Даниил Аксенов - Проект «Справедливость»
Девушка недовольно сжала губы, но согласно кивнула.
Вскоре мы съехали с трассы и остановились у одноэтажного кирпичного здания сельского переговорного пункта. Это здание было окружено деревьями, ветви которых нависали над крышей и даже щупали окна, будто мечтая влезть в маленькие приоткрытые форточки.
Позвонив матери, я попытался обрисовать всю серьезность ситуации. Люди титулованных особ в моем рассказе предстали жестокой бандой. Я покаялся, сказав, что влип в крупные неприятности, и умолял маму на время покинуть квартиру и уехать куда-нибудь, никому об этом не рассказывая. Пришлось потратить минут пятнадцать на увещевания и просьбы, пока согласие не было получено. И хорошо, что мать нигде не работала, перебиваясь частными заработками как переводчик, иначе не знаю, чем бы все закончилось. Я взял с нее слово, что она уедет сегодня же, и только потом попрощался.
В магазинчике неподалеку Иванна купила упаковку минералки, сыр, хлеб и колбасу. Одна бутылка воды перекочевала в багажник к нашему пленнику. Он лежал там смирно, до сих пор испуганный решимостью Иванны прикончить нежелательного свидетеля.
Мы с девушкой сели в салон, и машина тронулась. Я взял бутылку, открыл саквояж, достал миску и плеснул туда воды. Эх, давненько не приходилось общаться с моим немым собеседником: все некогда и некогда. Хлопоты, заботы, спасение собственной шкуры — это отнимает время, друзья мои. Но есть и хорошие новости: я тренировался читать по губам, когда только выдавалась свободная минутка. Нельзя сказать, что сильно преуспел в этом занятии, но кое-каких успехов достиг.
Мы ехали в молчании минут пятнадцать. С миской ничего не происходило, был виден только белый потолок. Я даже подумал, что собеседник не придет, но продолжал сосредоточенно всматриваться. Иванна поглядывала на меня, ни о чем не спрашивая. Внезапно темная тень наползла на белый потолок, и я увидел знакомый высокий лоб, залысины и тонкие губы, то ли надменно, то ли с досадой сжатые.
Я слегка улыбнулся, так, словно встретил давнего приятеля, которого, впрочем, никогда не знал особенно близко. Человек в миске кивнул, его шея терлась жестким стоячим воротником. Губы незнакомца разжались, я был весь внимание.
Он, как и прежде, начал говорить, показывая рукой себе на грудь и повторяя одно и то же несколько раз. Мои брови слегка нахмурились, но я быстро нашел ответ, ведь уже знал его!
— Принц! Иванна, это точно он, принц! Принц Ипос!
В этот момент Иванна резко затормозила. Не знаю, оказал и ли на нее влияние мои слова или машина впереди действительно замедлилась, как впоследствии утверждала девушка, но часть воды выплеснулась из миски и разлилась по салону, намочив бардачок и пол. Сеанс связи прервался.
Иванна проехала еще немного по трассе и, не обращая внимания на мой негодующий взгляд, начала сворачивать на небольшую асфальтовую дорогу. Мы почти подъехали к новому убежищу.
Возобновлять связь я не стал, ведь вскоре мы остановились у небольшого желтого одноэтажного деревенского домика с зелеными ставнями и дверями. К домику примыкал саманный самодельный гараж, а дворик был совсем мал.
Мы вытащили из багажника нашего пленника и, вручив ему теплое старое женское пальто и войлочное одеяло, отправили в погреб. Погреб был почти пуст. Когда-то прежние рачительные хозяева хранили там банки с вареньями и соленьями, сейчас же остались лишь грубые деревянные полки и связка чеснока, нависающая над приставной лестницей.
— Каковы наши дальнейшие планы? — спросила Иванна, включая в сеть небольшой белый холодильник.
Я поставил саквояж у кухонного шкафа и, сидя за длинным столом, любовался видом из окна. Вдоль забора-сетки росли густые кусты малины. Воробей спикировал откуда-то сверху и, лихо развернувшись перед самым стеклом, улетел прочь.
— Планы прежние. То, что на меня началась облава, еще не повод откладывать встречу с убийцей. Следующей ночью я подожду его в запланированном месте. Вы же, Иванна, постараетесь сделать так, чтобы поблизости больше никого не было.
Девушка покачала головой:
— Может, наймем помощников? Каких-нибудь охранников? Они оцепят периметр, а я помогу вам в схватке.
Ее глаза внимательно смотрели на меня. Неужели в них читалась забота? Или это просто чувство долга к товарищу по оружию?
— Спасибо, но я справлюсь сам. Если убийца на меня нападет, то посмотрим, кто кого. А ваша помощь понадобится не только следующей ночью, но и этой. До того, как придется рискнуть жизнью, я хочу кое-что проверить. Наш пленник тоже поможет нам. В конце концов, не очень разумно идти на смерть, не сделав напоследок ничего полезного.
Глава 24
«Фольксваген», как и «ситроен», неплохая машина: идет мягко, не рыскает в стороны, словно раненый заяц, неплохо разгоняется. Когда-то я пробовал ездить на «москвиче» выпуска восьмидесятых годов. Это, с позволения сказать, авто не могло обогнать ничего и никого, как ни вжимай в пол педаль газа. Оно набирало скорость настолько медленно, что оставалось только скрежетать зубами, глядя на стрелку спидометра. Я тогда очень сочувствовал нашим предкам, старичкам, передвигающимся на таких чудовищах.
На заднем сиденье «фольксвагена» расположились Иванна с пленником. Я поглядывал в зеркало заднего вида: салон был темен, но иногда свет фонарей прорисовывал лица моих пассажиров. Пленник был подавлен, сидел скукожившись, Иванна же посматривала на него, притворяясь, что увлечена дорогой впереди. Я верил, что в случае побега И ванна сможет остановить пленника лучше, чем кто-либо. Девушка не станет колебаться и терять драгоценные секунды, такое она производила впечатление. Наверняка в ее прошлом было множество дел, требующих решительных действий. Думаю, если поискать, можно найти и пару-другую трупов, настолько безучастно Иванна смотрела на магов, павших в бою. Девушка ничего не рассказывала о своем прошлом, на прямые вопросы не отвечала и делала вид, что не понимает намеков. Эх, Иванна, нам бы не помешала толика откровенности.
— Почему не спрашиваешь, куда мы едем? — обратился я к пленнику умышленно бодрым голосом.
— Разве можно спрашивать? — уныло отозвался тот.
— Можно. Отчего нет? — великодушно разрешил я. — Там, куда мы едем, тебе придется поработать.
По встречке несся водитель-хулиган, забывший выключить дальний свет. Я прищурился, но бросил мимолетный взгляд в зеркало заднего вида. Лекарь слегка разогнулся, он был поражен моими словами.
— Удивляешься, что нужно работать? — тут же спросил я. — Не беспокойся, это по специальности. Ты быстро лечишь больных?
Встречные машины мелькали одна за другой, освещая фарами моих пассажиров. Я увидел, как лекарь поворачивает голову, будто безмолвно обращаясь за объяснением к Иванне. Но девушка молчала.
— Каких больных? — робко спросил Альсевич. — Раненых? Тогда зависит от раны.
— Не раненых, а просто больных, — ответил я. — Больных болезнью.
— Какой болезнью? — опешил наш пленник. — Я же не врач, здесь лечить не могу, а там болезней мало.
— На этот счет не волнуйся. Я сделаю так, что «здесь» будет «там». Но лечить придется землянина.
— А, «Серебряная роза»! — догадался Альсевич. — Тогда смогу. Займет от пары минут до часа, зависит от болезни. Что лечить-то будем?
— Лейкоз, — сухо ответил я.
— Лейкоз?! — Лекарь на мгновение замер. — Ох… я этого никогда не видел даже. Там такого нет. Там люди таким не болеют. Ни разу не встречал, даже когда учился!
— Но сможешь вылечить? — с подозрением осведомился я.
— Смогу. Почему не смогу? Дело нехитрое.
— Вот и ладно. Постарайся, напрягись и останешься жив… до тех пор, пока я живу. Это — мое условие.
Иванна кашлянула. Я знал, о чем думает напарница. Пленник ее видел и может опознать. Для жандарма-предателя это смерти подобно. Иванна очень не хотела, чтобы лекарь превращался в долгожителя. Я рассчитывал, что если останусь жив после схватки с убийцей, то сам позабочусь о пленнике. А если погибну, то Иванна может делать с ним что хочет.
Вполне допускаю, что убийца окажется сильнее меня. Пусть губернатор думает, что у его ученика есть шансы выйти целым из передряги, пусть мне известно, что противник — человекоподобен и вооружен, скорее всего, стальным лезвием, но он слишком быстр. Слишком! Не каждый может расчленить человека, а потом сшить заново всего за пару секунд. У меня нет такой скорости, зато есть кое-какие догадки, как это происходит. Но догадки догадками, а если я все-таки погибну? Мне не хотелось покидать этот мир, не сделав ничего хорошего. Я вспомнил о своем троюродном брате, бедном мальчике, больном лейкозом. Мне удалось позвонить его матери и договориться о встрече поздним вечером. Если завтра мне не повезет, то после меня останется хоть одно хорошее дело.
