Орион Реликвий - А. Никл

Но эта ересь. Показала мне… обратное. Я вчитывался в каждую строчку, понимая очень многое.

Начиная с того, что маги просто забыли свое начало. Раньше, еще веков так шесть назад, а то и больше, маги пользовались энергией, чтобы превращать ее нечто в большее. Контроль над разумом другого человека, создание огня и воды. Стихии, в общем…

— Ересь, — протянул я и бабка захохотала. — Эта книга, грубо говоря, сборник сказок вперемешку с теорией. Якобы, что раньше мы были ближе к своему телу и мане. Что могли летать и убивать, не касаясь врага. Смешно, правда?

Ну, в чем-то я с ней был согласен. Ересь была похожа на сказки моего мира. Однако…

Я внимательно начал читать «обучалку» по применению огня.

— Сжать кулак и поднять указательный палец левой руки, — шептал сам себе под нос. — Представить, что на кончике пальца загорается маленький огонек, как на свече…

Повернулся к бабке, понял, что она по уши в своей работе и сел чуть полубоком, чтобы она не видела, что я только что хотел сделать.

Не то, чтобы я боялся осуждения от нее, нет. Я просто не хотел вызывать смех, и так… слишком многое происходило в голове.

Только вот, нихрена не получалось. Как бы я ни смотрел на палец, и как бы я ни представлял огонь, ровным счетом ничего не появлялось. И уже, желая закончить этот бред и закрыть книженцию, я сделала последнюю попытку.

Представил, что мой палец — это свеча.

— Да ну на! — я не сдержался, когда на кончике пальца загорелась маленькая точка. — Хреноманитя!

Огонь был небольшим и причудливо игрался язычками пламени. Я до последнего не мог поверить в то, что я вижу. Это… не строилось в голове никак!

Неужели, маги и вправду просто позабыли свои корни и не знают чего-то банального, простого?

Я повернулся, посмотрел на бабку, которая ничего и не видела, улыбнулся и спросил:

— А можно эту книжку с собой взять?

— А зачем тебе она? — удивилась бабушка. — Хочешь показать другим, чтобы похихикали?

— Типа того, — кивнул я. — Можно?

— Разумеется, — загадочно улыбнулась она.

Глава 22

Занятную вещицу, которую я взял в библиотеке, я аж к груди прижимал. Магия! Это была магия!

Я, хоть за выходные отжег не по-детски, перемещаясь в черной вспышке как умалишенный, но чтобы вот так вот… как в сказках моего мира! С огнем на конце! Ой… на пальце…

Это было неожиданно.

Обходя стороной стайку третьеклассников, которые забавляясь, толкали друг на друга в полукруге какого-то первоклашку, я наткнулся сначала на удивленное лицо Мефодия, который стоял рядом с Владимиром Ильичом возле общежития, а затем сам увидел, что происходит.

Обыск. Ей богу!

Вокруг нашего общежития стояла стража из тех самых охранников в красных мундирах и с высокой шапкой на голове. Помимо этого, было два профессора, на занятиях которых я уже был. Адольф Брониславович и, конечно же, лекарь. Собственной персоной.

— О, а вот и наш уважаемый! — заметил меня Всеволод Владимирович и в короткой вспышке, оказался возле меня. — Милейший, не пройдете ли с нами?

— Куда? — включил я недопонимание. — Что вы тут вообще делаете?

— До нас дошли сведения, — заговорил карлик, подошедший к нам. — Что в этом общежитии хранится нечто запрещенное.

— А я тут причем? — удивился я. — Комнаты все открыты. Заходите да смотрите.

— Мефодий Победа, — процедил лекарь. — Единственный из постояльцев этого гадюшника, был против осмотра комнаты без всех ее хозяев. И поэтому, ваша комнатка осталась последней, которую не досмотрели.

— И? — я искренне не понимал, в чем была проблема. — Заходите, в чем проблема-то?

— Может, — лекарь заулыбался. — Вам с Мефодием есть что сказать⁈

Я посмотрел на мутного типа, который покачивался на каблуках, и в ответ лишь помотал головой. Нет, утром я выкинул твою дрянь, мерзкий старикашка. Так что… хрена с два тебе.

За два часа до этого.

Всеволод Владимирович стоял напротив кровати Боброва и не мог понять, куда же делась отрава.

— Вот, сука, чувствовал же, что он подсуетится, — раздраженно шевеля усами, пробормотал сам себе. Затем, посмотрел в окно, где маячил Эдик, на шухере, так сказать, и решил закончить начатое. — Удача не на твоей стороне, Костенька… — загоготал он, вскрывая матрас Боброва.

Далее, он взял сверток из своего кармана, бережно держа его в белых перчатках, погрузил в матрас, а затем… повернулся к постели Мефодия.

Нет. Этот малый хоть и противный, но пока под раздачу не попадет.

Но на всякий случай, лекарь подкинул еще один мешочек под подушку. Ну, мало ли что еще случится?

* * *

Судя по злорадной улыбке лекаря, меня ждало что-то интересненькое. Я, разумеется, искренне пожелал этому старому хрычу провалиться под землю, но тот явно не собирался. Целенаправленно, словно был здесь не впервой, он поперся в сторону нашей комнаты.

Хотя… да, не впервой. Они же и так здесь все осмотрели. Наша комната осталась последней.

Первым, на порог моей «спальни» зашел охранник. Не знаю. Правда, для чего. Затем в нее влетел бледный Мефодий, затем лекарь и карлик, а уже после я, и… мне было достаточно увиденного.

Дыры в боковине моего матраса не было утром. А значит, здесь явно был чужак и, судя по выражению лица удивленного Мефодия, который видимо, ожидал здесь увидеть все, что только можно, это не он его потрошил.

— Это у вас что? — лекарь оскалился. — Порча имущества?

Я внимательно проследил за его рукой, посмотрел на свой матрас и улыбнулся.

«Тварюга. Все-таки подставил»

— А теперь, уважаемые, — лекарь начал распинаться. — Прошу задокументировать все мои действия.

Эта усатая старая паскуда, для начала театрально рассматривать прикроватные тумбы. И начал он не с моей, а с Мефодия. Достал оттуда кучу носков, со странными номерами, вышитыми на белой ткани. Какой-то блокнот. Банку с конфетами, и…

— Зачем тебе сушеный хвост бобра? — удивился лекарь, поворачиваясь к Мефодию с этой мерзостью в руках.

Глядя