Нет, исключено.
– Тогда пошлите кого-то из своих людей! – взмолилась Лена. – Дорога каждая минута, поймите! Я должна увидеть их!!! – она едва не сорвалась на крик.
– Смотри сюда, – Фролов достал из ящика карту Петербурга и развернул, – от ваших краев до Финляндского вокзала километров тридцать. Твои родные были тяжело ранены, я верно понял? Так как они преодолели это расстояние?!
– Но что, если их спасли эти… Белые Санитары, – прошептала Лена со слезами на глазах.
