Юрий Иванович - Дорога к Звездному престолу. Битва за Оилтон
– Как только дам сигнал, пусть заходит! – И только потом поднял вновь глаза на Парадорского: – Так вот, парень, ты не обратил внимания, что я уже давно слежу за твоей судьбой?
– Обратил. Только недавно вспоминал все ваши визиты и выступления.
– А все почему? – Посетитель только кивнул в ответ, словно переспрашивая. – Да потому что мне твоя невеста знакома давно. С самого младенчества. И я за нее всегда и очень много переживал.
Тантоитан немного откинулся назад и не сдержал облегченного вздоха. Теперь хоть что-то стало проясняться.
«Не иначе как маркиз лично знаком с отцом Клеопатры! – пришла догадка. – Отсюда вытекают и все наущения и предупреждения о наказаниях за неуставные отношения и прочее, прочее, прочее. Как это мне так повезло влюбиться в такую красавицу и за это не схлопотать распределение на дальнее пограничье? Неужели моя девушка за меня заступилась с самого начала? Тогда и тот протекционизм, который она сейчас получает при дворе императора, становится понятен. Друг семьи, а возможно, даже и родственник, маркиз имеет огромное влияние при дворе и может протолкнуть свою любимицу на какой угодно пост. Ну и меня как прицеп к ее супружеской жизни на какую-то должность определить. Хорошо ли это? Как для своей любимой, то я бы предпочел, чтобы она всегда находилась в наиболее безопасном месте. Нечего ей по таким планетам, как Нирвана, шляться или полосу препятствий в дивизионе преодолевать. Лучше пусть детей рожает. Но вот что это дает лично мне? А мне это, чего уж там скрывать, не нравится! Только этого еще не хватало, чтобы кто-нибудь бросил мне обвинение, что звание или орден я получил по протекции! Сам всю жизнь всего добивался и дальше не собираюсь пользоваться ненужной помощью!»
Кажется, все эти мысли каким-то образом промелькнули у него в глазах, а может, опытный маркиз оказался слишком хорошим психологом. Потому что в упор спросил:
– Что тебя смущает?
– Да как сказать.
– Так и говори!
Тантоитан решился:
– Хорошо. Вы ведь меня знаете: никогда не стремился вырвать льготы или поблажки. И сейчас стремиться не собираюсь.
– А тебе их никто и не навязывает! – осадил его хозяин кабинета. – Тебя я только и предупреждаю, чтобы ты не смел свою невесту и словом обидеть. И старался поддерживать, направлять и помогать во всех ее делах и начинаниях. Это тебе понятно?
– Ну так это и так подразумевается при женитьбе, – несколько растерянный от такого напора, пробормотал майор. – Я даже согласен, если вдруг у нас не сложится служба, уехать с ней в дальний гарнизон на молодую планету и там…
– Да кто вас туда пустит? И с чего ты решил, что твоя невеста имеет возможность жить в какой-то глуши?
– Не понял? Такую возможность имеют все… при желании.
– А вот и не все! Вот скажи мне, герой, если вдруг мне сейчас взбредет в голову бросить все дела и отправиться на покой на какую-нибудь курортную планету, у меня это получится?
– Ну, не знаю. Если император согласится.
– А ты бы на его месте согласился? – упорствовал маркиз. – Или другой пример: ты решил идти пленять полковника Зар Ди Кле, а твой заместитель Гарольд заявляет: не пойду, спать хочется. Как тебе такое?
– О! Там совсем другое дело, – возмутился Танти. – Как можно сравнивать военные действия и пожелания человека в престарелом возрасте?
Кажется, он сморозил какую-то глупость. Потому что Грок возмущенно замычал и сжал кулаки:
– Ну ты нахал! Давно в глаз не получал? Это кто престарелый?
– Прошу прощения! Это я так… образно… для сравнения.
– И вообще, с тобой трудно разговаривать! Пусть с тобой дальше твоя невеста разбирается! – В сердцах воскликнул хозяин кабинета и ткнул какую-то кнопку.
Уже примерно догадываясь, кто сейчас сюда заявится, Парадорский поспешил спросить:
– Извините, ваше сиятельство, а кем конкретно вам капитан Ланьо приходится? Родственницей или…
– Или! Она моя именница!
Теперь связь между этими двумя людьми определилась окончательно. Издавна существовала традиция, когда младенца нарекают выбранным родителями именем. Делает это по их поручению на семейном празднике по поводу рождения кто-нибудь из ближайших друзей. Неважно, мужчина или женщина. Ну и потом этот человек всегда старается поддержать своего именника или именницу по жизни, а в случае смерти родителей, как правило, забирает ребенка в свою семью. То есть выступает этаким гарантом опеки и даже воспитания своих подопечных вплоть до их окончательного становления как личностей. Можно сказать, практически становясь близким родственником. Сами именники всегда в кругу семьи или друзей обращались к своим попечителям хабби или хабба.
Вот и получалось, что капитан Ланьо имела мощную поддержку от своего хабби на все случаи жизни. Оставалось только выяснить, какая примерно должность или назначение для Клеопатры намечается.
– И чем моя невеста собирается заниматься?
Но тут и она явилась. Без всякого доклада или приглашения уселась во второе кресло для посетителей и только спросила у маркиза чисто по-родственному:
– Ты ему уже все рассказал?
– Только то, что ваши судьбы уже предначертаны и что ты моя именница. Остальное ты уже сама, как и хотела. Хотя сразу тебе скажу: тяжело тебе с таким индивидуумом придется. Он в любом случае своего добиваться будет.
– Потому я его и выбрала, – заулыбалась девушка и, вставая, схватила своего жениха за руку. – Пошли со мной!
Пришлось с некоторыми колебаниями ей подчиниться, даже не попрощавшись с господином маркизом. Руку своего суженого девушка не выпустила и в приемной, хотя у замерших адъютантов от этого явно перехватило дыхание. И, уже пройдя по нескольким коридорам и входя в какую-то анфиладу комнат, Танти додумался спросить:
– Куда ты меня ведешь?
– Знакомить с отцом и братом.
– Так они тоже здесь?
– Ну а как же! Они ведь обещали присутствовать на свадьбе? Обещали! Так что давно ждут с тобой встречи. Кстати! – Они как раз оказались в совершенно безлюдном месте, и Клеопатра, резко развернувшись, прижалась всем телом к любимому. – Ты меня прости, я в ресторане была не права. А? Простишь?
– Давно простил, моя принцесса! – не удержался Танти от ответной улыбки, за что и получил пылкий поцелуй. А потом и второе поощрение:
– За твое терпение получаешь право выбора. С кем первым хочешь увидеться: с моим братом или с отцом?
– Серьезный вопрос, – признался суженый. – И если честно, то с отцом как-то…
– Боишься?
– Нисколько. Просто… может, вначале с твоим братом познакомлюсь?
– Хорошо! – И опять двинулись дальше. – Только я еще сразу хочу тебя предупредить и напомнить: в империи траур, на носу война с Пиклией, вся Галактика стоит на ушах – именно поэтому нашу свадьбу, возможно, и отложат на какое-то время. И не смотри на меня такими глазищами, по этому вопросу будешь разбираться с моим отцом! Обещаю подчиниться любому вашему решению.
Парадорского опять обуяла злость:
– Никакие уговоры на меня не подействуют! Свадьба – в следующую субботу!
– Вот так и скажи моему папе! Я только счастлива буду, если он с тобой безропотно согласится. Договорились?
Чувствовалось, что она что-то недоговаривает, скрытничает и уходит от откровенных, полностью прозрачных ответов. Но остановиться и расспросить, выяснить все нюансы не получилось. Они уже спустились на этаж ниже, прошли мимо двух постовых воинов дивизиона, которые только приветливо кивнули парочке, и вошли в ничем не примечательную дверь. За ней оказалась вполне нормальная прихожая, какие обычно предшествуют гостиничным апартаментам, и стало понятно, что здесь можно жить лишь временно.
Девушка остановилась перед второй дверью, ведущей наверняка в кабинет. Вначале предупредительно постучала, а потом и воскликнула:
– Мы пришли! К тебе первому! У тебя все готово?
– Входите! – послышался странно знакомый Тантоитану голос.
Открывшееся помещение и в самом деле оказалось кабинетом. Причем опять-таки очень просторным. Только все пространство терялось из-за огромной, массивной, плотно уставленной мебели – высокими стеллажами до самого потолка, каких-то горшков с пальмами и иными растениями. Всюду стояли на штативах прожекторы, максимально освещая часть комнаты с вошедшими. Тогда как внутри помещения за широким столом виднелась фигура сидящего на стуле человека. Да еще и две лампы от него светили в сторону двери. Словно в преддверии психологического допроса.
Пока Парадорский пытался всмотреться в темень, вдруг сбоку еще кто-то вышел и радостно воскликнул:
– Танти! Рад тебя видеть!
Бравому майору пришлось отступить на шаг и нервно сглотнуть, прежде чем ответить:
– Здравия желаю, ваше высочество!
– Да ладно тебе! Что за официоз! – возмутился принц Януш, пожимая негнущейся от волнения рукой руку гостя. – Ты, я слышал, жениться собрался?
