Ольга Швецова - Метро 2033: Ничей
А закрыв глаза, можно даже представить на его месте другого, ради которого стоило стерпеть всё. Только так она смогла заставить себя положить голову Валерику на плечо, даже более крепкое, чем у Алексея. И почувствовать, как он осторожно касается пальцами ее волос, которые Лёша не стеснялся на руку намотать. Зачем сравнивать? Когда можно иметь и то и другое. Только нужно подождать немного и забыть легкую обиду. Теперь точно забыть, ведь то, чем Лёша пренебрег, другому кажется очень желанным.
Лерик что-то увлеченно рассказывал о красотах вокруг бункера, а она только с улыбкой спросила:
– Когда ты мне это покажешь?
И он замолчал – зависело от отца, поэтому обещать конкретно ничего не мог. Чтобы поторопить его и добавить решительности, Оксана, снова зажмурившись, будто неосознанно поглаживала шею и грудь Валерия – раньше он и об этом не мечтал! А теперь уже привык к хорошему, и приходится изобретать более сильные средства убеждения. Оксана еще пыталась вообразить другого человека, иначе ладонь не будет так естественно скользить вниз по чужому телу… Совсем чужому, до почти полного равнодушия. Алексей на такое бровью не повел бы, лишь мог заметить с усмешкой, что рукой и сам управится, а вот если бы девушка снизошла – и выразительный взгляд, куда именно нужно снизойти – до более откровенных ласк и полного бесстыдства, тогда и благодарность окажется абсолютно безграничной! Именно так бы Лёша и сказал, Оксана вдруг словно услышала его голос. А Лерик только затаился и не дышал, боясь спугнуть кажущуюся ему застенчивой девушку. Не опробовать ли на нем эту неограниченную, хоть и кратковременную, власть, когда мужчина готов исполнить любые просьбы и требования? И Валерка не сможет ее обмануть: слишком честный, слишком простой. Слишком неискушенный…
– Юрий Борисович, запланирован выход наружу, с Лапиным всё согласовано.
– Отменяется, товарищ командир, – вздохнул Грицких. – Вот вечно у вас так: когда я просил пару бойцов, вы мне отказали. Теперь надо вам, и меня уже это не устраивает. Поморозите ребят, на лечение тратиться придется, а вот это уже совсем ни к чему.
– Да етить! – не отличавшийся дипломатичностью Серяков вложил в одно слово все эмоции. – Не знал, что вы такой злопамятный.
– Ничего личного. Просто действительно лучше подождать, а то там такой мороз, что внешняя дверь того и гляди треснет. Или вы хотели провести учения в особо тяжелых условиях?
– Хотел бы. А что?
Евгений самодовольно разглядывал взбешенного командира. Грицких краем глаза наблюдал и за ним. Не выйдет из помощника толку… Пока он доволен, чувствуя себя сопричастным чужой власти, – не будет стремиться к собственной. Так и просидит, не проявляя инициативы, ибо это воистину страшно: открыть рот и ответить за свой базар.
– Подождите некоторое время. Да и Хлопов мне не жаловался на отсутствие свежего провианта. Ну, во всяком случае, не жаловался слишком усердно.
– Юрий Борисович, мне уже иногда хочется на ваше место…
Грицких очень рассчитывал, что это просто шутка.
– Интересно, почему?
– А хочу знать, о чем вы думаете… Но, честно говоря, желание такое у меня нечасто, потому что думать обо всем, как господь бог, я не приучен. Ладно… Буду считать, что у вас есть свои причины. Иногда даже понимаю, почему вы бумажные носители информации отменили. Народ и устно так языком чешет – заслушаешься. Зато контроль лучше.
– К чему вы это сейчас вспомнили?
– Да к тому, что я и так вам скажу, что думаю.
– Игорь Яковлевич, если у вас нет больше вопросов, то я не задерживаю, сам тороплюсь, – пришлось подняться с места и проводить посетителя к выходу. – Евгений, пойдемте вниз в библиотеку, хорошо, что мне напомнили, я давно не видел новых поступлений.
– А откуда новые возьмутся, если последний раз в город ходили еще по осенней грязи?
– Я там как раз осенью и был последний раз. Когда возглавил Совет, прибавилось обязанностей… А теперь могу я немного отдохнуть?
Прежде чем уйти, Серяков окликнул стоящего неподалеку младшего Лапина, чтобы не бегать за каждым сталкером, парень оповестит остальных не хуже.
– Лерка!
Валерий привычно обернулся и тут же принялся возмущаться:
– Игорь Яковлевич! Я уже не маленький, чтобы меня Леркой называть!
– Да ладно… Недавно еще не обижался. Когда под стол пешком ходил.
Для командира отряда это действительно было совсем недавно, а молодому сталкеру казалось, что в незапамятные времена.
– А что нужно-то, Игорь Яковлевич?
Парень надеялся, что получит какое-нибудь важное задание, но пришлось его разочаровать.
– Отменяется выход. Собирались вот жирных мутов поискать, но не получится. Запрет на прогулки снаружи. От самого Главного. Ну и нечего задницу морозить, подождете, на ваш век хватит…
Валерик поначалу слегка расстроился, потом просто замер на месте. Он же обещал Ксюше!
– Игорь Яковлевич! А это надолго?
– Ты не у меня спроси, а у того, кто у нас отвечает за выход, у Привратника. У папы своего или Юрия Борисовича. Может, хоть тебе ответят.
– А как же… – Валерий уже не знал, что и сказать. Ничего страшнее рассерженной Оксаны он не мог себе представить, и даже Главный Привратник показался не таким грозным, как обычно. – Юрий Борисович, а правда, как же тренировки?
Евгений продолжал самодовольно улыбаться из-за спины Грицких, будто всем своим видом показывал: мой начальник круче твоего. Юноша не смутился. Зато Ксюша с ним встречается! Но долго она не задержится, если не выполнять ее просьб.
– Валерий, если вы считаете себя без них недостаточно подготовленным, то вам нечего делать в отряде! – раздраженный Главный не потерпел возражений от рядового сталкера, будь он даже сыном Привратника.
Евгений просто лучился радостью, Лерик растерялся, ситуацию разрядил только громкий хохот Серякова.
– Не пугайте мне молодежь! А то нервные будут, как этот ваш задохлик. Женька, уж извини…
Помощник поспешил к лестнице вперед Юрия Борисовича. Валерий все еще пытался осмыслить услышанное.
– Игорь Яковлевич, а как же…
– Не переживай, Главный пошутил, он в людях хорошо разбирается и знает, на что ты способен. Чего со зла не скажешь? – Серяков и не подозревал, что новобранец обижен вовсе не на презрительные слова и даже не на отмену долгожданного выхода, чтобы поразмяться. – Но и нос задирать не надо. Это отец твой на тебя большие надежды возлагает. А я могу в любой момент… просто положить на тебя с прибором, если будешь дурака валять! Так что угомонись, Лерка, жди команды.
* * *Самому уж не взяться за дело, и не только от старческой немощи, а оттого, что всегда у всех на виду. Но можно отдать приказ, который будет выполнен. Исполнителя следовало поторопить, и так три дня прошли впустую.
– Алексей, не хочу показаться нетерпеливым, но пора уже прийти к какому-то результату. А вы не доложили пока ничего определенного.
Из динамика доносился только скрежет статических помех… Качество связи из шлюза оставляло желать лучшего, но такой способ подчеркнет срочность выполнения задачи. Алексей его прекрасно слышит, но не отвечает, похоже проговаривая про себя пришедшую на ум ненормативную лексику.
– Я понял, Юрий Борисович.
– Чтобы вам было удобнее, я освобожу плацдарм со своей стороны: в течение недели ни один человек из бункера не выйдет. За соседей отвечать уже не могу, поэтому не забывайте об осторожности.
– Недели будет вполне достаточно.
Отключил устройство, гаденыш… Впрочем, отсюда не видно, возможно, у его рации просто садится батарея. Грицких оглядел еще раз полутемный шлюз, задумавшись, хватит ли недели, не вмешается ли в планы еще какой-нибудь шустрый мутант. И услышал глухие удары по внутренней двери.
Евгений хоть и удивился приказу Главного Привратника закрыть за ним дверь в промерзший шлюз, но решил, что старик просто начал немного чудить. Если принимать его распоряжения, сохраняя на лице спокойствие, то он ничего и не заметит. И иногда уж очень хотелось покрутить пальцем у виска. А при виде бегущего по коридору, насколько позволяла комплекция, Хлопова спокойствия как не бывало. И он начал стучать в дверь шлюза, забыв, что у пожилого Юрия Борисовича может просто не хватить сил открыть ее изнутри. Помогли охранники, и Главный показался на глаза, очень недовольный.
– Евгений… – спрашивать, что происходит, пришлось уже у другого, у запыхавшегося и покрасневшего Привратника: – Что-то случилось?
– Канализацию прорвало на втором этаже, чтоб ее! – Хлопов отдувался, а в голосе было больше раздражения, чем паники. – Юрий, там народ никак не расходится. Их уже и медик наш Фролов пугал брюшным тифом, дизентерией – все равно стоят, ржут и смотрят, как рабочие лопатами говно по полу гоняют!
– Где наш главный туалетный специалист Никитин? Распорядился? Слесари работают? – Грицких при упоминании о нечистотах присел и начал подворачивать брюки. У Хлопова они были уже безнадежно перепачканы.
