Илья Садчиков - Стальной шторм. Арктический блицкриг

«Аврора» прошла над норвежскими ангарами, оставляя за собой полосу сплошных разрушений. Авиационные снаряды уничтожили восьмиколесный заправщик и врезались огненным вихрем в коммерческие перехватчики. На краю ВПП взорвался приготовившийся к взлету F-15E. Вторая машина погибла в центре горящего топливного океана.

«Фристайл» устремился за серебристым штурмовиком. Пилот «Авроры» обнаружил опасность и попытался оторваться от преследователя, но его самолету не хватило маневренности. A-12 метался из стороны в сторону, словно загнанная в лужицу рыбешка.

Пушка «Яка» полыхнула огнем, A-12 потерял левое крыло, задымил и пошел к каменистой земле. Падая, штурмовик вращался вокруг оси, словно сбитая камнем птица. Обреченный пилот успел покинуть машину, но серый купол пароплана не раскрылся над промерзшим ландшафтом.

«Аврора» с воем врезалась в холм, в месте взрыва вздыбился столб горящих обломков.

«Фристайл» промчался над береговой чертой и лег на обратный курс. Над аэродромом хозяйничали вражеские машины. Штурмовики последовательно выходили в атаку, сбрасывая на ангары тонны бомб и снарядов.

В наушниках вновь появился Северский:

– Сергей, Мур не взлетит, его машина уничтожена на земле. Элисс уже на бетонке, прикрыть успеешь?

– Постараюсь, где цели?

– Мародер-1 в пяти километрах на север, бомбит ангары ЭДА-4. Мародер-5 в десяти километрах на юго-восток, завершает разворот. Начинай с него.

– Белка, сообщай расстояние до целей и вектор на них. Моя РЛС уверенно распознает противника лишь на близких дистанциях.

Голос Северского пропал, ему на смену пришла скороговорка молодого лейтенанта ПВО:

– Звезда, это лейтенант Путилов, 2-я батарея 2K22. Держитесь возле правого края ВПП, иначе зацепим вас очередью из пушек.

– Принял к сведению, лейтенант.

Под крыльями истребителя потянулись заснеженные верхушки холмов, мелькнула черная поверхность взлетных дорожек. Когда в поле зрения полковника показались разбитые коробки ангаров, на дисплее РЛС вспыхнула яркая пульсирующая точка. Контакт был постоянным, подвешенные под пилонами ракеты нащупали боеголовками цель.

Через мгновение из облаков вынырнула крохотная звездочка «Авроры». Штурмовик завалился на левое крыло и пошел над самой землей. Полковник поймал машину в замок, откинул предохранитель гашетки и надавил пальцем на пуск.

AIM-9X сорвалась с направляющей, включила реактивный двигатель и, прорезав плотный арктический воздух, разогналась до скорости 2,5 маха. Сблизившись с противником, снаряд активировал систему инфракрасного наведения. Чувствительная боеголовка «Сайдвиндера» нащупала горячий двигательный выброс и устремилась за ооновским штурмовиком.

Пилот вражеской машины запаниковал, A-12 сбросил ловушки, а потом прижался к земле, уклоняясь от высокотехнологичной «гончей».

Ракета Соколова на мгновение потеряла цель, метнулась из стороны в сторону, а потом кинулась за тепловой ловушкой. Выпустив воздушные тормоза, штурмовик с опозданием завалился на бок.

Пытаясь оторваться от «Яка», ооновский пилот попал в радиус действия «Тунгуски». Смертоносные снаряды 2K22 смертельным вихрем изрешетили машину и вмяли кабину «Авроры» в недра нежного фюзеляжа. Двигатели самолета вспыхнули иссиня-красным пламенем, A-12 переломился пополам, его дымящиеся обломки рухнули в километре от авиабазы.

Проследив за падением «Авроры», Сергей связался с Эллисс:

– Серебряный-лидер, воздух чист, можешь взлетать.

– Принято, командир, выруливаю на бетонку.

Рапорт Серебряного-лидера сменился директивами Северского. Генерал передал новую информацию о контактах:

– Наблюдаю две высокоскоростные воздушные цели. Мародер-1 – направление два, три, ноль, расстояние семь миль. Цель завершает разворот. Мародер-4 – направление один, три, три, расстояние 14 миль, уходит на большой скорости на северо-запад.

– Постараюсь догнать, – коротко отозвался Сергей. – Белка, продолжай следить за воздушным пространством, моя РЛС забита помехами.

Тренделаг – городок норвежских нефтяников состоял из десяти микрорайонов, в каждом по двадцать пятиэтажных построек. Блочные серые дома быстро поднялись над поверхностью тундры, но норвежцы не успели их заселить. Советские специалисты в Тренделаг прибыли, но обжить дома не успели. Началась горячая фаза конфликта, и гражданские спешно отправились домой.

В мрачном полупустом поселении остались немногочисленные советские инженеры, поддерживающие работоспособность нефтяных комплексов, да обслуживающий персонал информационного центра.

Николай въехал в Тренделаг по южной дороге и остановился у горящих руин блочного дома. Здание, пораженное взрывом авиационной бомбы, на глазах превращалось в безжизненную руину. Из бетонных коробок комнат рвался огонь, черный дым сочился сквозь стены, тянулся из разбитых оконных глазниц. Рядом с подъездом полыхала брошенная легковая машина. Взрыв перевернул ее на крышу, выбил стекла и смял малопрочный корпус.

Поставив автомобиль на ручник, Матвиенко прислушался к звукам города. Ледяной ветер приносил с собой перестукивание далеких очередей. Грохот автоматической стрельбы то усиливался, раскатывался по широким городским проспектам, то внезапно стихал, сменяясь гнетущей противоестественной тишиной. Звуки далекого боя раздавались то справа, то слева. На юго-востоке грозно тявкало самоходное орудие. Эхо выстрела с запозданием прокатилось над бетонными склепами домов.

Уверившись в собственной безопасности, Николай положил на колени автомат, развернул на соседнем сиденье подробную карту местности. Скользнув пальцем по мятому листу бумаги, подполковник прошептал себе под нос:

– Южная дорога упирается в центральную площадь, а значит, простреливается со всех направлений. Уходить придется по северному пути, через торговую зону.

Опустив рычаг тормоза, подполковник надавил на педаль газа. Машина заревела мотором и помчалась вдоль неприветливой улицы. За стеклом автомобиля проносились бетонные коробки брошенных домов. Рев дизельного мотора нарастал, пробивался через глушители корпуса, вызывал вибрацию расшатанных автомобильных дверок.

Добравшись до Восьмой улицы, Николай повернул направо и наткнулся на вражеский патруль. По центру дорожного полотна катил светло-серый LAV-25. Люки БТР были закрыты, на верхушке башни виднелся крупнокалиберный пулемет. Ооновские пехотинцы прятались за бортом транспортера, глаза их испуганно шарили по окнам и лоджиям окрестных построек.

Матвиенко ударил по тормозам, дернул за рычаг передачи и резко вывернул руль. Машина рванула назад, подпрыгнула над бортиком тротуара и врезалась бампером в обломки бетонной стены. Ооновцы открыли по беглецу ураганный огонь. Лобовое стекло пошло трещинами. Пуля пробила дверцу машины, еще одна – с неприятным звуком врезалась в автомобильное крыло.

Николай выругался и злобно прошипел:

– Метко лупят, черти.

Выкрутив баранку, подполковник развернулся на пятачке и вписал машину в узкий проулок, образовавшийся между бетонными монолитами. Вырвавшись на простор Седьмой улицы, Николай устремился к северному району.

Добравшись до центральной площади, Матвиенко промчался мимо сбитого советского истребителя. «МиГ» врезался в верхний этаж дома, а потом рухнул вниз, убив собственного пилота. Изувеченные обломки Fulcrum-A перегородили улицу и теперь догорали среди разбитых бетонных плит. Заметив опасность, Николай сбросил скорость и осторожно, чтобы не искушать судьбу, протиснулся между крылом и обрывками искореженного хвостового оперения.

Достигнув Шестой улицы, подполковник завернул во дворы и оказался возле цели опасного путешествия – высокого девятиэтажного дома. Некогда высотка принадлежала норвежской нефтедобывающей корпорации. Внутри строения работал многочисленный персонал, в подвале прятался архив и высокопроизводительные компьютерные кластеры.

После продажи острова в здании обосновались советские компьютерные специалисты, занявшиеся поддержкой дорогостоящих вычислительных систем. Руководил работами Виктор Павлов, профессор, доктор технических наук и по совместительству дальний родственник Нестеровой.

Когда американцы нанесли по базе воздушный удар, Ольга отвезла Наталью в город и передала на поруки Виктору. Николай был категорически против отъезда, но слушать его не стали. Нестерова с железной выдержкой проигнорировала протесты потенциального «зятя».

– Здесь моя крошка будет в безопасности, – пробурчал себе под нос Николай, имитируя голос летчицы.

Криво усмехнувшись, подполковник добавил:

– Кто бы мог подумать, что убежище превратится в смертоносную ловушку.

Припарковав машину на опустевшей стоянке, Николай передернул затвор автомата и быстрым шагом направился в сторону административного здания.