Герой на подработке. Ищи ветра в поле - Елена Тихомирова
– Ну ты и спать, – меж тем заметил Борко. – Жизнь всю проспать не боишься? А, маг?
– Нет. Боюсь, что того времени, что я сплю, на всю мою жизнь мало будет.
Он меня не понял. Неудивительно. Ему не встречались маги с той силой, когда во сне нет нужды. До прибытия в этот мир я не спал около двух веков, и мне нравилось навёрстывать упущенное. Пока в этом есть необходимость, почему бы и не наслаждаться? Это как если бы смотреть кино… Я не испытывал вины за то, что ныне так расслаблялся.
– Все здесь? – донёсся до кухни громкий голос Данрада.
Мне показалось за лучшее поскорее выйти в холл. Поэтому я поспешно вытер лицо и покинул кухню. Вожак сразу обратил на меня внимание и даже кивнул головой на лавку – типа садись. Я сел. Вскоре Нинэлле поставила на стол тарелки и вынесла три котелка: пресная каша, посыпанная укропом и петрушкой, мясная подлива да варёные яйца. Затем уместила на свободном месте поднос с печёным творогом, нарезанным на куски. От аромата у меня аж слюнки потекли.
– А Малая где? – пристроился подле меня Окорок.
Хм… Бойкот отменяется?
– Спит.
– Ну, пусть спит.
– Ой, какое сегодня солнышко! – тут же послышался с лестницы детский писк.
Ну, правильно. Вспомнишь про беду, так вот и она. Элдри, перепрыгивая через ступеньки, быстро спустилась, но устроилась не возле меня, а ближе к Марви и сладкому печёному творогу. Глазки её блестели, глядя на вожделенное блюдо, а руки начали нетерпеливо теребить края тарелки.
– Иди лицо вымой сначала, – требовательно сказал я.
– Ух, – недовольно фыркнула она, посмотрев на меня так удивлённо, как будто до этого не замечала, но послушно сбегала на кухню. И судя по затраченному на то времени, наверно только руку в воду и макнула да, на ходу елозя ладонью по лицу, сразу рванула обратно.
Я дождался, пока она усядется на своё место, и «вскользь» полюбопытствовал:
– А постель застелила?
– Ну, Морьяр!
– А ну живо наверх! Пока всё не сделаешь никакой еды.
– Но тут запеканка!
– Чем дольше медлишь, тем меньше достанется… Засланец, передай-ка блюдо сюда. Я к себе поближе поставлю.
– Вот же тебе неймётся, – осуждающе покачал головой он, даже не думая выполнять моё распоряжение. – Пусть сидит себе девка хавает.
Элдри умоляюще уставилась на меня, но я был неумолим.
– Не будет такого.
Понимая, что спорить бесполезно, девочка, что-то зло бубня себе под нос, пошла к лестнице и грозно затопала ногами. Её детский гнев выглядел смешно, однако никто не смеялся. Некоторые уже приступили к трапезе, некоторые на меня недовольно покосились. Они считали, что я не прав. Но я-то знал, что я прав, и потому их мнение по этому вопросу меня не интересовало. Я преспокойно плюхнул себе в тарелку пшённой каши и, подумав, вытащил из котелка яйцо. Яйца давно мне разонравились, но их быстро разбирали, а мне казалось, что это неплохой перекус, если доведётся проголодаться до обеда. Лучше сразу взять и положить в карман плаща. Марви с аналогичной запасливостью поступила с запеканкой. Только отхватила она сразу два куска и положила их не себе на тарелку, а к Элдри. Правильно сделала. К тому моменту, как девочка вернулась, блюдо было уже пустым.
После завтрака Данрад приказал разбирать столы и потребовал, чтобы те, кто ему не нужен, как можно скорее убирались с глаз долой. Я мысленно подобрал задание для Элдри, чтобы она провела время с пользой, и даже начал его озвучивать, но…
– Ишь чего удумал. Малая останется.
На мой вопросительный взгляд вожак ничего не пояснил, и мне вмиг стало понятно, что пока не начнётся обсуждение, я ничего не узнаю. Так что я стал слушать. Очень внимательно слушать. Ко мне вмиг вернулось моё прежнее беспокойство.
– Значит, так. У нас с вами то ещё дельце.
Помимо меня и Элдри в холле остались Марви, Засланец и Шептун. Всех своих подчинённых Данрад обвёл цепким взглядом, как если бы желал выявить некое «лишнее слабое звено».
И лично по мне, все мы здесь оказались, по-своему, такими звеньями.
Марви и Засланец были хороши в битвах исподтишка, причём последний был больше ловкий вор и гуляка, нежели хороший убийца. Я тоже, несмотря на активные тренировки с мечом, являлся специалистом по зельям, а не мастером боя. Про Элдри вообще молчу. А Шептун… Шептун вот топоры метал отлично. Хорошо ими бился, прикрываясь щитом. Но всё же гораздо лучше сооружал силки да мастерил опасные ловушки.
Странную компанию собрал в холле Данрад. Весьма странную.
– Чё за дельце? – неторопливо потёр руки Засланец. Человеком он был нетерпеливым и энергичным.
– Не из тех, что у нас обычно.
Вожак задумчиво прикусил нижнюю губу, как если бы ещё не принял решение соглашаться на заказ или нет. Но не в его характере было созывать соратников и тут же говорить, что он передумал. А потому вскоре последовало продолжение.
– В городе появился некий Лютьен Чибо, известный ингшвардский коллекционер редкостей, прозванный на родине как Гоития… Ну-с, Странник. Чем такая кликуха шельму метит?
– Вообще-то, что такое гоития даже Элдри знает, – обиженно произнёс я.
Мне казалось сущей нелепостью, что мои познания проверяются на такой ерунде, но затем до меня дошло, что Данрад хотел, чтобы я объяснил очевидное остальным. Ха, и всего-то.
– По-другому гоития – это тёмная магия, больше с призрачным тленом связанная. То есть мороки, наваждения, упадок сил, порча, привязки. Но может быть и обширнее понято. Зачастую вызов духа, беса или создание примитивного мертвеца тоже гоитией называют.
– Ого! Вот те и коллекционелх нах, – протянул Засланец, после чего по-деревенски осенил себя защитным знаком. – Скотина какая Чёлхная. Гнать таких взашей надо!
– Ты чего его к Чёрным причислил? Если он не принял присягу Ордену, то никакой он не Чёрный маг, – меня злили подобные обобщения. – А тёмных магов пруд пруди. И занимающиеся тем, что называется гоитией, не могут быть особо сильными. Она… как бы это сказать? Она очень мягкое название тёмной магии. Неглубокое увлечение тёмным искусством. О!
На миг мне стало смешно. Понятное дело, что с любым магом следует соблюдать предосторожности, но Стая выкосила не один десяток волшебников. Причём так, мимоходом. Просто они воевали на другой стороне, когда мы на своей стояли. А тут, стоило заранее узнать, что Лютьен тёмный, так все напряглись да испугались.
На миг мне стало обидно.
Конечно, кто там светлых-то боится?
… Гады! По самому больному бьют! Сволочи!
– Глубокое или нет – насрать, – сплюнул
