Новая Инквизиция VI - Михаил Злобин
Девушка оскорбленно поджала губы, обиженная такой колючей отповедью. Но смолчать все равно не смогла.
— Вообще-то, я в самом деле переживаю, — тихо проговорила она. — Тебе вовсе не обязательно скалить на меня зубы и язвить, словно я твой враг.
— Ладно, забыли, — в прежнем тоне ответил Макс, но лейтенанту показалось, что мужчина все-таки немного стушевался. Просто врожденное упрямство не позволяло ему это продемонстрировать.
Повисла неловкая пауза, прерывать которую никто не горел желанием.
— Пожалуй, я тоже выставлю условие за свою помощь, — выдал наконец инквизитор. — Если хотите, чтобы я отправился к Аиду, вам придется для меня кое-что сделать.
— И что же? — напрягся Калистратов.
Изюм смерил соотечественников долгим изучающим взглядом, под которым им стало как-то неуютно. А потом отвернулся куда-то в сторону, уставившись во тьму. Носова посмотрела туда же и в первую секунду ничего толком не увидела. Уличное освещение заправочной станции делало мрак за её пределами попросту непроглядным. Но когда ночь вдруг колыхнулась и распахнула пару устрашающе поблескивающих глаз, Эвелина чуть не взвизгнула. В немом изумлении россияне смотрели, как под лучи электроламп выходит самая настоящая химера…
Глава 23
Порождение некроэфира даже не шло, а грациозно стелилось над землей. Гибкое, подвижное, а вместе с тем и опасное, как лесной пожар. Далеко не сразу фээсээновцы обратили внимание, что на спине существа восседает совсем юный мальчишка. Да еще с таким безмятежным видом, словно катается на смертельно опасной нежити каждый день вместо велосипеда!
— Это и есть… — заговорила Эвелина, но инквизитор ее резко перебил.
— Его зовут Дамир! — грозно сверкнули глаза ветерана.
Докуренный до самого фильтра бычок оранжевой искоркой прочертил темноту, улетая куда-то вдаль. А рослый боец отлип от стены и приблизился к россиянам на некомфортно близкую дистанцию. Носовой и ее начальнику приходилось сильно задирать головы, чтобы смотреть в лицо беглому военному.
— Тебе, толстяк, я не доверяю, — до ужаса прямолинейно выдал Макс. — Уж не обессудь, но какой-то ты мутный. Поэтому будь лапочкой, постой в сторонке, а?
Калистратов на такую просьбу сперва только фыркнул. Но потом все-таки демонстративно сделал десяток подчеркнуто широких шагов.
— А вот на тебя, Эвелина, я хочу положиться, — понизил голос Изюм. — Ты ведь и правда успела многое для меня сделать еще до нашего знакомства. Прости, что говорил с тобой как последний мудила. Ты этого не заслуживаешь…
— Извинения принимаются, — кое-как изобразила девушка спокойную холодность, но кончики её ушей всё равно предательски зарделись, выдавая смущение.
— Я не смогу уйти, пока не уверюсь, что пацан в надежных руках, — продолжил инквизитор. — Совсем недавно он лишился матери. Да и в целом многое пережил за последние дни. А его отец… хм, ну ты сама всё видела в астрале, чего я тебе рассказывать буду…
Спецназовец прервался, тяжело вздохнул и помассировал усталые глаза.
— Короче, присмотри за ним, ладно? — попросил наконец Виноградов. — Сбереги его тайну. Не позволь сделать из парня подопытную крысу. Не доводи до того, чтоб какие-нибудь отбитые ублюдки кинулись мстить мальчишке за грехи его папаши. Он для своих лет очень сильный инфестат. Так пусть у него будут все шансы вырасти хорошим человеком, а не чудовищем…
— Слушай, Максим, — осторожно вставила реплику собеседница, — я не очень умею ладить с подростками. И в целом…
— Я не прошу тебя заменить пацану мать и воспитывать его, — перебил спецназовец. — Просто увези Дамира подальше отсюда. Да хоть бы в Россию! Он русским владеет отменно. Да и обстановка у нас в стране вполне терпимая. Я уж по земному шару изрядно побродить успел. Есть с чем сравнивать. Тем более, по мамкиной линии у него могла родня остаться…
— Почему ты так о нем печешься? — зачем-то поинтересовалась лейтенант.
— Не знаю, — коротко пожал плечами боец. — Может, я вижу в парне юного себя. Такого же потерянного и испуганного. А может просто мечтаю разбавить тот ворох стрёмных поступков, которые совершил за свою жизнь. За мной ведь водится много такого, за что и сам бог не простит. Но если всевышний все-таки существует, я хочу иметь за плечами хоть что-нибудь доброе. Нечто такое, что позволит мне посмотреть ему в глаза, сечешь, Эвелина? Посмотреть с гордостью, а не стыдливо прятать взгляд. Чтобы чашу весов с отнятыми мною жизнями подпирало снизу что-нибудь еще.
— Так может ты сам тогда…
— Нет, — перебил девицу ветеран. — Сам я уже «ничего» и «никогда». Ты еще не поняла? Я не вернусь оттуда. Аид меня прикончит при любом раскладе. Это билет в один конец. Но я обязан попытаться. И сейчас все зависит от твоего решения. Ты пообещаешь присмотреть за мальцом?
— Я…
Служащая поколебалась и закусила губу, не зная, как продолжать.
— Мне некого больше просить, — подлил мужчина воды на угли сомнений Носовой. — Может статься так, что на этом континенте не останется людей, которые сами не нуждались бы в помощи. Тут малец рискует либо сгинуть, либо оскотиниться и нахлебаться дармового некроэфира. Другие исходы маловероятны.
— Хорошо, — выдохнула Эвелина, решившись, — я согласна. Но только если ты сам перестанешь себя заочно хоронить! Хотя бы постарайся вернуться!
— Уговорила! — неунывающе подмигнул инквизитор. — Приложу для этого все усилия!
— Ну я же вижу, что ты врешь безбожно, — осуждающе покачала головой девушка.
— Эх-х… — с лица ветерана вмиг стерлись мельчайшие намеки на веселье. — Ну а чего мне еще остается? Ты же сама слышала мой план…
— Угу… — печально согласилась служащая. — Но всё же есть ведь множество вариантов, при которых ты успеешь спастись? Так давай попробуем сохранить веру в лучшее, а?
— Ну да, давай, — не стал разубеждать оптимистично настроенную собеседницу Изюм.
— Тогда пообещаешь и ты мне кое-что? — лукаво прищурилась Носова. — Только по-настоящему. Искренне.
— Чего еще? — угрюмо отозвался бывший спецназовец.
— Пригласишь меня в кафе, когда закончишь здесь и вернешься в Москву?
— Э-э-э-э… чё? — опешил двухметровый верзила, комично при этом отступив на полшага, будто чего-то испугался.
— Ты меня слышал, — натурально припёрла
