Фельдшер скорой - Сергей Линник
* * *
Хорошо дома. Привык я уже тут, в этой квартире. Естественно, менять ее на что-то не хочется. Да и вложился я в нее – дай боже. Деньги эти мне, конечно же, возвращать никто не будет. Надо у старших товарищей спросить, вдруг посоветуют что дельное. Не может быть такого, чтобы выход не нашелся. На крайний случай пойду искать защиты у Гали. Уверен, у принцессы с решением такого пустяка проблемы вряд ли появятся. Но как же мне не хочется к ней обращаться! Должен ведь буду, а это последнее, что мне надо. Не бойся, не верь и не проси. Вот принцип, по которому можно жить в обществе Брежневых, Циневых и иже с ними.
И выспался на славу. С утра в институт надо обязательно съездить. К Чазову – завтра, это мне вечером Морозов сообщил. Так что сегодня – только учеба.
Интересно, кого это принесло? Звонят в дверь, как на пожар. Ага, моя милиция меня бережет. Участковый наш, встречался я с ним. Вот только фамилию его никак не вспомню, вылетела из головы напрочь.
– Гражданин Панов? – Подозрение так и сквозило в его голосе, будто он точно знал, кто здесь живет, а вышел кто-то другой.
– Ага, – кивнул я. – Он самый.
– Я пройду? – И, не дожидаясь разрешения, милицейский лейтенант отодвинул меня и протопал в квартиру. А за ним… Еще трое. К бабке не ходи – опера. Короткие стрижки, колючие глаза. Махнули ксивами. Что-то там оперуполномоченные 33-го отделения милиции.
– Что-то случилось? – спросил я в спины довольно бодро продвигавшегося непрошеного народа.
– Что-то случилось, – ответил участковый. – Видеомагнитофон импортного производства чей? – показал он на видеодвойку.
– Мой.
– Вот постановление на обыск. – Один из оперов сунул мне бумагу. – Товарищи понятые, пройдите.
В квартиру вошли местный дворник в компании с каким-то бомжеватым товарищем.
– Видеомагнитофон «Филипс». Серийный номер CP 349492. Все видят?
Понятые покивали. А я, честно сказать, впал в ступор. Быстро же ответка за Орел прилетела. Официально избиению ход побоялись дать, зато в запасе оказались вот подобное. Или это часть общего плана?
– Пишем протокольчик, расписываемся.
Опера для порядка пошарились по квартире, но особо ничего не трогали, похоже, знали, за чем шли.
– А вам, Панов, придется пройти в отделение. Расскажете, как крали технику у советских граждан. Напоминаю, что чистосердечное признание по закону смягчает вину.
От такого хамства я онемел. К такому я готов не был, это точно.
– Что стоим, гражданин Панов? – начал подгонять меня мент. – Паспорт не забудьте.
Минут через пять я жертвенным бараном плелся за лейтенантом. Что случилось?
До отделения пешком дошли – да и что тут, метров двести если есть, и то хорошо. Я почему-то больше боялся перспективы пропустить пары по политэкономии.
Меня тут же отвели к дежурному, попросили выложить все из карманов. А что там – три рубля с копейками, ключи в связке и паспорт. Все мое добро вместе с часами отправилось в конверт из оберточной бумаги, а меня без объяснений запихнули в обезьянник. Вернее, это потом станет аквариумом и обезьянником, а пока никаких панорамных решеток, обычная камера, не очень большая. Хотя нет, вру, в этой ни источника водоснабжения, ни сортира не было. В углу на голых дощатых нарах спал какой-то синяк, источавший дикое амбре из употребленного, наверное, за неделю. Чуть поодаль от него бодрствовал еще один, лет сорока щупленький мужичок с нечесаными сальными лохмами и землистого цвета лицом. Этот уже мучился от похмелья, пытаясь прогнать недуг древними экстрасенсорными практиками – схватился ладонями за виски и слегка раскачивался вперед и назад.
Я сел и постарался отвлечься от происходящего. Говорят, помогает. Вон, академик Вовси, ну, который у Булгакова в «Мастере» доктор Кузьмин, хвастался после отсидки по делу врачей, что в камере целый учебник в уме придумал, а потом, как вышел, сел и записал. Впрочем, мне столько сидеть не хочется. Так что я пытался сочинить отчет для другого академика, Чазова. Что рассказывать, о чем сообщать. Увлекся я этим делом, даже не обратил внимания, когда замок в двери загрохотал.
– Панов? С вещами на выход! – рявкнул кто-то невидимый мне с порога.
Какие вещи? Усы, лапы и хвост – вот и все мое имущество. Меня повел по коридору, потом по лестнице хмурый сержант. Остановил перед какой-то дверью, постучался, дождался звукового сигнала и завел в кабинет.
– Присаживайтесь, Панов, – показал мне на стул хозяин кабинета. – Моя фамилия Пилос, Аркадий Борисович.
Я сел и уставился на своего визави. Толстяк в очках с большими диоптриями. Минус пять, наверное. Как он еще в органах служит и комиссии проходит? Или таблицу оптометрическую наизусть выучил? Лысина на полголовы – очень весело, если учесть, что его фамилия с латыни переводится как «волосатый». Костюмчик сильно жизнью потрепан, небось, на локтях пиджак уже прохудился местами. Да и галстук как бы не от папы в наследство достался.
– Короче, гражданин Панов Андрей Николаевич, – сказал он, аккуратно разложив перед собой несколько листов бумаги. – Возиться мне с тобой некогда. Давай я тебе все перспективы обрисую, а ты сам выберешь. Статья сто сорок четыре Уголовного кодекса РСФСР. Кража. Пункт первый – до трех лет, либо исправработы до двух, или даже вообще – штраф. Пункт второй – это когда повторно или с проникновением в жилище, ну и далее неинтересно, от двух до семи. Пункт третий – группой лиц, так тут санкция с четырех до червонца. Плюс конфискация. Смотри, Панов, ты же первоход, сейчас быстренько признаешься, получаешь наказание, не связанное с лишением свободы. Помощь следствию и добровольное сотрудничество гарантирую. Или даже явку с повинной оформим. Вообще красота! – чмокнул он губами, типа и сам бы хотел чистуху составить, но только по старой дружбе уступает такой лакомый кусочек мне.
– А госнаграды помогут? – поинтересовался я. Вовлекся в торг, значит.
– А есть? – спросил Пилос и нацелил ручку в листок.
– Да. Грамота от МГК и от Моссовета. Плюс памятный подарок.
– Конечно! Это обязательно зачтется! – радостно ответил мент. – Точно условно дадут, месяцев шесть, не больше!
– Вы уж извините, а можно все-таки узнать, а что же я украл? – как можно более осторожно спросил я.
– Вот раззява. – Он даже руками развел. – Пожалуйста, заявление от гражданина Извольского, проживающего по адресу: Столярный переулок, сорок… Ага, нашел! Двадцать первого марта неустановленные лица в промежуток между пятнадцатью и девятнадцатью часами проникли… Похищен видеомагнитофон «Филипс»…
– Ага,
