Я - палач (том 3) - Никита Киров
А вот и он. Я отбил удары двуручника и покрытого шипами щита. Король-Спаситель разжал пальцы и выпустил пламя с обоих рук.
Я выставил барьер. По нему сразу пошли трещины. Враг стоял передо мной, но я уже его не видел. Вокруг было только пламя.
Оно прекратилось. Глаза Короля-Спасителя сверкнули, и он послал ещё один шар, побольше. Барьер лопнул.
Меня отбросило назал. Левый рукав загорелся. Я начал тушить хлопать по нему другой рукой, обжигая пальцы, чтобы затушить.
Силуэт Короля-Спасителя приближался. Ублюдок не торопился, хотя стоило бы.
Я поднялся и призвал Карнифекс. Но лезвие топора мерцало. Будто силы были на исходе. Странно, но ведь схватка короткая. Или он с помощью всех этих душ вытягивает из меня силу?
Король оказался рядом. Я на одних только рефлексах отбил несколько ударов меча. Но самый последний прошёл слишком близко.
Из левого плеча куртки торчал клок окровавленной ткани. Кровь бежала и под одеждой. Несколько капель упало на лёд.
— Стареешь, палач, — сказал Король-Спаситель.
Я напал. Мой топор покрылся чёрным пламенем. Король без труда отбил удар щитом. Чёрные искры отлетели во все стороны, в лицо пыхнул жар.
Оружие исчезло, но я был к врагу очень близко. Я схватил его раненой рукой за воротник, а правой начал бить так сильно, как мог.
Один удар, и его нос изменил форму и цвет. Второй. По льду застучали окровавленные зубы. Третий и…
Порыв ветра отбросил меня в сторону. Туман надо мной стал белым, как молоко. И очень густым. Куртка, волосы и сапоги примёрзли ко льду. Мороз со спины продирал меня до костей.
Я отодрал правую руку, разорвав куртку, но левую высвободить не мог. Она горела огнём от боли. Кажется, тот меч задел мне кость. Голову поднять не получалось, вмороженные в лёд волосы держали меня крепко.
Я сжал правую руку, пытаясь призвать хоть что-то.
Но сил не хватало. А Король-Спаситель уже вон там. Иногда мимо него пролетали пули, но они ударились в барьер Небожителя, который он призвал.
Ублюдок вместо Эссенции поглотил души предков.
Но ведь… но ведь у меня остался же один пузырёк! Тот, что я берёг для Инжи и не отдавал ему, чтобы он не выпил.
Если я выпью это сам, парень не доживёт до конца месяца.
А если умру сейчас, Инжи тоже. Надо выжить, чтобы вытащить остальных из этого дерьма.
Тем более, один пузырёк был у Короля-Спасителя. Он сам его выбросил на берег. Найдём его после боя. Даже если всей армии придётся это искать.
Я достал бутылёк, зубами вырвал пробку и хлебнул этой отвратной жижи. Капли разлетелись по рту.
На вкус, как железо. Или нет, как расплавленный свинец или кислота. Оно жгнуло мне горло и живот, потом стало легче.
Всё поменялось. Белое стало чёрным, а чёрное белым. Все цвета стали тусклыми, потом слишком яркими, а потом всё исчезло.
И стало, как прежде.
Лёд вокруг меня начал плавиться. Я без труда поднялся. Куртка со спины промокла, ледяная вода попала на кожу.
Но это мелочи.
Я сжал кулаки. По левому бежали молнии, по правому чёрный огонь.
Передо мной в густом тумане видны два ярких огонька. Они светились, как свечи предков. Это два глаза Короля-Спасителя. Моего старого врага.
Я не собирался ему мстить, наша вражда — дело другого мира. Но я, моя семья, род, друзья и даже целая страна не будет в безопасности, пока он жив.
Я развёл руки.
Туман начал отступать, открывая трупы, раненых, умирающих, и тех, кто ещё дрался врукопашную. Показались войска на разных берегах. И торчащий вдали шагоход Лина, всё ещё вмёрзший в лёд.
Парень в окровавленном мундире моей охраны, который был неподалёку, приложил палец к уху. Связь опять работает. В небо взмыли десятки красных сигнальных ракет.
Бой, всеобщая атака.
— Не поможет, — сказал Король-Спаситель. Из пасти у него лилась кровь. Зубов не хватало. — А ведь ты только что выпил чью-то душу. Но её действие уже почти кончилось.
Я кинулся на него, накладывая на себя барьер. Два барьера, как у Небожителя Натейра.
Первый огненный шар разбил внешний. Второй уничтожил внутренний. Третий Король-Спаситель бросить не успел.
Я переместился ближе и пробил Короля-Спасителя мечом.
Вот и всё. Вот и конец. Осталось только снести башку, как в прошлый раз.
А враг усмехнулся, схватился двумя руками за гарду и насадился на меч сильнее.
Он смотрел мне в глаза. Сияние в них становилось нестерпимым. Это как смотреть на солнце не моргая. Внутри что-то ёкнуло. Будто я терял кровь. Но это было что-то хуже.
Часть меня уходила к нему.
— Зря ты так сделал, — сказал он и схватил меня за горло. — Ты мой.
Меч исчез. Булава, которую я пытался призвать, тоже. Топор не откликался.
Король-Спаситель вытягивал из меня души Небожителей, которые давали мне способности и оружие. Его рана закрылась, будто её и не было. Только кровь и дырка на куртке напоминали о ней.
— Ты лишь оболочка с душами, которые тебе не принадлежат, — сказал Король-Спаситель. — Я забираю их все себе, палач. Я спасу их от тебя.
Я ударил его правой рукой по морде, но даже былой силы не было. Я даже не чувствовал Карнифекса рядом.
Король-Спаситель меня оттолкнул. Я едва устоял. Ноги дрожали.
— Это потерял? — спросил он.
Мой топор был у него в руке.
Он забрал всё, что у меня было.
Кроме жизни. Но скоро заберёт и её.
Я напрыгнул на него, одной рукой вцепился ему в горло, другой собирался выдавить ему глаза. Король-Спаситель без труда меня отодрал, отпихнул и взмахнул рукой. Порыв ветра отбросил меня к берегу метров на десять. Я врезался в землю и несколько раз перекатился.
Спина горела, сломал себе несколько рёбер. Но я всё равно начал вставать.
Даже без сил Небожителя я выстою. Даже без сил палача. Я ещё могу стоять. Я должен.
Я поднялся на колени. Рядом лежал чей-то револьвер с деревянной рукояткой, покрытой кровавыми отпечатками. Я взял его за ствол, чувствуя, насколько он холодный.
— Теперь ты неопасен, палач, — сказал Король-Спаситель, перемещаясь ко мне.
Не как обычно, с огненным следом, а так, как умел я, почти мгновенно.
Меня сбило с ног. Я упал, но прицелился.
Выстрел! Выстрел! Щелчок. Щелчок. Щелчок. Выстрел!
Бесполезно, пули разбивались о барьер. Барьер Небожителя трещал, но выдерживал. Слишком много Эссенции. Слишком много душ.
Король-Спаситель что-то хотел сказать, но в спину ему ударилось ещё
