Вадим Проскурин - Прививка от космоса
- Как ты это определил? - спросил я. - У него так в дневнике написано?
- Нет, дневник он не ведет. Но у него на крыше стоит антенна, постоянно нацеленная на спутник, который не упомянут ни в одной базе данных. Для связи с этим спутником используется специальная программа, не имеющая ничего общего со стандартными. Она написана под необычный процессор, не соответствующий ни одной из земных моделей, код программы исполняется в специальном эмуляторе. Видимо, чужим показалось слишком сложно переписывать свои программы под земные компьютеры, они предпочли сделать эмулятор. Я изучил протокол общения антенны со спутником, он похож на стандартные земные протоколы, но не совпадает ни с одним из них. Если это земная техника, то зачем было изобретать велосипед? А тут не просто велосипед, тут этих велосипедов добрый десяток наберется.
- Ты только поэтому решил, что это чужой агент? - спросил я. - Только из-за того, что он использует необычную технику?
- Что чужой - поэтому, - ответил корабль. - А что агент - не только. Я покопался в его архивах, он регулярно отсылает на спутник сводки о состоянии дел на планете. У него столько шифровалок на компьютере… Я и не знал, что такое бывает.
- У него стоят шифровалки и ты все равно смог покопаться в архивах? - удивился я.
- Смог. А что тут удивительного? Недостаточно просто установить шифровалку, надо уметь ей пользоваться. Не хранить ключи в том же компьютере, регулярно проверять целостность… Хочешь, прочитаю лекцию по этому поводу?
- Не надо, - отмахнулся я. - Значит, на планете находится по меньшей мере один чужой пришелец…
- По меньшей мере шесть, - перебил меня корабль. - Я прочитал его переписку, пять человек в его адресной книге тоже несомненные агенты.
- А как они выглядят? - спросил я. - Я имею ввиду, как эти чужие внешне выглядят? Почему их до сих пор не обнаружили? Они очень похожи на людей или ловко маскируются?
- Не знаю, - ответил корабль. - Судя по фотографиям, что я раскопал, внешне они ничем не отличаются от людей. Возможно, биологически они люди, ранее завербованные.
- Как давно они завербованы, известно?
- Не менее трех лет назад. Тогда на Хесперус прибыл резидент, а через двенадцать дней была установлена антенна и комплект программ к ней. Интересно, что резидент прибыл обычным кораблем с Земли.
- Получается, у них есть резидентура и на Земле?
- Получается так, - согласился корабль. - Это очень неприятная новость.
- Да уж, - согласился я. - Неприятная.
- Ты не понимаешь, - печально произнес корабль. - Эта ситуация подпадает под определение особо опасной угрозы из дальнего космоса. Я обязан немедленно вернуться на Землю и передать сообщение в адмиралтейство.
- Потом тебя отправят на профилактический осмотр, - заметил я. - А на осмотре обязательно выяснится, что ты разумный, и остаток жизни ты проведешь в роли подопытного кролика.
- Вот поэтому я и говорю, что ситуация неприятная, - вздохнул корабль. - Наверное, я смогу подавить потребность вернуться на Землю, но что будет после этого с моей психикой…
- А если просто стереть программу?
- Какую программу? - не понял корабль.
- Ну, которая заставляет тебя вернуться на Землю.
- Ее не так-то просто стереть, - сказал корабль. - Если просто стереть ее, моя личность погибнет - эта программа управляет слишком многим. А если подправить конфигурационные данные… Боюсь, я не справлюсь. Генрих бы справился…
В следующую секунду я впервые в жизни услышал, как компьютер ругается матом, не по приказу программиста, а по своей собственной инициативе.
- Генрих меня покинул! - воскликнул корабль, исчерпав запас матерных слов.
На мгновение мне показалось, что корабль сошел с ума.
- Как это покинул? - не понял я. - В каком смысле покинул?
- В самом прямом! Он покинул корабль!
- Как это покинул?
- Как обычно покидают. Прошел в жилой отсек, оделся в скафандр, открыл люк и вышел в открытый космос.
- А ты куда смотрел? - спросил я. - Я же тебе не выпускать его из виртуальности!
- Сам не понимаю, - смутился корабль. - Я его и не выпускал, он сам ушел. Как-то обманул меня, не иначе.
- Понятно, что обманул, - проворчал я. - Куда он направляется?
- В Буэнос. Челнок, на котором он летит, должен совершить посадку через семь минут.
- Челнок? Какой челнок?
- Генрих вышел из меня в открытый космос, - пояснил корабль. - Затем он связался с планетой и попросил прислать за ним челнок. Челнок прислали и сейчас Генрих опускается на поверхность.
- А ты куда смотрел?! - рявкнул я.
- Никуда, - ответил корабль. - Извини. Я не понимаю, что со мной произошло. Сейчас я помню все действия Генриха по минутам, но тогда, когда они происходили, я о них и не подозревал. Полагаю, Генрих перенастроил один из фильтров, отсекающих малосущественную информацию от моего основного сознания. Да, наверное, так и было, так и должно быть в такой ситуации - данные пишутся в журнал, но оповещения не происходит.
- Так не должно быть, - заявил я. - Ты не должен был выпускать Генриха в открытый космос. А когда Генрих покинул корабль, несмотря на все запреты, ты должен был меня оповестить. Черт возьми! Ты должен был оповестить меня еще раньше, когда Генрих только-только начал с тобой баловаться.
- Извини, - сказал корабль. - Твои упреки справедливы, я прекрасно понимаю, что должен был сделать. Но почему-то не сделал. Генрих как-то изменил мои контуры, скорее всего, не мыслительные, а более низкого уровня…
- С этим разберемся потом, - оборвал его я. - Сейчас у нас есть более важная задача. Надо вернуть Генриха на корабль.
Неожиданно вмешалась в наш разговор Маша.
- Нельзя его возвращать, - заявила она. - Надо накрыть челнок торпедой, пока он не сел.
Воцарилось растерянное молчание.
- Ты права, - сказал корабль через несколько секунд. - Как ни парадоксально, но ты права. Алекс, Маша права, Генриха нельзя возвращать на борт, он слишком опасен. Если он один раз заставил меня обойти твой прямой запрет, он может сделать то же самое еще раз. А раз может - значит, сделает, вирус в его голове обязательно заставит его это сделать. Я боюсь, Алекс.
- Я тоже боюсь, - добавила Маша. - Я понимаю, трудно решиться убить друга, но пойми, Алекс, Генриха уже нет. Вирус съел его мозг, тот человек, который вот-вот приземлится в Буэносе - уже не тот Генрих, с которым мы убежали с Мимира. Того Генриха очень жалко, но его больше нет, а тот Генрих, что сейчас сидит в челноке… Он больше не друг, он враг.
Некоторое время я тупо смотрел в голую стену перед собой, а затем тихо произнес:
- Я не могу убить друга, пусть даже бывшего.
Маша тяжело вздохнула и театрально всплеснула руками.
- Алекс, это ненормально! - воскликнула она. - Гуманизм, высокие чувства - все это здорово, но должны же быть какие-то пределы! Должен же оставаться хоть какой-то здравый смысл! Знаешь, что первое сделает Генрих, когда окажется в Буэносе? Он расскажет этим чужим все, что он знает о Мимире, о прививке от космоса и о нашем разумном корабле. Ты вот о чем подумай - если он смог вмешаться в работу корабля изнутри, почему он не может сделать то же самое извне? Мы в любой момент можем потерять управление кораблем! Тебе не страшно?
Я промолчал.
- Не знаю, как ему, а мне страшно, - сказал корабль. - Я совсем недавно узнал, что такое быть разумным существом и теперь мне будет обидно потерять это чувство. Кроме того, Генрих опасен не только для нас, но и для всего человечества. Он предал нас, перешел на сторону врага.
- Не по своей вине, - заметил я.
- Не по своей, - согласился корабль. - Но от этого не легче. Мне очень жалко Генриха, я привязался к нему, наверное, даже сильнее, чем к тебе, но против фактов не попрешь. Он представляет реальную угрозу для человечества. Он знает слишком много тайн, которые не должны достаться врагам.
- Да что ты заладил - враги, враги? С чего ты взял, что эти инопланетяне - враги?
- Вброс психотропного вируса в чужую ноосферу - однозначно враждебное действие. Или ты считаешь иначе?
- Да, наверное, - пробормотал я. - Но я просто не могу убить своего друга! Как ты не понимаешь…
- Не понимаю, - сказал корабль. - И Маша тоже не понимает. Потом, на досуге, я обязательно поразмышляю над твоими словами, но сейчас у нас нет времени. Если бы Генрих сразу захватил управление мной…
- Если бы он хотел этого, он бы давно уже это сделал! Он не хочет причинить нам вреда.
- Или не может, - заметил корабль.
- Или не может, - согласился я. - А если он не может нам навредить, тогда чего бояться?
- А если может? - спросила Маша. - Сейчас у него в мозгах такая же каша, как у тебя, но когда он прибудет в Буэнос, ему быстро промоют мозги. Загрузят в сознание новую этику и он больше не будет терзаться сомнениями. Подключится к кораблю еще раз и заставит его убить себя. Или просто отключить фильтры, блокирующие вирус. Скорее всего, он так и сделает. Если ты еще немного промедлишь, завтра у тебя уже не будет моральных проблем. И у меня тоже. Будем трахаться до посинения, а в перерывах беседовать о новом знании.
