Николай Шмелёв - Фобос (СИ)
— А древние были большими шутниками, — усмехнулся Огурцов. — Чтобы схема заработала и дверь открылась, необходимо показать причинное место и пописать в жёлоб.
— Кто покажет? — спросил присутствующих Крот.
Таран поднял руку и предупредил:
— Гоблину не доверять, а не то камень расплавит! Пусть лучше Бубен. Дамы — отвернитесь!
— А мы тоже посмотреть хотим! — хором возразили женщины.
— На что — как откроется дверь? — притворно удивился Кувальцев.
— Ну, и на это, конечно, тоже…
Петерсон уже минут десять носился с привезёнными камнями, примеряя каждый в своё гнездо. Наконец-то он с этим справился и теперь оставалось дело за малым — соединить микросхемы между собой. Закончив все приготовления, дрон приступил к заливке в желоба электролита, применяемого для нейтрализации электронных ловушек. Электролит полился зеленоватой жидкостью, распространяя по округе резкий неприятный запах, от которого щипало в носу, а во рту стоял жёсткий металлический привкус.
— Как бормотуху по стаканам, — съязвил Хударев.
Дрон, наконец-то, закончил дело. Покопавшись ещё некоторое время в глубине строения, он появился наружу и нажал в стене скрытый рычаг. В ту же секунду раздалось протяжное гудение трансформатора, застоявшегося без дела столь длительное время.
— Есть контакт! — обрадовался Петерсон.
Он помчался к мегалиту, расположенного неподалёку, увлекая за собой остальных. Мотылёк, к этому времени, уже откопал ворота с помощью оборудования «Хамелеона». Они оказались глубоко под землёй. То ли время засыпало ворота, то ли какой-то другой катаклизм — это, собственно, не имело значения, но, пришлось делать весьма длинный пологий спуск, чтобы не болтаться на лебёдках, как альпинисты. Теперь можно было приступать к завершающей фазе операции.
Ворота поблёскивали чёрным металлом, на котором кусками висела прилипшая глинистая земля. Инспектор внимательно осмотрел косяки и стал рыться в карманах. Покопавшись в наружных, Петерсон залез рукой за пазуху. Из внутреннего кармана он извлёк странный, плоский и довольно длинный предмет с несколькими выступами. Серебристо-серый лиддит тускло поблёскивал в свете фонаря и все поняли — это ключ. Каменный. Он со скрипом вошёл в паз, но ничего не произошло. Народ недовольно загудел, но Инспектор только усмехнулся. Из другого кармана он достал другой предмет, издали и очень грубо, но, напоминающий губную гармонику. Вот только отверстий было всего три, зато достаточно большого диаметра.
— Это каменная флейта, — пояснил Петерсон. — Она совпадает по вибрации с электроэнцефалограммой человека. Нам надо настроиться на владельца каменного ключа.
Он передал флейту наиболее музыкальному, как ему показалось, члену команды — Чезаре Панталоне. Всё-равно: жрать готовить было нечего, а стрелять не в кого. Трико поднатужился и дунул в отверстие. Странный звук разнёсся по окрестности, а ключ в руках Инспектора начал вибрировать. Вибрация по всему телу Петерсона от каменного ключа, дрожащего, как поношенный дроссель, казалось вот-вот передастся косяку ворот, но, опять ничего не произошло.
— Надо бы потренироваться, как следует, — пробурчал Проводник.
Шелтон критически посмотрел на него и спросил:
— А ты чего в ключ вцепился?
— А как фальшивая электроэнцефалограмма передастся управляющему механизму, открывающего ворота? Ладно, сейчас добавим инструмент.
С этими словами Петерсон достал из кармана другую флейту, но, уже с пятью отверстиями и пояснил её назначение:
— Это высокочувствительная флейта. Она может выдавать звуки в ультразвуковом диапазоне. Её ещё называют «Крик дельфина».
Теперь Петерсону помогали два духовых инструмента, Бубен, барабанящий ладонями себе по ляжкам и присвистывающий Крот. Остальные непроизвольно начали пританцовывать, дёргаясь, как паралитики. Звучание флейт действовало, похоже, на всех. Импровизированный оркестрик дул во все щели, свистел, барабанил и плясал, а Петерсон трясся возле ворот. Стоило ожидать, что они сейчас откроются и колядующим вынесут подношение, или, как минимум, сверху бросят пару монет.
— Гарно вы хлопцы играете, — давясь от смеха, сказал Таран.
Кто-то заржал, кто-то поперхнулся слюной, но, именно в этот момент внутри ворот что-то щёлкнуло и они буквально упали вниз.
— Есть! — шумно выдохнул Инспектор и выдернув ключ из паза, вошёл внутрь.
То, что увидела команда, её не удивило, а даже наоборот. Если бы это был не туннель, ведущий вглубь мегалитического сооружения, а что-нибудь другое, то пехотинцы, скорее всего, просто бы растерялись. Подземный ход выглядел прямым и настолько длинным, что луч фонаря терялся в неопределённой дали. Заканчивался он металлической дверью, с которой поступили, как всегда. Шелтон оглядел открывшееся взору помещение и сказал Кротову:
— Смотри — лаборатория, как на Деймосе.
— Точно, — подтвердил замкомвзвода.
Петерсона не интересовало оборудование. Видимо, он точно знал, где надо искать. Направившись прямиком к странному ящику, он залез внутрь и извлёк плоскую металлическую коробочку, с многочисленными контактами.
— Порядок, — облегчённо сказал он и направился к выходу.
Вездеход уже нырнул в чрево «Моли», как внизу стали происходить неординарные события. Каменная микросхема в трансформаторной будке не выдержала накала. Видимо, что-то произошло, за столь долгое время и раскалённый до пятидесяти тысяч градусов электролит, вперемежку с расплавленным камнем, потёк вниз по жёлобу. Он плавил всё, что попадалось на его пути, увеличивая объём раскалённой, до бела, массы. Шипение угрожающе усиливалось перерастая в рёв турбины. Дорогу огненной массе преградила будка смотрителя, который, выскочив на шум, еле успел увернуться от рукотворной стихии. Он совсем обалдел, глядя на эту феерию, а в голове пронеслись все эпизоды его жизни, с которой смотритель чуть не распрощался. Мучила и другая мысль: «Неужели извержение вулкана? Но откуда? Его тут нет!» Смотритель с ужасом смотрел на догорающую каменную будку, почти до конца поглощённую горящей химической смесью. Его расширенные, от страха, глаза могли дать фору любому европейцу. Да что там европейцы! Глазастые персонажи японских комиксов рядом с ним выглядели бы спящими. И нестерпимый жар, отчего одежда начала потихоньку дымиться. Только спасительный бег мог прекратить мучения…
После возвращения на корабль, Петерсон ещё быстрее, чем прежде, умчался к своему начальству, а пехотинцы с облегчением расположились в кают-компании: и обедать, и ужинать, и завтракать. Прошедшие гастроли всех утомили. К тому же, отсутствие разогретой публики не давало понять, насколько успешно прошёл дебют.
В кают-компанию буквально ворвался Плюшкин, сияя, как надраенный медный чайник. Прямо с порога, он радостно заорал:
— Слышали новость?!
— Какую? — оживился Кротов.
— Горидзе застукали, а точнее нашли, возле нижних трюмов рефрижератора с найденным вентилятором в руках. Этот дурак полез туда без скафандра. Мог бы у меня спросить — я всё-таки за них отвечаю и являюсь их хранителем.
— И где он сейчас? — улыбаясь, спросил Гоблин.
— Его, от греха подальше, то есть от нашего медблока, решили отправить в медсанчасть фрегата, под надзор тамошней медсестры Розы Арнольдовны Мерзекрейцель, — ответил Аркадий Петрович, что-то пряча за спиной и, как, кое-кому, показалось — банку с краской.
— Это под присмотр Пиявки, что ли? — уточнил Крот.
— Её самой…
— А зачем он вентилятор спёр? — удивился Огурцов, не представляя себе, куда такой мощный агрегат можно приспособить.
— Под наркозом, пока шла операция, Горидзе, в бреду, признался, что хотел подменить Блюмберу его вентилятор «Палестина» на более совершенную модель.
— А Изя как отреагировал? — удивился Кризис, как биолог понимая, что Львовичу должен был прийти логический конец.
Это, конечно, понимали все и тут не нужно иметь дополнительное образование. Плюшкин только усмехнулся и ответил:
— Он подкарауливал Горидзе возле медблока с клизмой. Блюмбер её в руке за спиной прятал.
— Ну и что? — давясь от смеха, уточнил Таран.
— Клизму отняли — послали домой, а когда Блюмбер узнал, что Вахтанговича поместили в лазарет «Урана», то теперь он ищет повод туда попасть. В общем — у нас тут война!
— А зачем Горидзе операция? — насторожилась Кузнецова.
— Вано же все конечности поотмораживал — дурак! — пояснил Аркадий Петрович.
Люська усмехнулась и, покачав головой, рассказала, как они с Белой посещали Пиявку на фрегате.
«Из воспоминаний Пиявки про те времена, когда она мечтала стать хирургом.
Когда пациент городской больницы, пришедший в хирургическое отделение, чтобы вырвать себе гланды, узнал в хирурге мужа своей любовницы, он понял — ему вырвут не только гланды. Больной покинул палату через окно так, как до этого покидал место любовных утех. Врач напомнил незадачливому жигало вооружённого и очень опасного бандита: закрытое маской лицо, надвинутая на глаза шапочка и окровавленный халат, нестираный для таких случаев — вызвало в нём животный ужас. Мужик двинул через окно… «Люди — берегите ваши души!» — уже на земле, крикнул он прощальное напутствие. Ему в ответ, из окна четвёртого этажа, выразили напутственное пожелание, вкратце, заключающееся в том, чтобы он поберёг кое-что другое, иначе, следующая встреча будет не такой интересной…
