Игра в Трудовика - Роман Ронд
Не то чтобы ему очень жаль было того парня, хотя и это немножко тоже, но сама эта ситуация вызывала моральное отторжение и сбивала с толку. Зачем? Почему вдруг так кардинально меняются приоритеты Системы? В конце концов, почему именно ему досталось задание прямо противоположное тому, на которое он угробил несколько лет жизни? Почему просто нельзя было завершить, пусть и со штрафом, предыдущий квест, а новый назначить кому-то еще? Как будто у Системы других модераторов недостаточно.Или давно застрявшие на одном месте игроки из Топ-1000 не готовы перегрызть друг другу глотки за одну только возможность заполучить эту работенку. Так нет же! И достаточно и очередь из кандидатов стоит такая, что хвост ее, образно выражаясь, теряется в соседней галактике. А может даже и в следующей. Так, почему он?
Нет, свои положительные стороны конечно тоже были. В конце концов, кто как не Финн выполнить задание максимально быстрым и безболезненным способом? Большинству глубоко фиолетово мучается приговоренный или нет. Если задание зачтется как выполненное, то какая нафиг разница? Но есть и небольшая часть откровенных придурков, которые искренне считают, что мучение есть один из непременных и необходимых атрибутов наказания. То есть, жертва в их понимании вроде как должна перед смертью осознать всю глубину своего падения, однако палку эти ребята никогда не перегибают. К слову их не очень много. А еще они, скорее идеалисты и в какой-то степени утописты.
Но никак не откровенные садисты, которых среди его коллег пусть и совсем считанные единицы, но и совсем без них все же не обошлось. При этом Финн почему-то был уверен, что именно такого отморозка пришлют за ним самим, если он вдруг все-таки, вопреки здравому смыслу решит отказаться от этого задания. Но он не решит. Во-первых, потому, что в целом это ничего не изменит для жертвы, а во-вторых, потому что для него это изменит решительно все. И тогда прощайте сотни потраченных лет и тысячи попыток нащупать слабое место Системы, а так же мечта когда-нибудь вдарить ей под дых, да так, чтобы она вся в одночасье рассыпалась.
Держи друзей близко, а врагов вообще впритык. Желательно еще чтобы при этом они были повернуты к тебе не лицом а... Ну, вы поняли...
Самые большие друзья Системы — модераторы. И Финн был одним из них.
Самые большие враги Системы — те, кто из-за нее потерял все: любимую, детей, родителей, друзей, коллег, знакомых, незнакомых, завистников, равнодушных, соперников, обидчиков и многих-многих других, о существовании которых и не подозревал до определенного момента.
В его случае это была целая планета. Целая раса, которой катастрофически не повезло криво встроиться в новый порядок. Была ли тому виной генетическая особенность или банальный сбой в самой Системе? Какая теперь разница? Почти десять миллиардов его соотечественников в одночасье превратились в тупые ходячие трупы. Мужчины и женщины, юноши и девушки, дети и подростки, старики и младенцы. Все. Кроме него.
А крыша тогда у Финна не поехала только благодаря уж очень низкому изначальному значению интеллекта и нерациональной надежде встретить в огромном более необитаемом мире еще хоть одну живую душу. Когда же окончательно стало ясно, что кроме него других игроков из представителей его расы не существует в принципе, все остальные чувства заменила месть. Расчетливая и холодная. Потому что за время сотен тысяч боев с бессчетными ордами неживых существ, некогда бывших его народом, ничего другого в нем остаться не могло. Только голый расчет и непоколебимое хладнокровие.
— К-хм! Прошу прощения, сэр! Могу я угостить вас стаканчиком виски? — вывел палача из мрачных воспоминаний незнакомый голос.
Финн поискал его обладателя сначала справа от себя, потом слева, затем развернулся и внимательно оглядел полупустой кабак. Никого, кто проявил бы к нему хоть каплю интереса. Видимо, показалось. Проклятая местная бормотуха вместо нормального опьянения вызывает слуховые галлюцинации? Ну и ну! Бывает же! Похоже, пора с ней завязывать. Вот еще одну допить и, наверное, хватит на сегодня. Палач пожал плечами и снова уткнулся рассеянным взглядом в обшарпанную стойку.
— Еще раз прошу прощения, с-э-э-р! — на этот раз с нажимом повторил глюк. — Надеюсь, ваша невнимательность вызвана всего лишь изрядным количеством выпитого а не намерением оскорбить меня. Так что скажете насчет предложения пропустить по стаканчику за мой счет?
Только сейчас Финн сообразил, что звук идет откуда-то снизу. Либо кто-то подполз к высокому барному стулу, который он занимал, совсем уж на карачках, либо... Ну, да, так и есть. Хоббит. В общем-то, логично. Зачем кому-то, кого уже ноги не держат, искать собутыльника? А этот явно стоит на своих двоих. Пусть и на весьма коротких, как ему и положено. Но, судя по всему, мелкий все еще достаточно трезв, чтобы не продолжать возлияние в одиночку.
— Валяй, — согласился Финн, решительно не находя повода отказываться от дармовой выпивки. Даже от такой хреновой.
Назойливый гость шустро забрался на соседний стул, продемонстрировал бармену два пальца и, получив два одинаковых стакана, поставил один перед палачом.
— Предлагаю выпить за знакомство, — не теряя времени, сказал хоббит, отсалютовав посудиной. — Позвольте представиться, Джозеф Беренджер Спенсер Третий, предприниматель.
— Финн Грызель единственный, — ответил любезностью палач, подумал и добавил. — Путешественник.
— Выходит, проездом в нашей глухомани, мистер Грызель? — спросил хоббит, занюхав выпитое рукавом.
— Выходит, так, мистер... Третий, — согласился Финн. Занюхивать он не стал. А смысл? Все равно ведь проклятый шмурдяк даже не цепляет.
— И куда держите путь? — совершенно невинным тоном поинтересовался нахальный гость.
— За такие вопросы в приличных заведениях дают в морду, — намекнул палач.
— Хорошо, что мы как раз не в таком, не правда ли? — хохотнул хоббит. — Прошу прощения если был понят неправильно, но кажется вы именно тот, к кому мне рекомендовали обратиться с очень выгодным предложением.
— Кто рекомендовал? — как можно более безразличным тоном уточнил плач.
— Мои деловые партнеры, которые... Впрочем, это совершенно не важно. Не буду ходить вокруг да около, мистер Грызель, но... Вы ведь интересовались космосом?
— В какой-то степени все мы интересуемся космосом, — философски ответил Финн. — Кто мы такие, откуда пришли, какова наша роль во вселенной, зачем живем? И прочая лабуда. Вас тоже
