Тимофей Григорьев - Очень не просто
"Цвет эльфов" составляли наследник Старшего Дома и его свита — десять наследников Младших Домов. Конечно, юность элиты была весьма относительна, так как наследнику Старшего Дома исполнилось почти две тысячи лет, но для дивных он был восходящей звездой на политическом небосклоне. Правящая Пятерка, заинтересованная в получении рычага давления на эльфов, объявила на "Цвет эльфов" негласную охоту, их было приказано захватить в плен любой ценой, не считаясь с потерями.
Чего стоило дипломатам Чедана спровоцировать молодого короля Саррана Гонора Первого объявить войну эльфам, история умалчивает, но Ченови точно знали, что в тот год были повышены налоги в трех провинциях. Маги подготовили несколько ловушек и засад, и вот, наконец, удалось заманить "Цвет эльфов" в пентаграмму, привязанную к силе Че и напитанную такой мощью, что выбраться эльфам самостоятельно было невозможно. Казалось бы, вот она, удача, теперь можно диктовать длинноухим условия и заставить Старший Дом считаться с Чеданом, но люди не учли одного — того, что наследники предпочтут смерть плену, "Цвет эльфов", убедившись, что из ловушки нет выхода, убил себя в полном составе.
С ужасом человеческие маги наблюдали, как высыхали и опадали прахом фигуры прекрасных эльфов, от высокопоставленных заложников не осталось ничего — ни костей, ни одежды, ни оружия… абсолютно ничего. Рашизу потом часто снился в кошмарах издевательский хохот наследника Старшего Дома — эльф умирал и смеялся, смеялся, смеялся…
Прихваченный на поле боя член правящего дома Эльмиодисс, после гибели наследника — шестой в очереди на трон дивных, оказался единственным ценным трофеем во всей военной компании. Пока раненый пленник находился без сознания, его скрутили, наложили кучу плетений и торопливо вывезен в Чедан, а эльфам были принесены соболезнования в связи с гибелью "Цвета эльфов" и королевского родственника.
Все эльфы, имеющие четыре слога в имени, были сильными магами по определению, поэтому пленника поместили в камеру, вырубленную в толще скалы, без доступа к растениям и животным. Первые годы эльфа держали в цепях, с кляпом во рту, надев на кисти рук металлические варежки, так как всем было известно, что дивным для работы с силовыми линиями Эль были необходимы пальцы и голос. Голод и пытки применяли с большой осторожностью, помня, что пленник в любой момент может покончить с собой. Но эльф, как любой разумный, хотел жить, тем более, что в случае смерти терял неизмеримо больше, чем короткоживущие люди, так что стороны пришли к соглашению. Эльф много рассказал о внутренней политике Домов, о специфике магии Эль, о тайных возможностях своей расы. Со временем эльфу значительно улучшили условия содержания, камера в глубине гор обзавелась мебелью, коврами, предметами искусства — жрецы и маги приходили к дивному не столько для допросов, сколько пообщаться с очень умным и приятным собеседником. С эльфом консультировались по некоторым вопросам, и он давал на диво дельные и толковые советы. Длинноухому даже разрешили организовать небольшую лабораторию в соседнем помещении, (конечно, под неусыпным контролем человеческих магов), где он готовил по заказу Правящей Пятерки редчайшие лекарства и изумительные яды.
Верховный жрец многим был обязан Эльмиодиссу, они часто встречались и почти подружились, но ни один из них не питал иллюзий о настоящем состоянии дел — эльф был пленником и при удобном стечении обстоятельств пойдет к своей свободе по трупам человеческих приятелей. Люди, в свою очередь, в любой момент были готовы убить ценного пленника, как только он станет слишком опасен.
Рашиз Ченови сейчас искренне удивлялся собственной наивности, когда он, опытный маг и взрослый человек всерьез верил, что сможет контролировать эльфа и диктовать ему свои условия. При всей людской хитрости, длинноухий переиграл человеческих магов по всем статьям. Вся эта история с эпидемией в Брукинии была проведена с подачи эльфа, это он подсказал казавшийся легким способ избавления мятежной провинции от неугодного королю населения, и отраву готовили маги Эль именно под руководством Эльмиодисса. Но недолго Чемен XXIII наслаждался результатами своей победы над Брукинией — от войск все чаще приходили сведения о том, что трупы погибших во время эпидемии при попытке сожжения подавали признаки некоей псевдожизни и становились опасны для окружающих. После тайно проведенного исследования маги Че схватились за голову — летом следовало ожидать массовых нападений поднявшейся нечисти, причем не только на землях Брукинии, но и по всей территории Чедана. Когда же хотели выяснить у пленника, что же за отраву он приготовил, спрашивать было уже не у кого — эльф пропал вместе с наблюдающими за ним человеческими магами Эль. Зная, что кланы готовятся к большой войне, и ожидая новую волну эпидемии летом, король понял, что положение Чедана становится критическим.
Поэтому и оказались в подвале дворца Бруков пятеро сильнейших магов Правящих семей — пришло время договариваться с орками.
Глава 24
Вот мы и во дворце, точнее в жалком подобии былого великолепия — отсюда было вынесено все, что представляло хоть малейшую ценность. Убогое зрелище — голые стены, ободранный паркет, вырванные с "мясом" переплеты витражей… От величия королевской резиденции не осталось ничего, лишь грязь, мусор, да сквозняки.
Охрана магов не стала вступать в бой, а отошла в соседнее здание и заняла там позиции наблюдателей, но вот их начальство я чувствовал все там же — в подвале под башней. Орки обеспечили нам со старейшинами безопасный проход, и мы стали спускаться вниз.
Нельзя сказать, что все вдруг преисполнились доверия к людям и вручили им свои жизни, нет, мы со старейшинами шли в середине, а шаманы и бойцы охраняли нас со всех сторон. Мы с дедом взяли пять моих орков и десяток охраны, Зуррин тоже прихватил своих пустынников, так что отбиться от пятерых магов Че мы могли в любом случае. Просто мне не нравилась сама ситуация, когда я не понимаю причин, побудивших врагов пойти на переговоры — хороших новостей ждать не приходилось.
— Эчеррин, перестань сопеть мне в ухо.
Слова Торрина заставили меня отвлечься и обратить внимание на окружающих.
— Еще два пролета и будет комната с камнем. — Кенос вытягивал шею, стараясь заглянуть за спины огромных орков, но те не пускали его вперед. — Там такие толстые гранитные двери, если не знать где рычаг, открыть невозможно.
— Все работы по открытию дверей люди любезно проделали за нас.
Зуррин показал на расколотый монолит двери, небрежно сдвинутый в угол — путь к сердцу Брукинии был свободен.
Перед нами предстала совсем небольшая комната, почти круглая, в центре которой лежал наполовину вросший в земляной пол совершенно невзрачный валун — если выйти на улицу, то каждый второй камень будет казаться его близнецом, а каждый первый — родным братом. Но это если не смотреть на силовые линии — в магическом зрении камень сиял узлами многочисленных плетений.
Люди тихо стояли у противоположной от входа стены и давали нам осмотреться. Настороженные выражения лиц давали понять, что маги приготовились к любому исходу предстоящих переговоров.
"Дед, а мы можем взять их в плен?".
Я мысленно разговаривал с Торрином, так как в комнате все молчали и присматривались друг к другу.
"А смысл?"
Действительно, захватить магов Че сил у нас хватит, но пленники уже не имеют права вести переговоры, следовательно, для нас будут бесполезны, так как о добровольном переходе на сторону орков не могло быть и речи. Надо было как-то вывести из равновесия всю эту толпу взрослых дядей, которые сейчас хладнокровно просчитывали возможности взаимного уничтожения. Тут Кенос шепнул мне на ухо.
— Капни кровью на камень, дай понять ему, что ты здесь.
А что? Это мысль! Пока я буду возиться с булыжником — старейшины найдут повод для начала разговора с магами, да и я буду точно знать, подчинится мне божественная защита или будем искать другие варианты. Я не стал скрывать своих намерений и вышел вперед, к самому камню. Достал стилет, доставшийся мне от эльфийского дядюшки (еще утром я им со скуки царапал стенку дирижабля), хотелось бы иметь на руках ритуальный кинжал, но чего нет — того нет, и уколол себе палец.
Кровь, словно нехотя, стала собираться в каплю и, наконец, тяжело плюхнулась на камень. За процессом с интересом наблюдали все присутствующие.
Ну и что дальше? Я вопросительно посмотрел на Кеноса, но тот напряженно уставился на булыжник, и ни на что не обращал внимание.
И тут я почувствовал знакомое тепло в груди, там, где после проявления Дара уютно угнездился клубок сил, когда появились три цветные ленты, я даже не удивился. Зеленая лента Эль просто обернулась вокруг моей талии и успокоилась, а вот синяя Ора и красная Че целенаправленно устремились к булыжнику и стали вплетаться в узлы сил. Я так засмотрелся на танец лент, что упустил тот момент, когда узор плетения окончательно оформился, а ленты сил вернулись обратно в татуировку. Все узлы вдруг стали близкими и понятными, я чувствовал, что по любой, даже самой малой линии сил могу проследить за тем местом Брукинии, куда она была протянута изначально. Страна лежала передо мной, как на ладони — большая, интересная, живая…
