Экзотеррика. Тьмир - Василий Головачёв
– Чую всплеск ментального поля, – доложил Калиф.
Дарислав, давно ощущавший повышенный пси-фон Тьмира, представлявший собой «шум» работы миллиардов сознаний, тоже почувствовал нарастание ментального давления на голову, но промолчал.
– Как ты можешь чувствовать то, чему у нас нет даже названия? – скептически заметил Весенин. – Здесь только гравитация такая же, как на Земле, остальные поля мы вообще не должны воспринимать.
– Я ориентируюсь на системы анализа, – бесстрастно сказал компьютер. – А она отмечает рост пси-поля.
– Возможно, и остальные наши датчики будут отмечать какие-то возмущения полей, – примирительно сказал Ткачук. – Пусть они и не будут полностью соответствовать нашим представлениям.
– Что-то форма у этой юлы совсем не нервная, – заметила Аматуни.
– Какая? – не понял Весенин.
– Она не похожа на нервный узел, – смутилась криптоксенолог.
– Приглядитесь, – посоветовал Любищев. – Волчок состоит из тысяч фрагментов, соединённых тысячами нитей. Чем это не аксоны?
– Так, может быть, это главный мозговой центр Тьмира? – сказал Ткачук. – Так сказать, его штаб? Или, вернее, пост управления?
– Для управления всей тёмной Вселенной, – заговорил Шапиро, – этот ганглий слишком мал. Но объединить местные нейронные структуры в мыслящий блок он способен.
– Постучимся? – предложила Вия.
– Подождём немного, – сказал Дарислав, глотнув предложенного компьютером освежающего напитка. – Уверен, что он нас видит. Пусть отреагирует.
Молча просидели час, созерцая «ганглий».
– Похоже, я ошибся, парни, – нарушил молчание Шапиро.
Такое признание дорогого стоило, и Дарислав подумал, что физик из альтернативной Вселенной, рискнувший во имя научного интереса посетить другой мир вместе с Копуном, не боится выглядеть не знающим какого-то явления или факта. Весенин на его фоне, считавший себя всезнайкой, смотрелся бледно.
– В чём вы ошиблись?
– Континуум Тьмира действительно организован как нейронная сеть, где уплотнения материи играют роль аксонов и нервных узлов. Обычные его структуры – волокна разной упорядоченности и разных размеров. А ганглий перед нами выглядит как аномалия иного рода.
– Искусственно выращенный организм! – воскликнул Спирин.
– Именно, молодой человек. Осталось только определить, для чего он предназначен. Не удивлюсь, если Копун тоже заинтересовался им и посетил.
Ещё помолчали.
Потом Калиф по просьбе Дарислава послал беспилотник, и ещё час космолётчики увлечённо ждали каких-то открытий. Однако «торпеда» дрона утонула в колючках верхнего слоя «планеты» и перестала передавать сигналы.
– Ещё один? – спросил компьютер, впустую потратив время на восстановление связи.
Дарислав, прислушивающийся к пространству, очнулся. Голос Копуна он по-прежнему не слышал, и тем не менее в душе крепла уверенность, что Вестник Гефеста прячется где-то неподалёку, точнее – в центре гигантского волчка.
– Пожалуй, можно послать катер на аватаре.
– Буду готов через две минуты.
– Я порулю? – спросил Спирин безразличным тоном.
– Не сейчас, – отказал пилоту Дарислав.
«Голем» выскользнул из кормового порта эскора, накинул на себя пузырь поля и за минуту достиг «ганглия», продолжавшего медленное безостановочное кружение, как настоящая планета.
Дарислав стал видеть обстановку так, будто находился в кресле пилота.
Катер миновал верхние кружевные ветви «мха», углубился в провалы между поднимающимися кружевами нижних слоёв. Темнота вокруг стала сгущаться. Компьютер катера подключил другие диапазоны зрения. Это помогло, но не радикально. Показалось, что «голем» опускается в туман. На глубине около ста километров камеры аппарата почти перестали видеть, и Дарислав с разочарованием остановил катер.
– Кто-нибудь может мне объяснить, почему мы ослепли?
– «Мох» поглощает радиоволны, – сказал Ткачук.
– Но мы используем не только радиочастоты.
– Значит, материал узла поглощает все виды связи.
– Всеволод?
– Роман прав, этот нервный узелок и в самом деле экранирует все передачи.
– Даже нейтрино?
– Вы же видите.
– Нейтрино свободно пронизывает звёзды.
– Это у нас, в нашей барионной Вселенной, но не в Тьмире. Здесь вообще нет ни нейтрино, ни бозонов, ни фермионов.
– Как же мы тогда ориентируемся?
Шапиро хрюкнул:
– Если я сделаю прогноз, меня затопчут коллеги.
– Смотря что вы предложите, – проворчал Весенин.
– Не такие уж мы ретрограды, – рассмеялся Ткачук.
– Я уже намекал. Портал перевернул нас.
Образовался всплеск тишины.
– Что вы имеете в виду? – удивлённо спросил Весенин.
– Общеизвестно, что объекты из тёмной материи не могут взаимодействовать с объектами из обычной материи, из которой состоит наша Вселенная. Что такое портал? Это устройство, играющее роль клеточной мембраны, но при этом она превращает все частицы переходящего из нашего мира в Тьмир объекта в частицы тёмной материи. Это верно и в том случае, если Тьмир – Вселенная из антиматерии. Портал просто поменял знак.
– Ух ты! – не сдержался Спирин.
– Просто поменял знак? – усмехнулся Весенин. – Ну, знаете ли, Всеволод! Ваши доказательства гроша ломаного не стоят!
– А я не доказываю, – весело отрезал Шапиро. – Я размышляю и предлагаю варианты.
– Спекулируете на незнании темы другими?
– Научные спекуляции не менее важны, – хмуро проговорил Любищев, – чем устоявшиеся законы.
– Возвращаю катер, – сказал Дарислав.
Возражать никто не стал.
«Голем» вернулся в «атмосферу» псевдопланеты, однако с возвращением на борт опоздал. Из-за колючего «можжевельника» за его кормой вдруг высунулась плоская голова знакомого змея и догнала катер. Защитное поле отбило массивный таран гигантской головы, хотя от удара катер кувыркнулся вперёд сразу на сотню метров. Компьютер перешёл на стохастическое маневрирование, и последующие атаки ажурной твари уже проходили мимо. «Голем» добрался до корабля на минуту быстрее, чем змей.
– Вот вам наглядное доказательство того, что все местные «планеты» суть нервные узлы Тьмира, – назидательно проговорил Шапиро. – Налицо иммунная атака. Змей в этом контексте – антивирус.
– Уходим? – спросил капитан Давлетьяров.
Дарислав заколебался:
– Попробуйте остановить его.
– Готова! – сообщила Жозефина Агилера.
«Салют» выстрелил из гравиразрядника.
Масса импульса, конечно, была не такой большой, какими манипулировал сам змей, но всё же её хватило, чтобы отбить хищную рогатую голову, словно ракеткой – теннисный мяч.
– Ювелирная работа! – похвалил работу оператора Шапиро. – Вы молодец, Жози!
Девушка не ответила, сосредоточившись на ситуации.
Змей крутанулся, как настоящая змейка, кинулся на эскор с нарастающей скоростью, но получил такой же точный «удар под дых», заставивший его вести себя менее агрессивно.
– Крутаните стандартный ксеноблок!
– Отправляю, – отрапортовал Калиф.
Речь шла о записанной на Земле программе контакта с негуманоидными цивилизациями Вселенной. Помогала она далеко не всегда, но без неё корабли из Солнечной системы в космос не уходили.
Змей пошёл в атаку, но получил ещё один «апперкот». Невидимый кулак гравиполя воткнулся ему в морду, сплющивая в подобие ажурной тарелки. Тело змея по инерции собралось в гармошку, но не рассыпалось на отдельные узелки и детали. Какое-то время он извивался, как раздавленный червяк, потеряв интерес к эскору. Но вскоре вернул былую форму и застыл перед кораблём угрюмой стрелой, словно раздумывая, нападать дальше на проникший в Тьмир «вирус» или подождать.
– Не суйся! –
