Игорь Михалков - Восход
– Это с которыми?
– С Отцами, конечно, – быстро заговорил телефон. – Знаете ли, Отцы – невероятное зло. Они паразитируют на нас, обычных людях, пьют нашу жизнь, пожирают энергию. Также они воюют с Правителями, но это, впрочем, не должно нас сейчас интересовать, короче: их необходимо незамедлительно уничтожить, чтобы человек впервые за долгую историю стал по-настоящему свободным. Вы согласны? Желаете помочь?
– И как вы хотите с ними бороться? – осторожно спросил Роман.
– Пристрелить их всех к е…ной матери! – выдохнула трубка. – Поубивать всех вместе, а потом каждому отдельно взятому Отцу подарить маслину в лоб, короче.
– Где вы предлагаете встретиться?
– Как где? – удивился Валентин Лихутов. – Стойте на месте, никуда не уходите. Я прям щас подойду – точняково!
Ветров указал подбородком по направлению к дому госпожи Орловой – бумажка в его руке сообщила точный адрес. Маленькое войско спешно двинулось вперед.
– Стойте! – крикнул телефон. – Да не бегите же! Я тут один. С телохранителем, правда, короче… Не буду же я вас догонять.
Роман повернулся и увидел, что из громадного черного «Ленд Крузера» выбирается щуплый паренек. С шоферского места поднялся небритый детина криминальной наружности. Парочка подошла к Ветрову, парень тотчас ухватился за руку Романа и энергично ее потряс.
– Ух, какая у вас тяжелая ручища! – пискнул он. – Наверное, служили.
Роман неохотно кивнул. Ему не нравился загадочный собеседник, также настораживал и метод, с помощью которого он обнаружил бывшего спецназовца и его спутников.
– Не расскажешь, – без церемоний Ветров перешел на «ты», – каким образом тебе удалось нас найти и так быстро приехать?
– А, фигня, – махнул тонкой, почти женской ручонкой Валентин, – дело – как альт-контрол-дел нажать. Тебя я почуял, когда атомка под Питером бахнула, короче. Такой засвет т-энергии пошел, что даже слепой бы прозрел. В суматохе среди ген-измененных я и нащупал человека, не поддавшегося влиянию Отцов. А такие, знаешь ли, на вес золота. Скажи, твоя мамаша никогда не бывала в Тибете?
Роман покачал головой – мать умерла, когда сыну исполнилось восемь. Была она обычным инженером на заводе фрезерных станков и никогда не выезжала за пределы тогда еще Советского Союза.
– Ну, короче, значит, ты у нас результат удачного генетического стечения обстоятельств. Таких людей, как ты – единицы. Зверский просто рулез, что мне удалось с тобой встретиться.
– А как нашел-то?
– Короче, с трудностями было дело. Ты после взрыва на ЛАЭС так быстро передвигался, что в общем энергетическом фоне отследить тебя стало невозможно. Позже я почуял, что ты остановился неподалеку от Белоруссии, и даже думал к тебе прилететь. Но как только сел в самолет, почувствовал, что ты опять засуетился. Мотался по Прибалтике, пока тебя в Украину не затащило. Я как раз в Киев прилетел, как раз нашел момент, чтобы повидаться.
– Хотелось бы подробнее узнать о планах сражения с Отцами, – напомнил Роман. – Также мне необходимо доказательство, что ты не принадлежишь к ним или Правителям.
– Доказательство, короче? Гм… – протянул Валентин. – А ты разве не видишь, что я другой?
– В смысле? – приподнял брови Ветров.
– Посмотри на меня т-зрением, – потребовал Лихутов. – Что, не можешь? Так это поправимо, братец!
Он резким движением прикоснулся к Роману, и тот вздрогнул. Мир снова потерял все краски, стал черно-белым. Над Киевом раскинулось громадное колеблющееся пятно светло-розового оттенка. От него произрастал гигантский отросток, который тянулся через небо куда-то на запад.
– Это т-энергия, короче, – пояснил Валентин, пританцовывая и придвигаясь к Ветрову, словно хотел посмотреть на мир его глазами. – Видишь, куда она уплывает вместе с народным достоянием? В Европу! Там находится главный центр Правителей.
Выглядел Лихутов сплошным иссиня-черным силуэтом, никакого оттенка энергии. Дед полыхал всем спектром радуги, в Людмиле преобладали ярко-желтые тона, на шее виднелись блеклые раны от прикосновения артефакта Отцов; ребенок в ее лоне светился изумрудом. А вот молчаливый телохранитель Валентина пестрел красными пятнами.
– А кто такие Правители? – спросила Батурина.
– Страшные создания, короче! – округлил глаза Лихутов. – Позже все вам расскажу. Ну что, – обратился он к Роману. – Теперь видишь, что я не Правитель и не Отец?
– Хрен разберешь, – признался Ветров, пристально всматриваясь в черноту силуэта Лихутова. – Ген-измененные Отцов вроде как алым отливают.
– Правильно! – закивал Валентин. Редкие волосы рассыпались по лбу. – А рабы Правителей обладают желтым или темно-янтарным оттенком. У меня такое наблюдается?
– Нет. Черное все.
– Черное, – кивнул Лихутов с сожалением. – Это потому, что я умер, но потом воскрес. – Он привычным движением поднес руку к карману потрепанных джинсов, где находился заветный цилиндрик. – На все вопросы отвечу позже. А сейчас мне необходимо, чтобы вы помогли с освобождением одной заложницы.
На молчаливый вопрос он ответил, что собирается освободить маленькую дочку Антона Аркудова, первейшего повстанца против режима гнобителей человечества, которая находится в лапах Отцов.
Ветров неохотно согласился помочь – после того, как Валентин в деталях рассказал о том, кто такие Правители и чего на самом деле добиваются Отцы. Информация будоражила воображение, Людмила даже вскрикнула и прижала ладонь к щеке. Дед заявил, что впервые слышит о Нибиру, но если супостаты сунутся на родную землю, то он кости положит, а не даст «сволочам тут хозяйствовать». Помимо пугающего рассказа Лихутов также посвятил всех в свои планы: соединиться с Антоном Аркудовым, который предположительно знает, где находятся части Цепи Отцов и Системы Правителей, чтобы одним махом уничтожить их.
– У Антошки сейчас связаны руки, – завершил он свой монолог. – Он не может дернуться, короче, пока его дочурку содержат в плену в его собственной квартире.
– Интересно, почему Отцы не загребли ее куда-то в свои подвалы? – задал вопрос Иван Петрович. Глаза старика горели – ему не терпелось броситься в бой.
– Няня Светланки передвигается с большим трудом, ей трудно даже выходить из подъезда. Вероятно, Антон согласился сотрудничать с Отцами только при условии, что дочка с няней останутся в квартире, – предположил Лихутов.
– Адрес, – потребовал Ветров. Когда Валентин ответил, глаза Романа полезли на лоб. – Да это же квартира дочери полковника Орлова.
– Правильно! – заулыбался Лихутов. – Аркудов женился на Юлии Орловой, уроженке Петербурга. Она, короче, приехала в Киев учиться, да тут и осталась, бедняжка. Это же надо, как ей не повезло, а? Выйти замуж за одного из главных революционеров против режима Отцов и Правителей!
– Идем, – заторопился Роман.
– А как же разведка? – осуждающе прокаркал дедушка Сохан. – Будешь ломиться как лось по кукурузе, не зная, что творится в той квартире?
План освобождения заложников составили довольно быстро. Иван Петрович взобрался на крышу расположенной напротив дома Аркудовых высотки, предварительно взломав замок чердака. Больше часа он просидел там, в полевой бинокль наблюдая за окнами и лоджией квартиры. Спустился, сообщил, что дома присутствуют четыре бойца с автоматами и пистолетами, старая бабка и девочка.
– Хозяюшки телевизор смотрят, – сказал он. – С ними один торчит. Два лба на кухне в карты играют, четвертый слоняется по коридору и прихожей.
– Что предлагаешь, дед? – поинтересовался Лихутов. Он был далек от дел военных – куда проще залезть в компьютер и обокрасть ближайший швейцарский банк.
– Я на крыше останусь, – предложил Сохан. – Тут метров четыреста – достану любого через окно, автоматец, – погладил свой пакет, – позволяет и на большее расстояние стрелять. Юрик по балконам взберется. Будет вторым прикрытием, если что.
– Кто такой Юрик? – прищурился Валентин, оглядываясь.
– Боевой товарищ, – гордо вздернул подбородок Иван Петрович. – Кристально чистой души человек. Вона – рядом с тобой стоит. Говорит, что ты хитрая жидовская морда и верить тебе нельзя. Советует расстрелять, пока не поздно.
– А-аа, – протянул Лихутов, глядя на Людмилу, которая многозначительно крутила пальцем у виска. – Зачем меня расстреливать? Не жид я – чистейший украинец.
– Юрик говорит, что глаза у тебя вороватые – самый настоящий жид. К тому же жид – не национальность, а состояние души, так сказать.
– Ладно, – отмахнулся Валентин. – Как соберете расстрельную команду – я в вашем распоряжении, короче. Но только пусть Юрик в меня стреляет – никому другому дырявить себя не позволю!
– Не боись, – заулыбался дед. – Он тебе уже в ухо выстрелил только что. Говорит, пуля навылет пролетела, но мозг не задет. Потому как маленький очень.
Лихутов сплюнул и повернулся к Ветрову. Тот откровенно веселился, придерживая Людмилу за талию.
