Май, весна и апокалипсис. Книга 2 - Николай Александрович Ермаков
Макс молча уходит, а я принимаюсь за утилизацию. Не оставлять же это всё гнить во дворе. Тут никак не меньше полусотни паучьих трупов.
Карта разделки работает быстро, очищая за один раз круг диаметром в десять метров. А я тем временем пытаюсь привести свои мысли в порядок. После второй утилизации вижу, что в очищенном кругу осталось одно неподвижное человеческое тело в броне.
Подойдя ближе, понимаю, что это Игорь. Парень лежит на спине, а на груди у него кровоточит рана, скорее всего, нанесенная мечом. Дыхания не заметно, а пощупать пульс нет возможности из-за доспеха. Но судя по тому, что карта разделки его не утилизировала, а броня не убралась в свою карту, как это всегда происходит в случае смерти владельца, то парень должен быть жив, что не может не радовать.
Вот только, чтобы оказать ему хоть какую-то помощь, надо снять доспех, а сделать это может только он сам. Такая вот проблема.
Недолго думая, я вколол ему обезбол прямо через рану на груди. Был ещё один вариант — сделать инъекцию в глаз или в переносицу. На восьмом ранге (а именно такой был доспех у Игоря) шлем полностью глухой, есть только прорезь для глаз.
После обезбола вколол адреналин, чтобы хоть как-то привести парня в чувство. Подействовало. Через минуту парень открыл мутные от боли глаза, и я сразу сунул ему в руку смартфон:
— Давай, убери доспех, чтобы тебя можно было лечить!
Несмотря на своё полубессознательное состояние, он все же сообразил, что нужно делать, нажал пару раз на экран и броня исчезла.
После этого я, стараясь действовать как можно быстрее, заклеил пластырем отверстия от сквозной раны на груди и спине. А затем вернулся в дом и сказал Максу, чтобы вместе с Настей отвезли Игоря в больницу.
— И делай там что хочешь, плати хоть сотню ликтов, но чтобы его сразу положили на операционный стол! — добавил я.
— Сделаю! — кивнул мой друг, — Там же у меня теперь есть два знакомых врача. Думаю, должны помочь за соответствующую сумму. А Вика подъедет?
— Забудь про неё, — я расстроенно махнул рукой, — И вот! — я достал из хранилища колечко с серым камнем, — Одень Игорю на палец. Не знаю, будет ли толк, но вреда быть не должно. И предупреди там всех, чтобы не снимали. Серьёзно предупреди! Да, и Машу, наверное, тоже возьми, пусть она присмотрит за ним, оставишь её там.
Макс кивнул и вышел из гостиной, а я закинул на спину пленного, который ещё не успел прийти в себя, и отправился наверх. Проведу допрос на мансарде, чтобы женщины под ногами не путались.
Глава 22
Поднявшись в мансарду, я поинтересовался у Ани, которая продолжала наблюдать за окрестностями:
— Из бандитов никто не ушел?
— Не знаю, — она покачала головой, — Я только тех двоих видела, что во дворе были, их Макс убил. Но там же ведь был ещё кто-то в доме?
— Угу, в доме трое отморозков было, это один из них, — я слега пнул ногой лежащего на полу пленного, который в ответ на это сдавленно хрюкнул, — А ты видела, что с Геной произошло?
— Да, — она виновато кивнула головой, — Его твари в портал утащили. Когда его обмотали паутиной, у меня уже пули кончились, только дробь осталась. Стала стрелять из арбалета, одного Паука убила, но его кокон другой подхватил и утащил. Отсюда видно было, что он его в портал занёс. А Макс как раз от этих бандитов отбивался, тоже ничего не мог сделать. Всё произошло так быстро! — девушка со слезами в глазах покачала головой, — А кто это такие?
— Сейчас узнаем! — произнес я зловещим тоном, приседая рядом с пленником, и попросил девушку, — Будь добра, принеси ведро воды и тонкое полотенце, а лучше большой носовой платок!
— Зачем? — удивлённо спросила девушка.
— Увидишь! — ухмыльнулся я. После того случая с Витькой Фокиным я прочитал в интернете несколько статей на эту тему, так что, думаю скоро мы всё узнаем.
Девушка не стала больше ничего спрашивать и ушла вниз, а я перевернул пленника на спину и внимательно посмотрел на лицо. На вид ему лет тридцать, худощавый, черты лица какие-то заострённые, на зека похож, что, впрочем, совсем не удивительно — культисты вполне могли и с уголовниками связаться.
Крепко шлепнув его по лицу, я произнес:
— Хватит притворяться, мразь, вижу же, что ты уже оклемался!
— Я не мразь! — ответил тот, открывая полные ненависти глаза.
— А вот это мы сейчас и узнаем! Рассказывай, кто ты такой, кто тебя послал и вообще чего вам надо?
— А зачем? — хмыкнул тот безразличным тоном, — Всё равно шлёпнешь ведь!
— Ну это совсем не обязательно! — сказал я, старательно изображая прямой и честный взгляд, — Расскажешь, кто вы такие, какие цели преследуете, и, если у вас есть сила, то я сам пойду под вашу крышу. У меня ведь отряд маленький, сожрут, если к сильному не присоединиться.
— Красиво лепишь, — согласился тот с моими доводами, — Но если ты и правда хочешь по-хорошему добазариться, тогда отпусти меня, а я с паханом насчет тебя перетру, глядишь, возьмет он тебя в нашу шоблу! Ему бойкие ребята всегда нужны.
— Так ты сначала расскажи, что за шобла у вас такая? — закинул я удочку.
— Не, начальник, — ухмыльнулся тот щербатым ртом, — Мосол честный уркаган и никогда стукачём не был, хоть на куски режь, сука, ничего не скажу!
— Мосол говоришь… — я задумчиво кивнул и достал смартфон с базой. Быстрый просмотр данных полученных от полиции, показал что эта кличка является довольно распространённой — в Петровске с таким воровским именем значится три сбежавших зека, но ни один из них лицом не похож на моего визави. А по всей России всяческих Мослов почти две сотни набирается.
Так как Аня к этому времени принесла ведро воды и вафельное полотенце, я решил больше не тратить время на пустые разговоры и копание в полицейской базе, а вместо этого приступил к более продуктивным действиям.
Мосол держался долго. Я уж было
