Око за око - Дмитрий Ромов
Петрушка непроизвольно, не отдавая отчёта в собственных действиях сунул руку в карман пиджака и вытянул на всеобщее обозрение маленький пластиковый пакетик с травой. На глазах у изумлённой публики.
Ну, он, конечно, заорал, заголосил, а я только головой покачал, повернулся и пошёл в зал. И уже, когда выходил, Алиса меня догнала и хлопнула по плечу.
— Алиса, блин! — шуточно возмутился я. — плечо больное, ты что творишь!
— Да ладно, не маленький, Красик, — усмехнулась она. — Хотела сказать, что ты, конечно уже оправдал свой пригласительный, но, всё-таки, уговор дороже денег, да? Ты же помнишь, что обещал мне что-то рассказать?
— Когда я тебя обманывал? — усмехнулся я. — Я вообще по жизни человек-чистосердечность, а уж по отношению к тебе — и подавно. Выступай спокойно, ни о чём не волнуйся, я буду внимательно за тобой наблюдать.
— Не насмотрелся ещё? — засмеялась она. — Ну, ладно. Не уходи после показа. Домой вместе поедем. Только я на эконом-такси не езжу.
— Значит, поедем на троллейбусе, знаешь, какие крутые, я видел. У них рога складываются и дальше могут ехать, как автобусы. До чего дошёл про…
Договорить я не успел, потому что на меня бросился обретший возможность двигаться Витя.
— Забери, это не моё! — воскликнул он. — Ты мне подкинул!
— Ой, да перестань, пожалуйста, — отвёл я его руку. — Все вы одно и то же говорите. Я — не я, и лошадь не моя. Да ты не горюй, за это наверное даже не посадят. Но мы всё о тебе поняли.
— Сопляк! Как ты со старшими…
Я, не дослушав его тираду, развернулся и вышел в зал. Публика уже собралась. Все респектабельные и только я в своей неизменной куртке, похожий на осветителя или рабочего сцены.
Зал выглядел торжественным и по-советски красивым. Огромные окна были украшенными австрийскими шторами, собранными в волнистую, дугообразную гармошку, как в театре. Массивные хрустальные люстры и наборный паркетный пол, как в музее, буквально кричали о высокой цене.
Сегодня подводились итоги губернаторской программы поддержки малого бизнеса, занятого в модном производстве. И сейчас должно было начаться вручение дипломов. Меня догнал красный, растрёпанный Петрушко.
— Ты не вздумай тут при всех своим добром трясти, — сказал я вполне серьёзным тоном даже без намёка на шуточки. — Во-первых, скандал выйдет, а, во-вторых, пальчики-то там твои. На меня ты это дело не свалишь, наркоман хренов. И вообще, иди, репортаж делай. А если ты опубликуешь фейки с моим участием, я тебя посажу, вот посмотришь.
— Ещё подбросишь наркотики?
— Раз-раз, — подмигнул я. — Проверка звука. Раз, два, три, четыре. Ч-ч-ч-етыре. Я тебе ничего не подбрасывал. А посажу за клевету и изготовление детской порнографии. Педофил.
Размечтался. Думал записать мои признания? Балбес. Я огляделся, в поисках Глотовой. Но её нигде не было. Ну вот, тоже. Расстроилась. Мне больше делать нечего, как с ней нянчиться. Хотя, конечно, она же со мной нянчилась, когда я с жизнью решил больше не расставаться. Ну, с Красновым, то есть.
Я вышел из зала и снова оказался в просторном фойе. Здесь я Настю и увидел. Она стояла у гардероба и забирала свою куртку. Я подошёл.
— Уже уходишь?
— Ага, — не глядя на меня, ответила она. — А ты чего убежал-то от девушек-красавиц? Иди, возвращайся, когда ещё такое увидишь?
— Настя, — я взял её под руку и кивнул гардеробщице, — сейчас мы, через минутку. Пусть куртка повисит ещё.
Я отвёл Глотову в сторонку и уселся на стойку бара. Он, всё равно, был закрыт, просто стойка и всё. Поэтому я опёрся руками, подскочил и сел, ноги свесил. Настя, разумеется, прыгать не стала, а просто опёрлась о стойку спиной.
— Ты как пригласительный достала? — спросил я.
— Папа раздобыл. А ты?
— А мне Алиса дала. Билет пригласительный.
— М-м-м… — протянула Глотова. — Понятно. Ну, пусть она тебе и всё остальное даст.
Она оттолкнулась от стойки и хотела идти, но я не пустил, ухватил за плечи и вернул обратно.
— Чего тебе надо? — сердито буркнула она. — Иди, возвращайся, а то самое интересное пропустишь.
— Да я уже всё посмотрел.
— Капец! Ты знаешь, Красивый…
— Настя, — перебил я. — Ты почему дуешься, вредничаешь, капризничаешь?
— Я?!! — задохнулась она от возмущения.
— Ну ты же взрослая девушка, да? Половозрелая.
— Я?!!
— Ну, не я же. А ведёшь себя, как ребёнок. Наверное, потому что ещё ребёнок и есть?
— Да ты… Да с тобой, как ни веди! Я не знаю, вообще, что тебе надо! Неблагодарный!
— Вообще-то, я тебе благодарен. Даже очень, хотя и не понимаю, почему ты решила со мной возиться. Я бы на твоём месте не стал.
— Почему? — оторопело спросила она.
— Ты со своими данными могла бы и поинтереснее приятеля найти?
— С какими ещё данными? — покраснела она.
— Ну, как с какими? Ты симпатичная, можно сказать красивая…
— Что⁈ — теперь в её возгласе послышались другие нотки.
— Красивая-красивая, конечно, — усмехнулся я. — Красивее Венеры.
— Блин, нашёл с кем сравнивать. Ну… Продолжай.
— Вот… На чём я там остановился?
— На моей красоте.
— Да, точно. Что ещё сказать, ты не стерва, ты можешь даже быть покладистой, если тебя обуздать…
— Что⁈
— Да, вполне можешь… Ну, и ты отличный товарищ, заботливая, внимательная.
Я уже едва сдерживался, настолько каждое слово отражалось на её лице. Из страдальческого оно за пару секунд сделалось едва ли не счастливым.
— Ну! — воскликнула она. — А чего тебе ещё надо?
— В каком смысле, Настя?
— А в таком, что рядом с тобой такая золотая девушка… Про покладистую и товарища только надо вычеркнуть. Вот. Такая девушка! Единственная от тебя не отвернулась, когда ты дурака валял. Сочувствовала, помогала.
— Рóстила и лелеяла…
— Буквально. Все на тебя рукой махнули и только я…
— Так ты, значит ко мне привязалась, как к убогому, как домашней зверушке?
Она даже рот открыла.
— А потом, я тебя у Назара отбил, — засмеялся я. — А если бы не отбил, тебе бы сейчас точно не до меня было. Ладно пойдём, посмотрим на Алису.
— Как? — развела она руки. — Классно поговорили, да?
