Игры благородных - Хайдарали Мирзоевич Усманов
Прямо во время своего выдвижения поисковые группы разделились по секторам. Каждый отряд сопровождал проводник-хранитель, знавший местные аномалии. Они шли в полной готовности к столкновению. Впереди шли щитоносцы с магическими барьерами, за ними – разведчики с артефактными копьями, в центре – маги с кристаллами и свитками, замыкающими – воины ближнего боя.
Арианэль лично возглавила свою группу. Её шаги были быстрыми и решительными, хотя внутри каждый нерв кричал от напряжения. Она ощущала взгляды десятков глаз – своих подчинённых, которые ждали от неё твёрдости.
– Не останавливаться. Держать строй. Мы идём за живым. – Её голос звучал резко, будто резал туман. Но мир вокруг жил своей собственной жизнью. И стоило отрядам углубиться на несколько сотен шагов, как аномалии снова дали о себе знать. В одном месте трава под ногами засветилась слабым синим светом, словно предупреждая о том, что она живая. Чуть дальше воздух начал вибрировать, и каждый слышал шёпот – но слова были разные… У одного это был голос матери… У другого – старого врага… На опушке промелькнул силуэт твари с шестью ногами, но она растворилась в тумане, оставив лишь царапины на камнях. Каждый звук усиливался, каждое движение казалось угрожающим.
И с каждым шагом у воинов росло чувство, что их путь – не поисковая операция, а испытание. И сам мир будто ждал момента, чтобы сомкнуть над ними зубы. Но приказы были даны. Назад дороги не было. И под гул шагов, звон оружия и мерцание защитных артефактов отряды углублялись всё дальше, уносясь от последнего места, где ещё оставалась иллюзия безопасности.
Сначала их марш был быстрым и собранным. Артефакты тускло мерцали на груди у воинов, вытесняя туман на пару шагов в стороны, копья и мечи сверкали сталью. Старшая сестра шагала во главе, держа копьё так, будто его сияние могло пробить саму ночь. Но чем глубже они уходили в лес, тем ощутимее становилось давление. Воздух становился гуще, влажнее, словно их окружал не туман, а вязкая жидкость. Шёпот, который до этого был еле уловим, начал складываться в чёткие фразы. Один из молодых бойцов вздрогнул, потом резко развернулся, целясь артефактным оружием в пустоту:
– Она зовёт меня… мать зовёт… – Глухо пробормотал он, резко побледнев.
Арианэль, стиснув зубы, велела магу-охранителю ударить по нему защитным заклинанием, и шёпот оборвался, словно ножом отрезало. Но напряжение только возросло. А через какое-то время лес впереди зашевелился. Сначала это были странные движения ветвей, будто их ломала невидимая сила. Потом раздался низкий рык, похожий на вибрацию камня, трущегося об что-то очень прочное.
Потом из кажущихся сплошными зарослей выдвинулось существо. Это был огромный четырёхлапый зверь, напоминавший своеобразную смесь ящера и волка. Его чешуя переливалась земляным блеском, а глаза светились тускло-золотым, как раскалённые угли. Когда он сделал шаг вперёд, земля под его лапами дрожала, будто сама признавала его силу. Щитоносцы мгновенно выставили барьеры. Маги подняли руки, и их кристаллы начали светиться. Старшая сестра выдвинулась вперёд, её оружие загорелось голубым пламенем.
– Стройся в фалангу! Не распыляться! – Её голос сдерживал дрожь, но командный тон не оставлял места сомнениям.
Зверь взревел, и ударил лапой в землю. По ней пошли трещины, разрывая почву. Двое воинов пошатнулись и едва не упали. В ту же секунду тварь ринулась вперёд. И её бронированная морда врезалась в магический барьер. Щит вспыхнул, и один из щитоносцев закричал от боли, и кровь тут же хлынула у него из носа и ушей. Второй удержал щит, но по его лицу тоже потекли красные струйки.
Арианэль сразу же активировала и метнула своё “копьё” – голубое пламя пробило воздух и ударило в шею твари. Существо завыло, но не упало. Оно лишь отшатнулось, рванувшись к ближайшему воину. Тот не успел увернуться, и зверь сбил его с ног, после чего когти монстра пронзили его защитную грудную пластину. Крик оборвался. Маги выпустили разряд молний. Воздух затрещал, и тварь задергалась, но, вскрикнув, лишь пришла в ещё большую ярость. Она разметала барьеры, и теперь уже ничто не стояло между ней и отрядом.
Арианэль видела, что один воин уже мёртв, двое на грани – щитоносцы держатся из последних сил, маги выжгли слишком много энергии в первом ударе. А это жуткий зверь всё ещё стоял на ногах. И его глаза теперь светились ярче, будто лес сам подливал ему силы. В этот момент у неё не было времени на долгие размышления. Нужно было решить – приказать атаковать всем, чтобы добить его – ценой ещё нескольких жизней, но доказав, что они способны сломать угрозу… Или же отступить к аванпосту, сохранив своих бойцов, но признав, что даже первый час похода показал: мир вокруг сильнее, чем они думали.
Молодая женщина сжала рукоять копья так сильно, что костяшки побелели. В груди кипела ярость – ярость за погибшего бойца, за унижение, за страх, который она должна была скрывать. Но в то же время холодная мысль тянула её за горло:
“Если сейчас погибнут ещё трое или четверо – поиски закончатся, и сестра будет потеряна.”
Когда они всё же сумели оттеснить зверя, и маги наложили запечатывающие чары, Арианэль отдала короткий приказ.
– Назад. Отступаем к аванпосту. Держим строй.
Гулкие шаги, звяканье оружия и тяжёлое дыхание воинов слились в один ритм. Никто не осмелился перечить, но каждый понимал, это было весьма позорное отступление. И именно она, та, кто всего час назад клялась вести их вперёд любой ценой, дала этот приказ.
С каждым шагом вглубь леса на их пути вспыхивали новые тени. Кусты дрожали, словно кто-то крался параллельным курсом. Иногда из темноты сверкали глаза – жёлтые, алые, изредка даже бледно-зелёные, похожие на болотные огни.
И чем дольше они шли этой колонной, тем сильнее им казалось давление. Воздух гудел от присутствия тварей, и даже самый тусклый свет фонарей и артефактов будто притягивал их. Один из разведчиков пробормотал:
– Стая… Они будто тянутся к нам, как к огню.
Арианэль услышала эти слова – и её сердце болезненно сжалось. Она вспомнила, как ещё в аванпосте спорила с другими хранителями, что “многочисленный отряд – это сила”. Но сейчас было ясно, что именно их численность стала приманкой. Чем громче они шагали, чем ярче сияли их защитные чары,
