Аристократ по праву сильного - Олег Валентинович Ковальчук
— Всего пару месяцев назад, — честно сказал я, — когда на передовую попал. Всё стало ярко выраженно. После первых боев, научился запускать огненные шары и струю пламени, могу, напротив, вобрать огонь в себя.
— Сам догадался?
— Ну, не то, чтобы догадался. Когда противник местах в тридцати, не до экспериментов. Я так разозлился, что сжал кулаки, и из них полетели шары. А потом, постепенно научился представлять их размер и силу.
— А видения были какие-нибудь? — аристократ, похоже, решил узнать обо мне все.
Я потряс головой.
— Не было, ничего такого не помню, — проговорил я, а сам задумался о видениях. Точнее, о лисичке.
Самое время перевести тему. Все, что мог, я ему уже сказал.
— А почему такие вопросы?
— Я никогда не видел таких умелых бастардов, как здесь. А ты много видел тех бастардов, кто владеет магией?
— До войны ни одного не видел, — опять честно ответил я.
— Да, здесь бастарды все умелые. По мне, тут слишком много странных совпадений. Я встретил тебя и других бастардов, а раньше о таком и слыхом не слыхивал.
— Если бы я о таком знал, то на месте командования армии использовал бы бастардов на фронте. Они, то есть мы, можем гораздо больше, — я продолжал идти по тонкому льду. Даже танцевать на нем, если уж на то пошло.
— То есть… Да, в этом есть смысл… Я бы тоже на месте командования укреплял отряды аристократами.
— Но, видно, не все сдюживают, — я повернулся к Саламандрову и многозначительно покрутил пальцем у виска, — так ведь себя можно и всемогущим считать, и использовать свои силы не так, как нужно на фронте.
— Ты прав, Василий, ты прав… И все же эти Спиридоновы…
— Кто? — переспросила Валерия.
— Мне кажется, у бастарда с даром иллюзии магия Спиридоновых, — пояснил аристократ.
— И что с того?
— А то, что они — расисты, и не оставляют после себя бастардов. Они не спят ни с кем, кроме чистокровных магов.
Валерия лишь хмыкнула. Мне тоже было нечего ответить. Саламандров продолжил:
— Здесь сейчас слишком много неизвестных переменных. Не сочти за приступ паранойи, — он замедлил шаг и серьезно взглянул на меня, — но мне что-то кажется странным в этой ситуации. Разыскивая брата, я нашел тебя, а еще эти опасные бастарды. Кажется, здесь скрыта любопытная загадка, а я не то, что решения её не вижу, даже не могу понять, в чём загадка заключается.
Ну, тут я ему ничем не мог помочь. Разве что помешать. Что и делал с удовольствием.
— Была у меня в детстве книжка с загадками, мама купила. Терпеть не мог, я больше любит с пацанами побегать. До сих пор, как о загадках думаю, передергивает всего. Не люблю загадки.
— Не переживай, это не военное совещание, я не жду от тебя серьезной аналитики. Так, хотел порассуждать вслух, — проговорил Саламандров.
А у меня была только одна мысль — что это он смотрит — ждет моей реакции, что ли?
Слышал ли он то, как я общаюсь с Алексеевым? Не мог, иначе просто убил бы меня сразу, как в себя пришел.
Паранойя — самый худший товарищ в бою. Гнать надо эти мысли подальше от головы.
— Вы обещали научить меня еще приемам, помните? — спросил я.
Саламандров усмехнулся.
— А чего ты хочешь?
— Огненную волну, которой вы снесли мертвяков. И еще ту штуку, которой танк расфи… то есть разбили. Еще — огненные змейки и щиты.
Такую силу бы и против аристократов — вот это мечта.
— Не спеши, все постепенно. Настанет время и покажу.
У меня сразу возник вопрос: а что за время настанет? Сейчас война и новое оружие и способности очень пригодились бы на во время боя, для его же защиты.
При этих словах Саламандров рефлекторно коснулся нагрудного кармана. А там, насколько я помнил, он носил тоненькую книжицу.
— Хорошо, давай щит от дождя покажу!
* * *
Мы прошли еще километров шесть по лесу, когда Валерия попросила устроить привал. Саламандров положил кристалл на карту.
— Похоже, твой муж в деревне в пятнадцати километрах отсюда. Не думаю, что успеем сегодня дойти.
Сумерки уже начинали опускаться на лес. Валерия заметно устала. К тому же было заметно, что утренняя схватка с Саламандровым не прошла даром. Горло все еще было опухшим, да и шла она все медленнее и медленнее. И все же она, как всегда, сопротивлялась здравому смыслу:
— Чем сумерки могут помешать магам огня? Вы будете нести факелы, и мы спокойно дойдем сегодня к полуночи. И Алёшу найдем, и нормально переночуем в кроватях, а не на голой земле.
— Я лично не хочу себе шею сломать. Магов-целителей среди нас нет…Ну, а ты все же нам соломки подстели для ночлега, ты же хотя бы это можешь сделать? — Саламандров только устало посмеялся.
Они уселись на траве, я достал им коробку с бумажными продуктами.
— Я в кусты, скоро вернусь, — предупредил я аристократов.
Только я расстегнул штаны, как в глазах помутнело. Я ничего не видел, не слышал. И через секунду зрение и слух вернулись. Больше того, я ощущал весь лес, всю какофонию его запахов, звуков, цвета.
Это было настолько необъятно, что я упал.
Я чуть тряхнул головой, пытаясь прийти в себя.
И тут услышал разговор. Говорили далеко.
— Слышь, а аристократка-то хоть молодая, красивая? — голос был неприятный, хриплый, с сильным французским акцентом.
— Небось там других не держат! — ответил ему второй.
— Интересно, если ее изнасилуем, выкуп сумма снизится? — продолжил первый голос.
Тут мне стало легче, я опять нормально видел и слышал. Кое-как смог встать, наконец, отлил, и шатаясь, пошел обратно. На меня опять накатывала непонятная волна слабости и слепоты. Какого барона я ушел так далеко от голубозадых, которых должен охранять?
Неужели это новые кристаллы начинают действовать. Только что они дают мне? Острый слух и зрение? Полезная штука. Только бы поскорее они прижились.
Я распластался на земле.
У меня на сетчатке появилась картинка, я все еще лежал в небольшом овраге, но видел, что происходило на поляне.
К аристократам приближалась команда из десяти человек, лица которых закрывали балаклавы. Они застыли на границе леса. Женщина-командир подняла руку вверх, и из-за ее спины вышел боец с небольшой жестяной банкой. Он опустился на корточки, поставил банку на землю и выпустил что-то из нее, что-то или кого-то совсем небольшого, мне было не разглядеть издалека. И тут же показал в направлении аристократов. Команда врага застыла.
Я попытался пошевелить
