Николай Побережник - Мы выжили! Начало

— Точно не знаю тащмайор, но проходил мимо узла связи, так там разведчики Шустова отрытым текстом в эфир шпарят координаты.

И только сержант это сказал, как со стороны оврага несколько раз ухнуло, стекла в окнах отозвались противным дребезжанием — вот-вот вылетят.

— О! — сержант поднял палец вверх, — а я что говорю… видать вляпался Шустов.

— Иди, я сейчас, — кивнул Юра сержанту уже одеваясь.

Все проснулись и молча наблюдали, как собирается наш… точнее уже не наш майор.

— Ну ребята, похоже не получится вас проводить… давайте прощаться, — сказал Юра, поправляя маскхалат под разгрузкой и повесив автомат на плечо стволом вниз.

Пожали руки и обнялись, похлопав друг друга по спине, Наталья даже пару раз шмыгнула носом, поцеловав Юру в щеку.

— У Натальи частота местного узла связи есть, если что, то сообщение для «Красного», — задержался Юра в дверях, потом посмотрел на всех нас и вышел.

Я подошел к окну и проводил глазами Юру, который шел по снежному коридору, подсвечивая себе фонарем.

— Ветер поднялся приличный, — сказал я, кивнув на улицу.

— Да, — согласился подошедший Вовка, — вон на козырьке как лист жести болтается.

— Ну и хорошо, надеюсь в такую «собачью» погоду всякие злодеи будут по норам сидеть.

— Давайте уже завтракать, — предложила Наталья, — Сереж, помоги печь растопись.

Серега охотно взялся помогать, стругая ножом доску на тонкие щепки, а потом кивнул в угол и сказал:

— Арсенал что ли оставите?

— Ох е-мае! — взялся за голову Вовка, уставившись на накрытый тулупом наш старый арсенал из СКС-ов, дробовиков и остального трофейного, — точно, а куда его-то?

— Забирайте, — деловито сказал Сергей, — может, там, куда едете это будет кому и на что поменять.

— Ну да, — согласился я, — это всегда пригодится.

Пока готовился завтрак, увязали плотно оружие, разбив на четыре кучи и замотав в армейские одеяла, потом оделись и отнесли в машины, кое-как найдя для этого место, затем перетаскали рюкзаки и завели машины, оставив их тарахтеть — прогреваться. Ветер действительно поднялся сильный, в последнее время и забыл, как его порывы могут обжигать лицо и моментально коченеют руки.

— Холодно? — спросила Маша, когда мы вернулись.

— Ветер зараза не слабый, если б не он, то вполне терпимо, — Вовка подсел к печке, выставив перед собой руки, — о, еще же пошехонку разобрать надо.

— Ну давайте уже завтракать, а потом разбирать, собирать будем, — сказала Наталья.

Почему-то аппетита не было, но я понимая, что поесть надо. Осилил пару бутербродов с абсолютно безвкусным паштетом из сухпая и пюре картофельное, что быстрого приготовлеия. Посмотрел на часы — 6:30, что ж запас по времени хороший на безостановочный рывок.

Сережка проводил нас до машин, и подражая Юре, пытался крепко обниматься и хлопать по спине, перед тем как повернуться и побежать обратно, он крикнул, перебивая ветер:

— Не вздумайте сгинуть, — и погрозил нам кулаком.

До станции Дранга, на другой карте она отмечена как Джелюмкен, отмахали сотню километров без остановок и неприятностей. Если не считать, что Маша, будучи «штурманом» с картой от Штонды на коленках, проморгала один из ориентиров, и мы сделали небольшой крюк в двадцать километров. Карты Штонда выделил нам старые, практически послевоенные, но топография подробная, а отметки мы на нее еще вчера нанесли, так что мысленно, сказал ему спасибо не однократно. Итак, до Джелюмкена осталось не более километра, кругом все ровно как стол, есть вдалеке какие-то высоты, которые даже сопками-то называть стыдно… да уж, не Приморье. Судя по карте вокруг болота и множество притоков одноименной со станцией реки Дарга.

— Черный, как слышишь? — сказал я в рацию.

— Здесь Черный, — ответил Вовка, который держался позади нас на полста метров.

— Подъезжай… Приехали, надо осмотреться, — сказал я, остановил машину и потушил фары, оставив только габаритные огни.

Напялив армейскую ушанку вышел из машины, наклонился и присел пару раз — размял кости. Ветер поутих, и было относительно комфортно. Ноги провалились в снег лишь по щиколотку.

— Ну что, кругом тишь, гладь, глушь? — подошел Вовка, встал рядом и тоже несколько раз повернулся вправо и влево, скручивая позвоночник, — как-то так я упустил момент, что ты себе Хайса отжал, в УАЗе с комфортом, мягко говоря, не так как у япошек.

— Сочувствую, — ответил я и припал к биноклю, — Наталья «уши греет»?

— Да пару раз слушала, говорит, в основном Хабаровские в эфире, бьются с большой бандой китайцев.

— Понятно, а в LDP диапазоне?

— Там глухо… Да нет тут никого, — сказал Вовка тоже разглядывая безмолвные заснеженные окрестности в свой монокль, — слушай, а светлее вроде?

— Да, есть немного, на километр — полтора хорошо видно. Ну что, столбы вижу вдоль «железки», пара крыш каких-то сараев… все, нет тут нихрена.

— И как дальше?

Я обошел кабину Хайса, открыл пассажирскую дверь и попросил карту у Маши. Присев с картой у включенного габарита сказал Вовке:

— Давай вот так, параллельно «железке» немного южнее спустимся до этой реки Дарги и над руслом на запад уже рванем, вот тут, где Большая и Малая Дарга сходятся, и остановимся заправиться да перекусить. А потом, дотемна валим дальше на запад, по отмеченному зимнику мимо Новокуровки, затем к Наумовке поднимемся севернее, там на ночлег встанем.

— Хорошо, — согласился Вовка, выщелкнув окурок.

Так и ехали, иногда перекидываясь в эфире парой фраз, скорость не высокая 35–40 км/ч. Быстрее просто опасно — можно налететь на что-нибудь картером, и если у УАЗа под всем днищем идёт «лодка» меж траков, то у Хайса есть вариант повредиться, хоть и клиренс приличный. УАЗ кстати, плавающий при условии, что есть либо водометная установка, либо подвесной двигатель лодочный, но ни того, ни другого не было, хотя транец на заднем бампере присутствовал.

Новокуровка была мертва, и никого вокруг, хотя следы мародерства были — и выломанные куски шифера в кровле немногочисленных домов и разбросанные вещи рядом.

— Ну что, будем осматривать? — спросил Вовка по рации, когда мы остановились у крайнего дома, но из машин не вылезли.

— Нет, — ответил я, — едем дальше.

— Может… тут выжившие есть? — предположила Маша глядя в окно.

— Предлагаешь проехать меж крыш домов и посигналить?

— Нет, — вспомнив о чем-то нехорошем и переменившись в лице, ответила она, — поехали отсюда.

— Угу, — кивнул я и включил передачу.

Дневные сумерки, который день были не такие темные, что уже позволяло ехать без фар и габаритов, и примерно на полтора километра вокруг видимость более-менее. Повернули на север, к Наумовке, справа вдалеке стали различимы очертания невысоких сопок на фоне наводящего тоску грязно-алого неба с низкими, такими же грязными облаками… лишь слабое пятно света от солнца, на верху, на востоке, вселяло некую надежду на то, что когда-нибудь мы все-таки увидим родное светило.