Кодекс Крови. Книга ХV - М. Борзых
Сложно было с ней не согласиться. Но почему-то ситуация всё равно виделась мне немного под другим углом. Почему-то именно мне приходилось убивать особо зарвавшихся и попутавших все моральные ориентиры личностей.
— Не убиваешь ты, убивают тебя, — последовал беспристрастный ответ от Ольги, — этот урок я на себе усвоила.
— Но при этом хочешь спасти циньцев, — я сдался, пытаясь осознать женскую логику.
— Да, предпочитаю устранять причину болезни, а не её симптомы. Нашу болячку зовут Кречет. Этот чирь рано или поздно придётся выдавливать. И слова здесь делу не помогли. Уговоры тоже не подействовали. Остаётся только силой.
«Послушай умную женщину! Оля дело говорит, — отозвался алтарь всех стихий. Кажется, у кого-то закончилось военное совещание. — С ковчегами ты с позиции силы договорился, как нам воздух рассказал. Можно и здесь попробовать провернуть нечто подобное. Переставай строить из себя простачка: „я не я, и сила не моя“. И глядишь, одна перьевая курица не отправится на подушку. Он не совсем идиот, хоть иногда таким и кажется. Силу он признаёт. Вернее, только силу он и признаёт. А Оля права, люди здесь лишь фон для ваших личных разборок».
«Моих? — я чуть не рассмеялся. — А кто мне тут рассказывал, что я — тринадцатый, кого вы стравливаете с местным пантеоном? Я же всеми силами не хотел этой ситуации».
«А я тебя предупреждал, что избежать её было нереально. Но победить в ней — вполне».
«Знаешь… — я осознавал реальный уровень своих сил, но без адамантия моя борьба с местным пантеоном вышла бы гораздо кровавей, чем хотелось бы этому миру и мне лично. — Думается мне, что с другой стороны шахматного поля напротив богов сижу не я».
«О-о-о! — в голосах стихийных элементов была непередаваемая гамма эмоций, — не хотим тебя расстраивать, но раньше, возможно, так и было. Ты не был игроком, ты был фигурой на поле. Сейчас с адамантием ты дорос до статуса игрока, но нет-нет, да и наводишь шорох на поле фигур по старой памяти».
«Это всё прекрасные аллегории и метафоры, но в чью я партию вклинился третьей стороной?»
«Раньше мы бы ответили, что эта партия между нами, стихиями, и местным пантеоном недоучек, но с появлением адамантия ставки резко возросли, и мы сами стали фигурами на доске, поменявшись с тобой местами».
«Система? Истинные боги вроде Ольги? Кто игроки?» — допытывался я у алтаря.
«Спроси об этом у…» — его ответ заглушил взрыв голосов в моей голове.
Полночь наступила.
Глава 23
Мы долго спорили о том, каким образом боги доставят к нам циньцев. Будет ли это один портал, ориентированный на императора? Или множество, но на границе моих земель, если Кречет удостоверится, что Пётр Алексеевич никуда не делся и выполнил его волю.
Реальность же выдала нечто среднее, но от того не менее неожиданное.
Всего секунду назад я смотрел на Петра Алексеевича, стоящего на краю болота в окружении своих соратников. Его не покинули Орлов, Медведев и Подорожников. Уж не знаю, клятва тому была причиной или же дружба. Они о чем-то переговаривались и даже смеялись. А секунду спустя всё заволокло непроглядным туманом.
Эрги, обладающие стихийной магией, ничего не могли с ним поделать. Я раскинул поиск крови на максимальный радиус. Он был настолько велик, что я смог дотянуться до армейских подразделений, кольцом опоясавших границы моих земель.
Но между фортом и ними жизни не было. Кажется, я произнёс это вслух, ибо практически в ту же секунду среагировала Агафья:
— Зато есть смерть! Я чувствую магию смерти!
Зыбкая тишина и пустота рухнули под звуками марша сотен тысяч ног, бряцанья оружия и гула магии. Туман клочьями расползался в разные стороны, чтобы открыть нам плотное кольцо врагов.
Их фигуры белёсыми пятнами выделялись в ночи, а глаза горели зловещим зеленым огнем. Воины двигались медленно, будто всё ещё плыли в тумане. Каждый их шаг сопровождался глухим треском, словно они шли по старым костям, и те рассыпались в прах у них под ногами. Тем сюрреалистичней смотрелись на них новенькие доспехи, не тронутые временем и ржавчиной и криво сидящие на полуразложившихся трупах.
Армия мертвецов продолжала выходить из тумана, заполняя пространство вокруг. Среди них были скелеты, вооруженные мечами и копьями, зомби, чьи разлагающиеся тела источали отвратительный запах, и призраки, парящие над землей и формирующиеся из остатков холодного тумана. Все они подчинялись воле своих хозяев, готовых исполнить любой приказ.
Отдельно среди мертвецов выделялись их командиры, личи. Они восседали на скелетах всевозможных тварей и были вооружены посохами с изумрудного цвета набалдашниками. На голове каждого командира красовалась корона, украшенная черепами и костями. Лица их скрывали кольчужные сетки с прорезями для глаз, сквозь которые можно было разглядеть взгляды, полные ненависти и жажды власти.
Я слышал, как задохнулась на вдохе Ольга, приготовившаяся петь, и чувствовал, как разом вздрогнули все защитники форта.
— Они ничего не чувствуют, — обронила эмпатки. — Им моё пение…
— И у них нет крови, — отдал я должное находчивости наших врагов. — Они провели работу над ошибками.
«Паук, активируй артефакторную защиту от магии смерти, — отдал я приказ кровнику и заодно уточнил: — У всех амулеты при себе?»
«Так точно, и новейшие и старого образца про запас».
Личи подняли свои посохи, и армия мертвых замерла, ожидая команды. В воздухе витала угроза, готовая обрушиться на любого, кто осмелится встать у них на пути.
— А разве в мире, где всех сжигают во избежание вот таких ситуаций, можно собрать армию подобного размера? — вопрос Ольги не остался без ответа.
— Я думаю, они вообще не из нашего мира… — отозвался Виноград, сплетая из лоз некое подобие огромной человекообразной фигуры. — Защита есть?
— Активировали, — коротко ответил богу, — хватит на три площадных удара девятого ранга, а дальше… личная.
— У меня браслет есть на память от племянничка императора, — откликнулась Кирана, — вот уж не думала, что эта цацка так пригодится.
— Точно! — озарило Винограда. — Триада жизни! Если сможете открыть мне портал в Италию и продержаться какое-то время, я еще две составные части триады добуду. Я в своё время дель Ува делал для защиты от Борромео. Она и несколько божественных ударов должна пережить.
— Кстати о
