Al1618 - Чужой среди своих. Чужой среди своих
Дракон в ответ грустно и облегченно улыбается и нагло рявкает:
— А передо мной такой дилеммы не стоит! Я буду выполнять, мать ети его, приказ!! — И задрав глаза к потолку цитирует, — «любой ценой не допустить возвращения на Землю прибывающей на Прерию для подавления беспорядков десантной бригады». Точка!
Неужели на Земле стало столь хреново, что вся надежда на чудо в виде нашей гипотетической возможности управится с десятью тысячами десантников? Дракон тем временем роняет голову на передние лапы и тоскливо продолжает:
— Не веришь? Вот держи. — на внутреннем экране появляется значок получения входящей корреспонденции, читаю, тихо охрениевая от содержания. Приказ подлинный, метод закрытия «открытым ключом» не оставляет сомнений ни в подлинности ни в отправителе. Дочитываю до конца, отметив, что оставленный без конроля хомячок «сам» плюхнулся от обалдения на задницу и норовит почесать в затылке.
Плюю на конспирацию и достаю «из воздуха» коммуникатор, на котором набираю код отмены — отводя на исходные позиции группу захвата. Весь этот разговор собственно был не больше чем прикрытием, но раз мы теперь снова в одной лодке… И тут замечаю что «дракоша» очень энергично и целенаправленно ковыряется хвостом в зубах — видимо отдавая аналогичные распоряжения.
Рисковый пацан, этот Дневной — не имея моих возможностей, чтобы вычислить положение абонента, он, видимо, решил ловить мою группу захвата на себя, как на живца, в расчете потом выйти на меня. Далеко пойдет, если научится больше таких глупостей не делать.
Заминая неловкую паузу, задаю вопрос.
— А что там у тебя в качестве «любой цены», есть, или шапками закидывать будем?
— Да понимаешь, — дракон смущается и глазки начинаю бегать, — есть, но это «Нона». - понятно, мало того, что он не знает как ее доставить, так и в случае провала это изделие однозначно укажет на любителя подкладывать ближнему подарки в двадцать килотонн. Да и жаба наверняка душит. Меня, к слову, тоже — совсем не для внутренних разборок предназначен спутник с пучковым лазером, чтобы его как бомбу использовать. Чтож, тут мы вполне можем друг другу помочь.
— Крысы ведь уже побежали? Или еще тут?
Дракон отводит глаза, ему стыдно, но отвечает честно:
— Администрация колонии и представитель президента отбыли на рыбалку, после которой планируют кратковременное посещение Земли. Старт челнока через двенадцать часов.
— Отлично, меняю твою «Нону» на свое устройство. Оно сугубо кустарное и полностью из местных материалов, так что… Да, и еще нужен свободный канал доступа к шатлу.
Внимательный взгляд. Я догадываюсь, что у него на уме, но вопрос о пассажирах шатла, среди которых есть и дети, остается незаданным. Нет, все же не нравишься ты мне, парень, надо будет потом внимательно на тебя поглядывать. Не стоит все же держать на таком посту человека, способного так легко переступить через себя, во имя чего угодно. Если будет у нас это «потом».
Обсудили ряд технических моментов передачи, связь, порядок взаимодействия, да и разбежались — время стремительно утекало, а сделать надо было очень многое.
* * *Войска небесной обороны
При долгом выматывающем ожидании помогает спокойное созерцание. Поэтому первый после бога, а по-простому — капитан стационера, еще раз взглянул в зеркало — подчиненных надо воспитывать личным примером — и, разгладив вибриссы, отправился на смотровую площадку. Беспокойная красота бока планеты как нельзя лучше подходила для того, чтобы обдумать совсем непростую ситуацию, сложившуюся на борту, да и в системе в целом.
Капитан был идалту, впрочем, как и вся его команда — мечты фантастов до космической эпохи о смешанных экипажах так и остались мечтами, не столько из-за ксенофобии, сколько от простого факта — там, где выживание зависит от четкости взаимодействия, проще сработаться с тем, кто мыслит с тобой одинаково, а естественная вариабельность способностей внутри одной расы легко перекрывала видовые отклонения. Жаль. Сам капитан с удовольствием бы имел на корабле десантников-фермиков, чем соотечественников, которые в любой момент могли поставить «на кончик когтя» совершенно любой вопрос. Ничего не поделаешь, полугодовое безделье в ограниченном пространстве вымотало всех, а вот фермики эти месяцы просто бы проспали. Увы, но к тем же фермикам-десантникам в качестве центра управления наверняка бы шла в комплекте как минимум одна особь уровня «трутень», а поладить с ней было еще той задачкой…
Два десятка палуб Кэп, а называли его все остальные только так — дань уважения и одновременно проклятие должности, проскочил даже не заметив — лифтовая шахта проходившая от носа до кормы стационера была пустынна, лапы совершенно автоматически цеплялись за зацепы на стенах, путь вниз был еще удобнее — желающий спустится просто сигал в провал шахты стараясь попасть на один из батутов. Поскольку приемные площадки располагались по спирали, то попасть куда надо за один прыжок мог любой. «Живой…» — потомучто трупы просто бросали с площадок, целясь в проходящую по центру пневмотрубу лифта, а потом они летели до самого дна. Впрочем, в боевой обстановке легко скакать тут бы не получилось — потерявшие герметичность палубы отгораживались выдвигаемыми переборками, и совершенно пустая сейчас шахта превращалась в запутанный лабиринт.
В другое время такой способ перемещения не вызывал трудностей даже у стариков этого четверорукого вида, совсем недавно (с точки зрения биологической истории, разумеется), спустившегося с деревьев и перешедшего с лазания на палцехождение. Разве что беременные женщины, и то не все, вместо скаканья по сеткам батутов предпочитали и вверх, и вниз перемещаться по стенам. Для раненых, впрочем, были предусмотрены капсулы, которые сновали по стенам, цепляясь за те же самые отверстия, или центральная пневмотруба — тяжелое оборудование перемещалось тоже через нее или внутри, или снаружи — с помощью занимающей весь пролет от трубы до стен платформы, неспешно поднимающейся по тем же самым зацепам-отверстиям.
У других рас такой способ перемещения не вызывал особых нареканий — фермики, те вообще, несмотря на всю свою бронированность и приличный вес, похоже не отличали пола от потолка, чем порою вгоняли встречных в оторопь. Идешь, никого не трогаешь, и тут под цокот бронированных когтей из-за поворота выносит тушу килограмм под триста на скорости метров за тридцать в секунду, а инсекты, надо сказать, степенного перемещения обычно не признают, или замирают в полной неподвижности, как неживые, или несутся, будто по ним из гранатомета стреляют. Так вот, выносит на тебя этот ночной кошмар, даже «мама» пискнуть не успеваешь, как он запрыгивает на потолок и продолжает чесать дальше в том же темпе, даже успев скороговоркой пробормотать вежливые извинения — только ветер вставшую дыбом шерсть трепанул, а его уже нет. И понимаешь, что ничего страшного, но все равно непосебе — а ну как все эти сотни кило вниз сверзнутся, все же корабль на такой стиль движения не рассчитан.
Так что у фермиков шахта сложностей не вызывала, с их координацией движения и количеством конечностей они вообще не замечали разницы. А вот Адамитов первоначально брала оторопь. Страх перед высотой — врожденный рефлекс их вида. Странно это для существ во всеуслышание объявляющих себя потомками тоже древолаза — обезьяны, при том, что они, в отличие от той же обезьяны, ни разу не четверорукие. Ну да это их интимные подробности, кого хотят пусть предками и объявляют, хоть крысу. Главное было, что и среди Адамитов люди, неспособные преодолеть страх высоты, встречались редко — вряд ли такие становятся пилотами или десантниками, а другие на военные корабль попадали редко. Так что и они через некоторое время скакали как блохи, даже бравируя собственной лихостью, но все равно были внутренне скованными, из-за чего искусственному интеллекту корабля приходилось их постоянно страховать.
Впрочем, сейчас на борту посторонних не было, как и на планете. Полигон был закрыт, весь поток молодняка проходил сдачу экзаменов теперь на других планетах, а ограниченный контингент десантников обеспечивал работу научников. То есть, поскольку десант на планету практически не высаживался, ломал тренажеры в спортзале и точил когти об стены, бес толку болтаясь по коридорам стационера, и понемногу зверея от безделья. До идиотских выходок и нарушения дисциплины дело пока не дошло — в десанте были сплошь ветераны, но свой предел прочности имели и они. Тем более, что выводы научной группы и следующая из них пассивная позиция очень не понравилась военным. Между гражданскими и десантом наметился раскол и даже начались трения.
Руководству с обеих сторон едва-едва удавалось сглаживать конфликты. И не стоит иронично улыбаться, половина научников состояла из женщин, у военных с гендерным балансом было похуже — меньше четверти, произошло так случайно или намеренно — было непонятно, обычно даже в самых элитных подразделениях женщин было порою больше половины. Вот наскочит на тебя такая практиканточка, а то и аспиранточка — шерсть дыбом, когти веером, от взгляда оплавленная полоса шириной в метр остается, как после станкового плазмогана, а все из-за того, что посмел усомниться в разумности доводов ее профессора — что тогда делать?
