Владимир Поселягин - Беглец

В доках и ангарах находилось тридцать два корабля гостей и арендаторов доков станции, один средний крейсер проходил серьёзный ремонт на верфи, его туша была там. Кроме этого на парковочной орбите было ещё шестнадцать судов и восемь разобранных до остова бывших кораблей. Вот такие дела. Это по гостям.

Хозяевам станции принадлежало четыре патрульных корвета, но активно использовали они только один, три были на консервации. Также было шесть люмерских перехватчиков четвёртого поколения «Милк», десяток челноков и ботов, два буксира и один бот, переделанный в топливозаправщик. Вот и всё, что имели хозяева. Бедно, но, в принципе, им больше и не надо, деньги они делали на ремонте и на обслуживании клиентов.

Сама станция имела вид бруска. Вот представьте кирпич – вид тот же. Разве что наросты антенн, шлюзов и ворот доков. Да к одному торцу прилепилось яйцо малой верфи. К тому же станция помимо встроенного заправочного модуля имела один автоматический топливный терминал, висевший километрах в трёх от неё, но управляли им из диспетчерского модуля.

Кто-то, наверное, думал, что все космические станции имеют вид шара, вроде «Звезды смерти» из «Звёздных войн». Но нет, больше всего станции напоминали конструкторы «Лего» после того, как с ними поиграли малыши. То есть мешанина разных блоков и модулей. Владельцы обычно мало заботятся о внешнем виде станций, главное для них – её функциональность и полезность. Хотя, конечно, станции в виде шара существовали, взять ту же «Сивиллу», но там это всё было сделано по решению владельцев, ещё тех эстетов. Благо здесь ничего такого сделать не успели, не модернизировали её, перегружая разными блоками и модулями. Разве что верфь притащили, но она была проектировщиками заложена в такие типы станций, поэтому работала штатно, а не с перегрузкой реакторов «Лимии».

Складской модуль был забит практически под завязку выкупленными у пиратов трофеями, его освободят с приходом транспорта, отправив в центральные миры, где у местных дельцов были свои рынки сбыта. Похоже, в этот раз всё имущество достанется мне, вполне возможно, с несколькими кораблями. Хотя на это я особо не рассчитывал: у меня были планы, как выгнать владельцев и пиратов со станции, а им же нужно на чём-то убраться.

Так, изучая станцию и корректируя планы, я проводил эти дни. Наконец были взломаны пять искинов, и два дешифратора перешли в режим ожидания, два направились на верфь, там было два искина, а пятый приступил к взлому шестого. Ну а за взломанные уже взялся я. Пришлось использовать для этого единственного свободного диверсионного дроида, который был у меня на подхвате. Ведь диверсанты тоже имеют программы по взлому компов и небольших искинов. Как получается: на станции большое количество имущества, что не подчиняется искинам «Лимии», у них своих коды, которые знают только использующие их люди. Вот я и занялся незаметным отъёмом неправедно нажитого. Какой-то из дроидов взламывал искины законсервированных патрульных корветов и штурмовиков, не трогая тот, что считался дежурным, какой-то менял коды на складах, причём так, что старые были действительны, чтобы хозяева не обеспокоились. Трое убежали на верфь – у той свои искины – и подготавливали работу для двух дешифраторов, что двигались сейчас к ним по разведанному маршруту. Там две единицы в модуле правления, их тоже нужно взять под контроль. Короче, дроиды рассыпались по станции и, по очереди взламывая пароли и коды, потихоньку делали станцию моей. Если где возникнет заминка со взломом, отправлю туда тех двоих, что ничем не были заняты, но такого пока не было. Отъём шёл как по конвейеру, а на станции жизнь продолжалась, как обычно. Но, конечно, до конца было ещё далеко, всего восемь дней как мы на «Ламии». Нам ещё работать и работать.

Причина, почему я гонял дроида, была банальна: узкие вентиляционные отверстия, а бронированная дверь была на виду из диспетчерского зала: услышат моторы приводов двери и – адью. Вот и пришлось гонять этого дроида между собой и искинами, потихоньку внедряя в них нужные программы и буквально перепрограммируя их под себя.

За сутки я закончил со всеми пятью искинами, они продолжали свою службу, даже не насторожив бывших хозяев, которые ещё ни о чём не подозревали. В нужное время я произнесу вслух определённый набор фраз и символов, и вся станция, то, что успею перепрограммировать, станет моей. Останется сущая мелочь: до этого как-то захватить транспорт, хотя он, согласно справке из архива «Лимии», больше двух суток здесь не стоит. А-а-а, придумаю что-нибудь.

К этому надо добавить, что вся оборона – тоже моя, я теперь могу вмешиваться в действия диспетчеров, при необходимости, если захочу, в нужный момент отдам приказ на деактивацию оружейных платформ, а их порядка двух тысяч, и те, сложившись, будут готовы к транспортировке. Останется их только собрать. Но это и боты смогут сделать в автоматическом режиме. Я знал, как обойти установочные программы в ботах, которые не позволяют искинам управлять ими в ручном режиме без пилота в рубке.

В следующие дни всё шло штатно. Пока тревога не поднималась, хотя один раб видел перебегающего док диверсанта, но, видимо, принял его за сервисный дроид, они действительно были чем-то схожи. Ах да, меня снова застали в туалете, которым я продолжал активно пользоваться. Но и в этот раз тихо просидел в кабине. Жил я всё так же в вентиляционной системе, решив пока не наглеть и не заселяться в одну из квартир жилого сектора для местных начальников.

Дешифраторы закончили взлом стационарных искинов, полностью передав их мне во владение. Это я и о верфи тоже, оба искина вчера вечером стали моими и приняли новые установочные программы, но пока слушались прошлых хозяев, продолжая ремонт корабля, который сейчас находился в захватах.

Это только описывается с некоторым интересом, но в основном всё было нудно и скучно. Ах да, мой «Ан-Юго» таки продали, и на нём улетел новый владелец. Даже жалко, нормальный в принципе корабль.

Так что фактически я заканчивал всё, что планировал. Да, немного со временем ошибся, но я не профессиональный диверсант с необходимым опытом, но хоть так, за шестнадцать дней дешифраторы сделали станцию полностью моей. Осталось только дождаться прибытия транспорта, что я и делал, продолжая с интересом следить за жизнью обитателей станции. Туда прибывали новые люди, исчезали старые. За это время станция пополнилась на двадцать три раба, лишилась шестерых. Один покончил жизнь самоубийством, замкнув на себе контакты работающего реактора на большом фрегате, который ремонтировал, других выкинули через силовой щит в открытый космос без скафандров. У люмерцев был такой способ казни.