Сергей Слюсаренко - Константа связи
— Холодно что-то мне. — Зубы Малахова непроизвольно выбивали дробь.
— Так, сейчас мы костерок сварганим, согреемся.
Байкалов осмотрелся в поисках дров для костра.
— Эй, любезный, — Дмитрий помахал рукой лысому, — иди сюда.
Существо сорвало шляпу с черепа, прижало ее к груди и, выражая неподдельную радость на лице, направилось к Байкалову.
— Ты, дружище, дрова поможешь собрать? Видишь, человеку холодно, — четко выговаривая слова, спросил Байкалов.
На лице зомби появилось выражение тяжелой работы мысли, но он так и не понял вопроса.
— Ладно, вот смотри, — Бай поднял с земли веточку, — вот такая, только большая.
Байкалов развел руки пошире, показывая, какая должна быть ветка. Зомби постоял некоторое время, переваривая полученную информацию, потом его лицо озарила страшная щербатая улыбка, и он потопал к толпе своих соплеменников, которая чуть в стороне праздно топталась на месте. Там он провел что-то вроде военного совета, и фигуры в грязных лохмотьях разбрелись кто куда. Через пару минут они стали возвращаться, каждый тащил что-нибудь деревянное.
Добычу зомби складывали рядом с Байкаловым и сразу же уходили в дальний конец площади. Последним пришел тот, в шляпе, как его для себя определил Вадим — главарь, и притащил дверцу от шкафа.
— Вот смотри, зомби какой смышленый попался, надо его с Тимуром познакомить, — сказал Байкалов.
— А ты что, знаешь Тимура? — Малахов постепенно приходил в себя, онемение лица и ног проходило.
— Слыхал, что он у себя всяких убогих собирает. А этого жалко будет, если пристрелят. Сердобольный он какой-то. Пусть Тимур ему имя даст и научит чему-нибудь.
— Научит его говорить всякие смешные слова, петь и танцевать, да и будет носить по дворам… Заработает на кусок хлеба и на стаканчик вина, — задумчиво сказал Малахов.
Развести костер оказалось проще простого, Байкалов не пожалел и плеснул на сырые ветки спирта из фляги.
Вадим молча сидел у костра, протянув руки к живительному огню. Слева от него устроился Бай и щурился на костер, как жирный кот, поглощая тепло всем телом.
— Эх, сейчас бы сталкерскую закуску сделать, — мечтательно произнес он.
— А? — вяло отреагировал Вадим.
— Крыса под порохом. Эх, объедение. — Дмитрий почмокал, предвкушая блюдо. — Только их лучше где-нибудь на складах ловить, там они нажористее.
— Кто?
— Ну как кто? Ты что, не знаешь, что такое крыса под порохом? — Изумлению Байкалова не было предела.
— Рассказывай.
— Ха! Ловишь крысу, держишь ее за хвост и дразнишь. Потом, когда она разозлится как следует, надо на нее насыпать пороха и поджечь! Чтоб бахнуло! Когда грохнет как следует, у нее кишки вылетают. Чистить не надо. А потом ее на соломинку от коктейля нанизать и в высокий стакан со спиртом поставить. Хлебанешь ректификату, а крысой закусываешь.
— Ты врешь. — Вадим с трудом подавил рвотный рефлекс.
— Ну, вру. Немного. Это совсем не сталкерское блюдо, а испанское. Я в книге одной видел фотографию. Написано, что порох придает блюду неповторимый аромат.
— Ха, ха, ха, — с каменным лицом произнес Вадим. — Ты просто с китайской кухней не знаком.
— А что у них? Лапша да лапша.
— Ты про блюдо «три пи» не слыхал? — Вадим устало, но внимательно глянул на Дмитрия.
— Нет, — тот замер.
— Ну, тоже крысы в общем-то, — начал рассказ Вадим. — Подаются на стол новорожденные крысята. И кастрюля с кипящим маслом. Там вся хитрость в ловкости. Надо палочками взять крысенка. Он от возмущения говорит «пи». Потом окунуть в кипящее масло. Не просто так. Ловкий гурман начнет окунать крысенка с хвоста. Он, само собой, опять «пи!». Если с головы, то он в масло уже ничего не пискнет. Это ошибка! Ну и третий «пи», это если его в масле не передержали, когда кусаешь, он должен еще раз пикнуть. Очень изысканное блюдо.
— Ладно, квиты, шутка не удалась. Ты как, готов домой топать? — Байкалов встрепенулся, словно очнулся от гастрономических фантазий.
— Да в принципе ничего уже. — Вадим сел и, постепенно приходя в себя, стал осматриваться. — А сколько отсюда топать?
— Ну, я думаю, к вечеру доберемся. До «100 рентген» так точно.
* * *— Ну вот, прошел я весь путь, свершил подвиг во имя светлого будущего всего человечества, а толку? — внезапно заговорил Вадим. — Что изменилось?
— Чего это тебя в самоанализ потянуло? — буркнул Бай. — Тебе фанфары нужны? Или, там, медаль?
— Я шел в эту Зону с одной целью: доказать, что я не преступник, что моя группа наказана зря, что…
— Ну а что, ты не сделал этого?
— Как? Я сейчас выйду из Зоны и под свет софитов буду рассказывать по телевизору, что я спас человечество от заговора вампиров? Так меня после этого не то что под защиту свидетелей, не каждая психушка согласится приютить. — Вадим в сердцах стукнул кулаком по колену. — Проклятое это место — Зона, ой проклятое. Здесь каждое доброе дело оборачивается злом и каждая правда — неправдой.
— Ты от того сейчас чушь несешь, что полчаса назад сам себя из пасти высшего вампира вытащил. А это просто так не проходит. Давай хлебнем. — Бай снял с пояса фляжку и протянул ее Вадиму.
— Ой, нет, не хочу, — ответил тот.
— Да. Крепко тебя приплющило.
Зомби в шляпе незаметно подошел к костру, опасливо поглядывая на огонь, и забормотал, пытался что-то сказать.
— Что, родимый? — ласково спросил его Бай.
Зомби отступил и протянул руку. На его иссохшей корявой ладони лежала «золотая рыбка». Артефакт призрачно мерцал, освещая и лицо, и грязную руку зомби. В этом свете глаза нежити отблескивали нереальным, призрачным зеленым светом.
— Слушай! — Вадим даже вскочил на ноги. — Это же последний из набора Сухого! Откуда он знает?
Зомби открыл рот и радостно загудел. Видимо, хотел сделать людям приятное.
— Ну, ты молоток! — Малахов похлопал зомби по плечу. — Давай!
— Слушай, а смысл вообще этих безделушек? — спросил Байкалов. — Ты думаешь, сталкер так тебе какой-то код зашифровал? А может, все проще? Может, он так, тебе на первое время типа заначки оставил. Продашь, если придешь, будет на что в Зоне кантоваться.
— Да не думаю, что за это можно что-то выручить стоящее, — сказал Вадим, пряча артефакт в карман.
Зомби внезапно встревожился и, ничего не говоря, пошел прочь. Вслед за ним с площади ушли остальные его собратья.
— Куда это они? Переполошились чего-то. — Вадиму стало неожиданно грустно без новых друзей.
— Да кто же их поймет. — Байкалов подкинул веток в костер.
На какое-то время люди замолчали, глядя, как в костре с треском занимается новая ветка.
— Тихо! — Байкалов поднял ладонь, словно пытаясь заглушить все звуки. — Что это? Слышишь?
— Где? — Вадим ничего не слышал.
— Вот! — уже шепотом добавил Дмитрий.
Малахов повертел головой и наконец понял, что откуда-то со стороны ДК доносятся шаги. Сначала еле слышные. Потом все громче и громче. Чья-то тяжелая поступь становилась все явственней.
Вадим и Бай вскочили на ноги одновременно и повернулись лицом к Дому культуры, ожидая увидеть того, кто шел, уже оглушительно гремя тяжелыми подошвами. Шаги приближались, но на площади все еще никого не было. Внезапно звук оборвался, словно невидимка остановился.
— Ну и дурь, — буркнул Байкалов.
Они повернулись к костру и увидели, что по ту сторону огня стоит человек. Байкалов от неожиданности сделал шаг назад и, споткнувшись, чуть не упал. Вадим поддержал его за руку. Человек, стоящий у костра, был одет в черный плащ до пят, лицо скрывал глубокий капюшон. Руки гость держал в карманах. Вадим сразу обратил внимание на то, что никакого оружия у человека не было.
— С кем имею честь?
Байкалов не дал Вадиму договорить, пнув его в спину кулаком.
— Здравствуй. Садись, посидим у костра, — обратился он к пришельцу.
Визитер не стал себя упрашивать и немедленно устроился у огня.
— Не болтай, — еле слышно прошипел Бай на ухо Малахову.
— Выпьешь? — спросил он гостя.
Не дожидаясь ответа, он вытащил фляжку. Человек в плаще протянул руку над костром и взял в руки спирт. Малахов отметил про себя, что рука, в кожаной перчатке без пальцев, была тонкая, как у пианиста. Человек сделал несколько глотков и вернул флягу, Байкалов тоже приложился и передал спирт Вадиму. По выражению лица Дмитрия Малахов понял, что не выпить нельзя.
— Шип погиб, жалко парня, — глухо произнес человек в плаще. — Но теперь его все знать будут, пока Зона есть.
— Закуришь? — Вадим достал сигареты.
Гость без слов принял и сигарету. Он вытащил одну из пачки, подержал ее в руках, словно рассматривая, и сделал глубокую затяжку. Вадим готов был поклясться, что человек не прикуривал, а огонь на кончике сигареты появился сам по себе.
