Ходок - 12 (СИ) - Тув Александр Львович

Денис к этой болтовне не прислушивался, а лихорадочно размышлял — что делать дальше. Пока что никакой план блицкрига в голову старшему помощнику не приходил и он решил, для начала, просто открыть дверь. С этой целью, он взял секиру за топорище, а рукояткой толкнул ручку. Как только дверь открылась, что-то блеснуло и на пол упали обломки рукоятки, а из комнаты донесся довольный смех.

— Какой ты осторожный, однако! — веселилась Золотая Жаба. — Вместо себя палку подсунул! Аха-ха-ха-ха!!! — после этого остроумного замечания, тон Мастера Грюневалта стал серьезным. — Уходи, пока не поздно! Сейчас мои люди придут — живьем тебя жарить будут! Долго! — пообещал он. И это снова была ложь. Но, все равно, ситуация сложилась патовая — ни Денис, ни его оппонент, добраться друг до друга, чтобы свернуть противнику шею, не могли. Старшему помощнику была не по зубам эшелонированная оборона Золотой Жабы, а руководитель местной мафии, в свою очередь, не мог выбраться из своего укрепрайона, чтобы нанести решающий удар.

На всякий случай, Денис швырнул в комнату лезвие секиры, остававшееся у него в руках. Сделал это он не в надежде нанести какой-либо урон врагу, а лишь для того, чтобы посмотреть на то, как будет реагировать силовое поле, создаваемое пентаграммой, на попытку проникновения. Защитный кокон отреагировал правильно — слабая вспышка, высветившая кокон, и лезвие упало на границе пентаграммы. Заодно был выявлен источник энергии, питавший плетение — в одной из вершин пентаграммы расположился маленький фархан, можно даже сказать — фарханчик, сиявший веселым красным цветом.

«Итак, что мы имеем? — анализировал сложившуюся ситуацию старший помощник. У Жабы, судя по количеству бижутерии, до хрена всяких защитных и ударных артефактов, что он, сук-ка, и продемонстрировал, пульнув по топору каким-то плетением, хотя мог этого и не делать. Но сделал — мол, смотри, я патронов не жалею! У меня их завались — как снега на Северном полюсе. И я ему — гаду, верю. Завались. И это еще не все — у него, кроме бижутерии, стационарная защита стоит — пентаграмма. И простоит долго, потому что фархан красный…»

«Может, правда, свалим? — осторожно обозначил свою позицию внутренний голос. — Похоже, нечего ловить…»

«Может и свалим, — вздохнул Денис. — Но! Не сразу. Побарахтаемся. А то получится — ни одной поставленной цели не достигли! Ни Жабу не завалили, ни денежками не разжились. Нехорошо».

Удостоверившись по-случаю, что Торба Архата не сказка, в реальный девайс, старший помощник потерял всяческий покой, словно блондинка, увидевшая в руках у подруги новый айфон, презентованный той ее бой-френдом, в то время, как ее молодой человек ей такого подарка не сделал. Согласитесь — это больно. А Дениса достал рюкзак, постоянно висящий за плечами — хотелось уже как-то пожить без него. А для этого нужна Торба Архата. А для этого нужны деньги. Много денег. И вот их-то старший помощник и рассчитывал добыть у Мастера Грюневалта — экспроприация экспроприаторов! И вот теперь все эти замечательные планы шли псу под хвост — добраться до Золотой Жабы с ее сокровищами не представлялось возможным. А жаль.

«Да и в покое он нас не оставит, сволочь!» — добавил соли на раны внутренний голос.

«Это точно, — согласился Денис. — Придется от имиджа Шрама избавляться, а я пока не планировал. И ведь вскрыть защитный купол не проблема, — раздраженно подумал он. — Наверняка чертов серп, против которого оказалась бессильной даже шкира, и которым чуть не забили насмерть меня самого, нейтрализует защитный купол пентаграммы! Но, для того, чтобы спокойно потыкать в купол серпом, нужно будет оказаться рядом с ним вплотную, а Жаба вряд ли будет спокойно смотреть, как разрушают ее оборону. Как показала практика, на примере рукоятки секиры, пулять сквозь защитный купол Жаба умеет. И это очень плохо».

«Может Байгол его ослепит…» — не очень уверенно предложил внутренний голос.

«Нет. Байгол не панацея, — грустно констатировал старший помощник. — Ну, ослепит он его, а кто даст гарантию, что я разряжу купол серпом быстрее, чем Жаба очухается. А как только он в себя придет — стрелять начнет. И тут уж, что сдохнет раньше — шкира, или купол. Но, никакой уверенности, что — купол. Нет, если бы шкира была в порядке, — вздохнул Денис, — то плевать я хотел на всю его бижутерию и стационарный купол, но, сейчас не поплюешь — ветер в харю…»

«Так что делать-то будем!?» — остановил грустные размышления носителя внутренний голос.

«Не знаю что делать. Вот если бы… — мечтательно протянул старший помощник, — была у меня пара-тройка автоматчиков, поставил бы их перед дверью — они бы за два рожка этот купол разрядили, а третьим все защитные артефакты на Жабе выбили… И тут выхожу я с дыроколом!»

«И в белом смокинге — ухмыльнулся внутренний голос, но долго резвится не стал, а сходу внес конструктивное дополнение в мечту владельца: — Лучше взять омоновцев, — авторитетно заявил он. — Жаба же тоже будет пулять чем-нибудь, а у этих щиты есть!»

«А еще лучше — камикадзе! — улыбнулся Денис. — Они Жабу телами задавят и в крови утопят! Но, я и на автоматчиков согласен — так и тех нет…» — снова загрустил он.

«Как ты сказал — «камикадзе»?» — напряженным тоном переспросил голос.

«Да. А что?» — удивился старший помощник, не понимая с чего бы это голос вдруг напрягся.

«Есть у нас камикадзе!» — торжественно объявил внутренний голос.

«Откуда… — начал было Денис и осекся. — Ты имеешь в виду…»

«Да!»

«Байгол! Волк! — мгновенно среагировал старший помощник. — Сколько живых на первом этаже?»

«Женщин считать?» — уточнил мертвый шаман.

«Нет».

«Девять».

«Их нужно привести в чувство и пригнать сюда!»

«Я не умею приводить, — тут же пошел в отказ Небесный Волк. — Я только придушить!»

«Я попробую!» — не без патетики объявил Байгол и это прозвучало так же пафосно, как ленинское: «Есть такая партия!» (если это правда, конечно, а не очередной обман официальных историков).

Пока мертвый шаман приводил в чувство «добровольцев», старший помощник тоже груши не околачивал — для начала он извлек из рюкзака «чертов серп», затем закрыл все двери, кроме ведущих на лестницы, а напоследок зажег несколько масляных фонарей — в доме их хватало.

Денис беспокоился о здоровье «камикадзе» — он не хотел, чтобы они метались без толку, как овцы в загоне и не дай бог, переломали ноги. «Добровольцы» должны были видеть куда бегут, а вот когда достигнут места назначения и повиснут на куполе пентаграммы, то могут делать со своими конечностями и прочими жизненно важными органами все, что захотят — кто он такой, старший помощник, чтобы что-либо им запрещать? Никто! Так что — имеют право. У нас свобода воли!

Через пару минут после того, как Денис закончил свои приготовления, раздался голос Байгола:

«У меня все готово. Поднимать?»

«Давай!»

Чтобы не плодить лишних сущностей, старший помощник включил имидж Шрама — его тут ждали — пусть на него и любуются. При виде страшного врага и мертвых тел, распростертых на полу, «камикадзе» сбились в тесную кучу, словно бараны в кошаре, вокруг которой воют волки и, оцепенев от ужаса, затравленно уставились на Дениса. Но, как показала практика, не того они боялись!

Как только из ниоткуда возникла Адская Собака, во всем своем великолепии сияющих глаз и огненной морды, а потом еще и рыкнула, все оцепенение слетело с «добровольцев», как осенняя листва под порывами ураганного ветра, и набирая скорость и подвывая от страха, они помчались туда, куда требовалось старшему помощнику — сначала на второй этаж, потом — на третий и, наконец — в комнату с открытой дверью, где располагалась Золотая Жаба. Вслед за ними мчался Адский Пес, а замыкал кортеж старший помощник, включивший режим невидимости. Его выдавали только дырокол и серп, но он надеялся, что в общей суматохе, Жабе будет не до таких нюансов.

Как только «камикадзе» облепили защитный купол, Денис тут же устроился у них в ногах и стал тыкать в стационарную защиту серпом со скоростью челнока швейной машинки. Пузырь замерцал, заискрил, словно электросварочный аппарат, и это, наконец, вывело главу «Детей Ночи» из оцепенения, в которое он впал при виде соратников, навалившихся толпой на защитный периметр.