Алекс Орлов - Штурм базы
Джим выхватил собственный нож, зачем-то прикрыл наемнику глаза рукой и всадил ему клинок в грудь по самую рукоять.
Удар получился смертельным. Капли крови, брызнув Джиму в лицо, заставили его вздрогнуть и отшатнуться.
Тони сбросил с себя отяжелевшее тело и, хрипло дыша, поднялся. В нескольких метрах – в окошке между веток он увидел еще одного чужака и, сорвав гранату, швырнул ее, не снимая кольца. Она ударила в цель, словно булыжник, и противник, опасаясь взрыва, ломанулся прочь – в чащу, а следом за ним в зарослях растворились его уцелевшие товарищи.
Схватившись за автоматы, разведчики открыли шквальный огонь, прочесывая джунгли. Когда расстреляли по магазину, перезарядились и стали прислушиваться, однако, кроме шороха срезанных листьев, ничего слышно не было. Лишь надрывалась где-то перепуганная выстрелами птица кабату.
Джим и Тони огляделись. На изрядно помятой полянке лежали четыре тела – трое мертвых и один раненый. Все это были чужаки – свои оставались на ногах.
Ли Чиккер зажимал рукой неглубокую рану в правом боку – его спас автоматный магазин, который, прорвав кармашек разгрузки, висел слишком низко. Смертельный удар, направленный в печень, пришелся на него, и теперь Ли Чиккер с глуповатой улыбкой смотрел на изуродованный ножом магазин.
– Я его не брошу. Я его с собой возьму, слышь, сержант?
– Тайлер, перевяжи его! – приказал Рихман, вытирая со лба кровь.
– Сейчас, – кивнул Тони и засуетился, вынимая свой индивидуальный пакет. Он и сам был ранен – весь его правый рукав пропитался кровью, однако Тони этого, казалось, не замечал.
– Ли, потом ты его тоже перевяжи! – напомнил Шульц, осматривая голову Верди. Тот в самом начале схватки получил по ней прикладом, однако не оставил Шульца одного против двоих, продолжая бороться на земле, хватая врагов за ноги и кусая их под колено.
Никому из разведчиков не удалось выйти чисто – лица у всех были, как после хорошей уличной драки. Пока шла перевязка, Госкойн и Краузе караулили с автоматами наготове, чтобы не упустить момент, если враг надумает вернуться.
Джим чувствовал себя, в общем-то, нормально, только у него было ощущение, что правая сторона головы, куда пришелся удар ботинком, становится все больше и больше. И правое ухо тоже слышало, будто через вату.
Дотронувшись до правой скулы, Джим поморщился – там была сплошная ссадина, горевшая словно ожог.
– Вот сволочь, убил бы гада… – выругался он, но тут его взгляд упал на оплывающий кровью труп. Вспомнив, как резал врага, Джим судорожно сглотнул и почувствовал сильное головокружение. Пришлось сделать дыхательные упражнения – так учил его Шульц.
Рихман подошел к раненому наемнику и склонился над ним, оценивая его состояние. Затем сдернул с него капюшон и, покачав головой, произнес:
– Как будто мне знакома твоя морда… Ты слышишь меня?
Раненый едва заметно кивнул и грустно улыбнулся.
– Ты неделю служил… у меня во взводе… Рихман…
– Точно!.. Лейтенант Хэкман!
– Капитан…
– Как же тебя занесло сюда, капитан? Мы ведь здесь только мятежников привыкли вылавливать. Может, ты где-то сбился с курса?
– Может, и сбился…
– А Саскела помнишь?
– Эдди Саскела?
– Да, Эдди Саскела. Теперь он командир разведвзвода.
– Одни… земляки кругом. Мир тесен…
– А если бы ты знал, что тут земляки, не пошел бы сюда?
– Не знаю… что сказать…
Хэкман вздохнул и закашлялся. На его губах проступила кровь. Рукой он зажимал на животе ножевую рану.
Рихман вызвал по рации Саскела.
– Сэр, тут такое дело – лейтенанта Хэкмана помните?
– Ты что, с ним встретился?
– Да, говорит, дослужился до капитана. Теперь у него ножевая рана и он подыхает.
Услышав это презрительное «подыхает», Хэкман усмехнулся.
– Что с ним сделать – облегчить страдания?
– Больше пленных нет?
– Нет, только трупы. Трое здесь, и еще под минами человека два-три остались.
– Как у нас?
– Обошлось.
– Что думаешь делать?
– Они сюда вернутся, как только мы уйдем, вы же знаете, не в их привычках оставлять трупы неубранными. Может, оставить им пару сюрпризов?
– Не нужно. Они на такой трюк не попадутся – не те люди.
– Не те, – согласился сержант.
– Вот что, Рихман, сообщи Хэкману о результатах ночной атаки.
– А зачем?
– Это необходимо, поверь мне. Потом оставьте его и уходите – думаю, его подберут. Какие у него шансы?
– Рана – сквозняк, но кишки вроде целые.
– Значит, вытянет.
Поговорив с командиром, Рихман убрал рацию и снова склонился над раненым.
– Только что говорил с Саскелом.
– Как он?
– Да по-разному. Работы много, ты же видишь.
– Вижу… Хорошая у вас команда…
– Хорошая. Саскел приказал оставить тебя здесь, чтобы подобрали, мы знаем, что твои вернутся. Если выживешь, передай хозяевам, что весь ваш десант уничтожен – до последнего человечка. Мы потеряли девятнадцать солдат-строевиков. Учитывая, что десант высаживался ночью и имел на руках все козыри, это полный провал. Саскел считает, что ты здесь именно для того, чтобы поддержать десант или хотя бы собрать о нем информацию. Теперь информация у тебя есть. И еще пожелание от меня, Хэкман, не суйся больше в наши леса. Эта амнистия для тебя последняя. Все, теперь уходим! – приказал Рихман своим солдатам, и скоро на вытоптанной площадке никого не осталось.
98
Майор Вагнер, словно замороженный, смотрел на телефон, и в его голове крутилось одно только слово: «Провал… Провал… Провал».
Полный провал. С этим трудно было смириться, ведь план казался выверенным до самых незначительных деталей и базировался на точнейших разведданных. И вот на тебе. Пятьдесят один человек, парашютисты, за спинами которых были не единицы – десятки операций, все они погибли.
Конечно, действовать на ограниченной территории базы – это не то, что драться в лесу или в горах, где остается возможность маневра.
Что же случилось? Может, была утечка информации и десант ждали? Но откуда утечка? От кого? Дюрекс? Может быть. Ему такой исход дела был на руку. Он хотел избавиться от майора, чтобы… чтобы… Тут Вагнер забуксовал. Как ни старался он придумать для Дюрекса мотив к предательству – его не находилось.
Вагнер вспомнил лейтенанта Грегори – он руководил группой парашютистов, молодой и энергичный. Ознакомившись с планом операции, он сказал, что это просто прогулка.
– Перебить их сонных будет нетрудно, сэр. Даже как-то неловко.
За него эту неловкость решили другие, и все пятьдесят человек полегли в бою, а ведь каждому Вагнер лично пожимал руку. Заглядывал в глаза, играя роль заботливого и мудрого командира. Не уберег.
Хэкману тоже пришлось несладко, когда докладывал, то и дело прерывался.
– Пулю поймал? – спросил его тогда Вагнер.
– Нож, – ответил капитан, и это майора неприятно поразило. Выйти с группой Хэкмана на дистанцию рукопашного боя – это нужно было постараться. К тому же сразу после боя с парашютистами.
– Что за люди? Разведка?
– Местный разведвзвод. Даже знакомые попались.
– С базы «Юберс»?
– Нет, вы их не знаете. Это было раньше, когда я служил на «Джульетте».
– В Родезии?
– Да, Родезийские острова.
– Крепко приложили?
– Есть потери, сэр… Существенные.
Бесшумно открылась дверь, и в просторный кабинет Вагнера без стука и разрешения вошел Дюрекс, руководивший местным отделом политической разведки армии генерала Тильзера.
– Что-то я не помню, чтобы разрешал вам войти, мистер Дюрекс.
– Я не спрашивал вашего разрешения. Сам вошел.
Не обращая внимания на тяжелый взгляд Вагнера, Дюрекс прошел к столу, уселся в кресло и вызывающе высоко закинул ногу на ногу.
– Что я вижу, коллега Вагнер, вы как будто в дурном настроении?
– Выйдите вон, мистер Дюрекс! – угрожающе приподнимаясь, потребовал майор.
– А вот и нет. Едва ли вы имеете право повышать на меня голос, Вагнер.
– Это почему же?!
– А потому, что вы теперь мой подчиненный и будьте добры корректно вести себя со своим начальником…
– У вас что?.. Есть какой-то приказ? – не понял Вагнер. – Распоряжение командования?
– Бедный, наивный и глупый майор Вагнер, – произнес Дюрекс, глядя на хозяина кабинета с некоторой жалостью. – Если сидеть за этим столом и ждать распоряжение командования, вы дождетесь только одного – быстрого расследования вашей деятельности и ликвидации. С военспецами у нас не церемонятся. Не справился – в яму. А на ваше место придет другой – вы же все одинаковые, как запчасти.
– Я не верю вам, Дюрекс. Вы… провокатор, – не слишком твердо произнес майор и опустился в кресло.
– Придется поверить, если хотите выжить. Вы превысили свои полномочия, майор Вагнер, когда решили в одиночку провернуть столь рискованную операцию. А ведь вы обязаны были согласовать ее с местным штабом в Свазиленде. Хотели получить всю славу для себя одного? Что ж, понимаю. Однако это вас не оправдывает. Наемники оплачивались из казны армии генерала Тильзера, оттуда же пойдут и страховки – это немалые суммы.
