Небесный Трон 13. Часть 1 - Юрий Александрович Москаленко
Святое Древо Бодхи — первый уровень Божественной Силы Рю Араки. Вместе со своим светом парень дополнительно рассеивал повсюду незаметные семена, что активно поглощали силу из любых несопротивляющихся живых существ. Чем-то это напоминало темные искусства, но ими не являлось и даже с Путём Поглощения обходной связи не имело. Конкретно эта способность базировалась полностью на элементе Дерева и его естественных возможностях по впитыванию сторонних сил (вспомнить те же духовные растения). Впрочем, отрицать, что Рю вдохновлялся темными искусствами, не стоило — некоторые идеи и приёмы он оттуда всё же почерпнул.
Так или иначе, стоило семенам набрать достаточно сил или просто получить приказ своего создателя, как они сразу же объединялись и формировали Святое Древо Бодхи. Первоочерёдной его целью являлась защита и исцеление союзников, а уже затем атака по врагам. Вот почему корни не стали преследовать Медоеда, когда он отступил. Правда, атаковать Древо не перестало: на его ветвях расцвели массивные золотые бутоны, что стали активно поливать наёмника стремительными световыми копьями. Их мощь была не так уж и велика, но количество оказалось просто запредельно. Ззииза будто бы одновременно расстреливали сотни лучников.
Рю тоже не отставал, продолжая истязать защиту Медоеда. Рано или поздно энергия мужчины была обязана закончиться. Он пытался уклоняться и отбиваться, но всё было тщетно. В итоге меньше чем через секунду Ззииз и вовсе закрылся куполом из вмиг затвердевшей крови, что благодаря ядовитым свойствам стала отличным барьером.
— Второй раз предлагаю: сдавайся! — закричал Рю, при этом не прекращая атак. — Ты ещё не успел сделать ничего, за что мы бы стали мстить смертью!
К сожалению, противник не ответил.
Барьер Медоеда долго не продержался, и в последний миг тот вообще взорвал его, устремив в сторону Святого Древа тысячи заострённых осколков. Вслед за ними к растению полетел ещё и гигантский алый коготь.
Часть снарядов уничтожил Рю. Ещё часть растение отбило световыми копьями или корнями, которые оно следом мгновенно отделяло от себя. Однако остановить удалось не всё — немало осколков и даже части когтя вонзились прямо в ствол. Мощнейшая доза яда проникла в него, и Рю пришлось срочно перенаправлять все силы Древа на противостояние отраве. Больше обстреливать Медоеда оно не могло — только прикрывать божеств Храма.
Впрочем, Ззиизу тоже пришлось заплатить немалую цену ради этого. В тот кровавый коготь он вложил весь свой усиленный яд, поэтому в теле зверя и рядом с ним теперь оставалась лишь его обычная и значительно более слабая версия.
Собравшись в одном теле, Рю вернулся в сражение, заставив противника полностью уйти в оборону. Но, несмотря на бедственное положение Ззииза, мрачнеющий с каждым мгновением парень совсем не чувствовал, что побеждает. Медоед успел пройти бой с пятёркой Вознесённых Храма, а теперь и с ним, но до сих пор не выдохся. Первое время Рю считал, что сверхсильная защита наёмника — это один из уровней его Божественной Силы. Яд, соответственно, второй. Но тогда должен быть ещё и третий, учитывая уровень развития зверя. Однако тот до сих пор не использовал никаких новых способностей, что позволило Рю понять свою ошибку. На самом деле броня Ззииза базировалась сразу на двух уровнях Божественной Силы, что не только наделяло её столь нереальной прочностью, но и делало безумно экономичной. Вот почему Медоед всё ещё не выдохся. Попытки измотать его множеством атак изначально были обречены на провал, и такими темпами у Рю силы должны были иссякнуть гораздо раньше.
«Нужно заканчивать сейчас!» — внезапно всполошился парень, ощутив нечто серьёзное.
От предыдущих атак Медоед припал на колено. Возникнув прямо перед ним, Рю устремил своё копьё противнику в грудь — в уже оставленную Шаксом рану. Наконечник оружия ослепительно вспыхнул, и в тот же миг рассеявшийся Рю слился с копьём, что обернулось неудержимым потоком плотно сжатого света. Именно так — лично превратившись в атаку — парень ранее и пробил купол в центре гробницы.
Ззииз успел прикрыть сердце рукой, буквально схватившись за остриё сияющего копья. Жутко закричав, он пытался изо всех сил остановить удар, однако свет неумолимо продолжал погружаться в его плоть. Бронированная перчатка — масштабируемый артефакт пика Божественного ранга — приняла на себя основной урон и была пробита. Свет пронзил ладонь насквозь, столкнулся с шерстью на груди и, слегка поборовшись, прорвался и сквозь неё. Кожа, а следом и грудные мышцы тоже не сумели сдержать натиск. Удар пробил их, но в конечном счёте завяз в прочнейшей кости. Сердце так и не было задето, но, несмотря на это, Медоед всё же получил серьёзные повреждения. Маленькая дырочка на Божественной Оболочке, оставленная выстрелом Шакса, теперь стала полноценной большой раной. Не неизлечимой, но довольно серьёзной и болезненной. Нормально сражаться с такой было крайне тяжело.
Вот только отдача от удара знатно потрепала и Рю, а к тому же в него вновь проник яд. Пусть не усиленный, но зато в очень большом количестве. Но, что самое важное, находясь в столь тесном контакте с врагом, Рю попросту не мог не попасть под сковывающее влияние его Воли. Лишь с двумя углублёнными трещинами её мощь у Ззииза была ниже, однако он и не пытался подавить Рю. Действуя максимально хитро, наёмник через изменения колебаний воздействовал исключительно на свет, угнетая его и не позволяя отдалиться от себя. Найти контрмеру неопытный Рю быстро не мог, а простое давление более могучей Волей помогало лишь отчасти.
В итоге у парня, что после атаки был рассеян в виде светящегося облачка, не оставалось иного выхода, кроме как сформировать своё тело прямо перед врагом, ибо продолжение сопротивления грозило нарушить действие его Божественной Силы, что привело бы к немедленной гибели в разделённом на частицы состоянии.
Рю появился там же, где исчез, но вполне ожидаемого в этот момент ответного удара так и не последовало. За миг до формирования тела позади отвлечённого Медоеда внезапно появился ещё один Рю — пять процентов от него, которые он специально не использовал в предыдущей атаке. Парень вонзил второе копьё прямо в тень Медоеда, что вдруг стала более густой и плотной — стала реальным двухмерным
