Владимир Поселягин - Маньяк в Союзе

— Игорь?

— Привет мам, — достаточно бодро ответил я.

— Давай рассказывай, что там случилось! А то мы места себе не находим. Тома сказала, будто бы с Мариной что-то случилось. А с детьми что? Что там с моими любимыми внучками?

— С дочками все нормально. Марину машина сбила. По словам директора детдома, она погибла на месте, сразу. Но я уточню у следователя, что ведет дело. Потом Тамара Авдеевна скончалась от остановки сердца. Только и успела отправить несколько писем по моему прежнему адресу. Детей отдали в детдом. Ни моего ни вашего адреса по словам директора у них не было. Да и знали они только обо мне.

— Ой, беда то какая-я, — заголосила мама. — Мы ведь недавно навещали, гостинца внучкам привозили. Когда случилась беда-то?

— Двадцать восьмого марта.

— А мы были двадцать третьего-о.

— Вы когда планируете выезжать?

— Завтра в пять утра — отец решил.

— Хорошо, значит, где-то к обеду будете здесь.

— Где внучки мои? — спросила мама заплаканным голосом.

— Рядом стоят, хочешь поговорить?

— Да, конечно.

Длины шнура хватило спустить трубку вниз. Пока дочки общались с бабушкой, я кинул в приемник еще пару монет, чтобы времени было больше. Было видно, что телефоном дочки пользоваться умели. Марина водила их несколько раз на телеграф, поговорить с бабушкой и дедушкой. Реже со мной.

— Пикает, — протянула мне Александра трубку.

— Сейчас, похоже обрыв был.

Я снова взял трубку и через телефонистку снова набрал родителей, вернув трубку дочкам. Пусть поболтают с бабушкой и дедушкой. Да и тётки жаждали поболтать с ними и фиг с ним, что тетки всего на семь лет старше. Общие интересы они всегда найдут.

Минут через пять мне вернули трубку обратно, и я договорился с родителями, что мне привезти. Щеголять в форме не хотелось, мне нужна была скрытность, пусть привезут одежду Толика, она мне как раз будет. Тот все равно против не будет, так как уже третий месяц проходил службу в Крыму. Тоже в погранвойсках, как отписала мама, только на сторожевике.

После этого мы немного погуляли по городу, а когда я заметил, что дочки начали клевать носами, повернул к дому. После водных процедур под деревенским уличным умывальником и жесткого офицерского полотенца, дочки быстро уснули. Я тоже помылся и, прокравшись в нашу комнату, занял место с краю кровати, чувствуя, как ко мне доверчиво прижимается Максим.

Когда я навещал Марину и дочек, они всегда спали со мной, так что к этому делу я был привычен. Главное не повернуться во сне. А то лег набок и хрусть. Это конечно только навеянные опасения и фантазии, но они уже переросли у меня в манию, так что я спал вполглаза, стараясь не ворочаться. У меня так было и в прошлой жизни, с той дочкой. Переместился в другое тело, а страхи остались прежними. Марина, кстати над ними смеялась.

Утром Мария Макаровна накормила нас вкусным деревенским завтраком… ну мне вкусным, дочки морщились, когда ели домашний творог. После завтрака мы направились в отделение милиции. Нужно пообщаться с тем сотрудником, что определил дочек в детдом. Обычная бюрократия, и с тем следователем, что вел дело о наезде.

Дочки вчера еще не пришли в себя после нашей встречи и больше молчали, подставляясь под ласку. Вот сегодня же я понял, что такое детский сад на выгуле. Галдят как галчата. Они совсем не замолкали пока мы шли в милицию, делясь своими детскими радостями и горестями. В меру сил я поддакивал и отвечал. В принципе ничего страшного, пока шел уже привык, и отвечал односложно. Да — нет. А то замучают вопросами.

Дежурный отправил нас к нужному сотруднику. Коим оказалось полная женщина в форме капитана. Долго мы у нее не задержались, подписав нужные бумаги и написав заявление, что сам хочу воспитывать своих дочек мы вышли из ее кабинета. Дальше я поинтересовался на счет интересного мне дела. Оказалось, что опера которые этим занимались в командировке в области, а следователь находиться в прокуратуре.

Выйдя из здания отделения милиции, мы направились в прокуратуру. Правда, дважды посещая кустики. Нет, надо дождаться родителей. Так я никогда не найду убийц Марины.

Да, я собрался разобраться с этим делом. Фактически одним поворотом руля подонки поломали мне все планы на будущее. А так как детей я бросать не собирался, это был факт. Ничего, думаю, живые позавидуют мертвым, когда я их найду. А планы? А что планы? Подкорректируем с вновь открывшимися обстоятельствами. Если что родителям только в радость поводиться с внучками, пока я месяц-другой решаю свои проблемы.

Следователь был на выезде, мы не стали его дожидаться, а купив по пути мороженное у продавщицы, что стояла рядом с тележкой и, стараясь не закапаться подтаявшим сладким лакомством быстро его уничтожили. Вкусное оказалось эскимо на палочке.

Потом попили сладкой газировки из автомата и направились на съемную квартиру. Родители адрес знали и должны были подъехать туда.

К часу дня на улице раздался знакомый автомобильный гудок и показался капот чуда советского автопрома, бирюзовой 'Волги' Газ-21. Ранее это машина принадлежала мне, я купил ее, когда учился в мединституте. Забавно, у меня была личная машина, а жил я на съемной квартире. Так как не собирался тогда пока озаботиться жилплощадью. Ну а когда уходил со второго курса в армию, то перегнал ее в Киев и подарил отцу. Тот давно на нее слюни пускал. Отец живо продал за символическую сумму четыреста первый 'москвич', (тоже мой подарок) дяде Роме, и мы переоформили машину на него. Судя по ровной работе мотора, отец хорошо заботился о машине, хотя о чем это я? С его-то друзьями профессиональными шоферами.

Отец, заметив, что я вышел из дома, (значит, с адресом они не ошиблись) машина тут же встала как вкопанная, и послушался окрик отца:

— Прибыли, высаживаемся!

Почти сразу открылась передняя дверца пассажира и появилась мама, а с заднего сиденья соскочили сестры. Уже взрослые на вид, почти одиннадцать все-таки.

— Где они, — тут же спросила меня мама.

— Вон в корыте купаются, — кивком показал я на большое корыто, где виднелись повернутые в нашу сторону, видимо привлеченные шумом, любопытные мордашки.

— Бабуля! — прозвучал вопль узнавания.

Мама и сестренки поспешили туда, где начался радостные ор, а мы с отцом пожали руки друг другу.

— Здорово, бать, — степенно поздоровался я, прекрасно зная, что отец не любит суеты.

— Здравствуй сын… — посмотрев в сторону суетящихся у корыта фигурок, отец отстраненно сказал. — Чуть толпой сюда не рванули. Рома, дед с бабкой хотели. Еле уговорили их остаться, мол, сами справимся. Тебе привет ото всех.