Вторжение Системы: Битва за Будущее. Том 1 - Максим Мамаев
С Ильёй всё было иначе. Заглядывал он всего три раза и ненадолго, но болтал без умолку. Как правило о всякой ерунде, но разок и о коё-чем серьёзном.
— Громов пытается с тобой связаться, — заявил он. — Его люди всё порываются навестить тебя и передать спутниковый телефон, но я запрещаю.
— Почему?
— Он будет пытаться выкупить твои эликсиры, — пояснил он. — Они ему очень нужны — подкупать политиков и олигархов, которые с радостью готовы дать что угодно за средство продлить жизнь и увеличить потенциал детей. И если ты откажешь, он надавит на тебя.
— Ему нечем на меня давить, — усмехнулся я.
— Да что ты говоришь? А кто защищает твою родню, предоставив им жильё и работу в самых защищённых кварталах столицы? Кто присматривает за ними?
— Фэбэсы, — процедил я.
Ну да, затупил. После той бойни, что произошла в городе, когда мы прикончили… Ладно, я прикончил четвёртого наследника Храма Осеннего Грома, я обратился к Громову, а через него и к руководству Конторы с просьбой взять моих родных под защиту. И те согласились, здраво рассудив, что от меня будет больше толку, если я не буду постоянно оглядываться назад, беспокоясь о своих. Ведь хоть я и не поддерживал контактов с роднёй после гибели родителей, но это не значит, что я их не любил. Просто… Просто не знал, о чём говорить, наверное?
— Едва-ли он пойдёт на такое, — всё же возразил я. — Это окончательно поставит крест на возможностях нашего сотрудничества.
— Да ему насрать, как мне кажется, — ответил Клинков. — Политический капитал набирать нелегко, как и финансовый, а без этого власти не добиться. А ему нужна именно она, эта самая власть. Так что сделать должниками власть имущих и получить от них кучу бонусов для себя и своей ЧВК ему интереснее, чем с тобой за ручки хороводы водить. Но в целом, дело твоё — можешь проверить сам, я не против.
В итоге я взял время на подумать о своих действиях, попросив Илью и дальше мариновать Громова. Странно всё закрутилось — я ехал сюда к ним, как к врагам, с которыми вынужден временно сотрудничать, по просьбе союзника, а уже сейчас, восемь дней спустя, всё развернулось на сто восемьдесят градусов. Кажется, остальные всё же поняли, что случилось с Алисой. И, видимо, оценили моё молчание. Даже странно как-то — я уже привык, что в мире практиков правят сила, агрессия и личная выгода.
— Как самочувствие? — зашла Алиса.
— Прекрасно, — ответил я, с удовольствием потягиваясь. — Полностью здоров.
— Тогда пошли, — заявила девушка. — Там кое-что интересное намечается, думаю, тебе тоже будет интересно послушать.
— А чего конкретно? — поинтересовался я шагая следом за девушкой и удивляясь её общительности.
— Пленник раскололся, сейчас будем слушать, что он напоёт, — ответила девушка. — Крепкий, зараза, попался. Неделю держался, уж что мы только не делали, как только не подступались — держался. Алелекэ его аж уважать начал.
Мы прошли в скромно стоящую на отшибе палатку, укутанную защитными чарами по самую завязку. В ней уже находились все остальные руководители Клинков и пара целителей. В центре сидел, скованный толстыми цепями, высокий мускулистый мужик. На его коже были выжжены несколько рун, а в вены из нескольких пакетов понемногу текли какие-то жидкости — прозрачная, красная и синяя.
— Это что бы энергией не баловался, — пояснила девушка.
— Ну что ж, все в сборе, — хлопнул в ладоши Илья. — Давай, начинай вещать.
Мрачный, усталый взгляд, глубокие мешки и повышенная бледность — никаких иных признаков пыток, помимо выжженных рун, я не видел, но судя по всему, они были. Впрочем, какая разница?
— Вам не победить. Через шесть месяцев по вашему календарю или четыре с половиной по системному, начнётся финальная атака. Ограничения падут, и мы сможем биться в полную силу. Вот тогда ваши трюки уже вам не помогут. Не будь здесь запретов Системы, я бы один вас всех прикончил, — сплюнул он.
— Полгода, да? — улыбнулся Илья. Похоже, на выпады пленника ему было абсолютно наплевать. — А сколько в Сирии ребят в сфере Земли и сфере Небес?
— Пошёл ты!
— Опять, да? — вздохнул Клинков. — Ал, будь добр.
Стоило лучнику сделать шаг вперёд, как пленник словно бы вжался в стул и втянул голову в плечи.
— Двадцать семь в сфере Небес! И больше двухсот в сфере Земли! — тут же выдал он.
— Ага, ага, — покивал командир Клинков. — Тогда каков средний уровень бойцов?
— Здесь, в вашем мире, сейчас лишь слабейшие и бесперспективнейшие воины в этих сферах. Едва-едва прорвавшиеся к Небу, едва дошедшие до Земли — те, кого не жалко и кто сам рвётся сюда, рассчитывая найти в новом мире что-либо, что поможет им в эволюции, вновь подтолкнув застывшее развитие. Наша задача подготовить почву для основных сражений, и мы лишь пушечное мясо!
— А какова разница в силах между той парочкой, что была здесь с вами, и элитными практиками сферы Небес? — поинтересовался я.
— Огромна. Эти двое — из числа слабейших внутренних старейшин Храма. Любой же из семерых великих старейшин способен справится с десятком подобных им. И при этом и те, и другие — в одной сфере.
— А нахрена вам наш мир? — поинтересовался Вася. — Я, конечно, слышал про прану и прочее, но звучит как-то натянуто, — покосился он на меня недовольно.
Чего это с сопляком? Я, вроде, в суп ему не плевал.
— Прана… Это довольно сложная штука, но попробую объяснить на пальцах, — устало прикрыл он глаза и на пару секунд задумался. — Каждый мир, что подключен к Системе, её же и питает. Этой самой праной, что является энергией, порождённой живыми существами. Самая чистая прана порождается разумными существами, и чем они могущественнее, тем больше её в мире. Каждый мир — как накопитель энергии, что питает Систему, позволяя ей функционировать. Ещё достаточно чистую прану порождают различные формы жизни, причисляемы к монстрам и чудовищам. Окраинные миры в этой схеме страдают больше остальных — ведь чем сильнее развит мир, тем меньше сказывается на нём необходимость делиться этой энергией с Системой. Учитывая постоянную откачку этой энергии, окраинные миры постоянно
