Любовь Пушкарева - Синто. Героев нет
И вот, грамотно, как на учениях, четверки выходят на атаки, трое отвлекают, четвертый разгоняется и … Белое поле защиты пирата мигает и гаснет, гаснут огневые точки – попадание в командный пункт. Почти одновременно идут еще две атаки на подобные корабли с тем же результатом.
Хватит смотреть, справятся и без тебя – думай… Я отодвинулась от всего, вспоминая чертежи и конфигурации гражданского транспорта; как жаль, что больше внимания уделялось военному… Есть! Еще два… Прошло девяносто секунд, фух… я думала, счет шел на минуты… Информация – «нянькам».
– Вторая двадцатка – на старт.
Взгляд на куб – три первых мертвы, еще две «мои» яхты тоже, опознанная тропезками – добивается. Наши выстраиваются для атаки двух новых яхт, пиратский транспортник грозно набухает огневыми точками.
– Отходим! Поднять щиты!
– Есть отходим. Есть поднять щиты.
Так никуда не годится, надо делегировать полномочия.
– Китлинг-Бялко!
– Здесь.
– Следите за тем, чтобы мы были вне зоны досягаемости, а если…
Тут нас накрыло с танкера, мощные орудия на этом переростке…
– А если не успеваем – щиты.
– Есть.
– Ташин-Джонс!
– Здесь!
– Следите, чтобы в бою все время было от пятнадцати до тридцати «дельфинов».
– Есть.
Так, ну-ка, химерки, откройте истинное личико…
– Леди, есть видео!
– Давай!
Ну конечно! Лайнеры – это «дерьмовозы», транспортники для перевоза особо агрессивных сред. Попались. Гадство, эту дрянь можно взять, только ударив в ходовую, посты у них убраны внутрь под броню.
Накачка «нянек». Еле заметной болью отозвалась мысль, что все… Капсулы теперь будут похожи на вскрытые консервы.
– Сколько собрал «рыбак»?
– Девятнадцать живых, восемь мертвых. Второй в пути к рабочей точке.
Нас все время легко потряхивало – это танкер не оставлял надежды нас достать, но мы пятились, не снимая щитов, так и шли медленно в паре. Из-за танкера, который вышел за линию фронта, отделились прятавшиеся в тени его щитов яхты и прицельно и слажено ударили нашим «дельфинам» в спины.
Я не успевала подать команды, но этого и не потребовалось, «няньки» сами направили на пиратов тех, кому сподручнее было атаковать. Удар в пост – молодцы, второму залепили в ходовую…
– Три синто на старт!
– Пошли.
Наших, синтских истребителей всего пятнадцать, машины тяжелые и снабжены мощнейшими ракетами, как раз для такой махины, как танкер. Наводка на пост, выпуск ракет с максимально близкого расстояния одновременно двумя машинами, две ракеты встречаются на границе поля, взрыв на несколько мгновений делает дырку в защите, в нее входит ракета третьего; попадание в корпус, поле мигает, первый и второй не теряют времени зря, выпуская ракеты с максимально близкого расстояния. Все, транспортник затухает. Прекрасно проведенная операция, как в учебнике, только такой слаженности не добьешься в гуще боя.
– Вернуться под защиту! – Отходят.
Меня сильно беспокоят танкеры, которые не вступают в бой, три из них, хоть и вспухли полями защиты, не проявили своего оружия. Надеяться, что это действительно танкеры, которые пришли сюда перегрузить добро? Это было бы слишком хорошо.
– Первый «рыбак» сдал груз – сорок один живой плюс два тяжелораненых, выходит на второй заход.
– Сколько у второго?
– Семнадцать живых, шестнадцать мертвых.
– Сколько «дельфинов» в запасе?
– Сто сорок.
– В бою?
– Тридцать че… три.
Потери пиратов – семь «дерьмовозов», девять яхт и один танкер.
И тут один из двух танкеров, неактивно постреливавших в наших «дельфинов», стал наливаться, энергия накапливалась и… пираты гасят генераторы.
– Врассыпную!!! Глушить генераторы! «Рыбакам» укрыться! «Свирель»!!! – услышала я свой голос.
«Дельфины» бросились врассыпную и почти все успели потушить двигатели, двое не успели выйти из зоны поражения – взорвались, от одного успела отлететь капсула.
– Пять синто – на старт!
– Пошли. У вас 90 секунд до восстановления щитов.
– Генераторы пока не включать.
– «Дельфинам» – на маневровых отползать от зон обстрела.
О Судьба, убереги наших, если колебания «свирели» отразятся… от чего? Чего-нибудь… Это оружие никогда не было популярным из-за его непредсказуемости, а сорок лет назад последнее было демонтировано и якобы уничтожено. Угу… И всей информации о нем – направленные колебания приводящие к взрывам генераторов, могут отражаться создавая непредвиденные и неконтролируемые зоны поражения. Все.
Синтские истребители опять, будто в имитаторе, четко четырьмя ракетами потушили танкер, и один еще, выбрав слабину в щите, с близи запустил в подраненную яхту, та потухла совсем.
– Что-то идет…
– Синто! Глуши!
Все как один выключили двигатели, по инерции продолжая возвращаться к нам; волна, ощущаемая позвоночником, прошла через нас и докатилась до фронта, окатив сначала наших, потом пиратов. Защитное поле задрожало, двое синто тут же выпустили ракеты, один успел, попал в лайфстаф коммуникации, ракета второго отклонилась защитой и врезалась в осколки.
Четыре танкера и подраненная яхта принялись удирать, яхта рванула во всю доступную мощь, танкеры со своими габаритами и массой быстро разогнаться не могли.
– Все синто – на старт.
– Пошли.
Цели – танкеры. Все-таки три танкера оказались почти безоружными, лазерные пушки были хороши против пассажирских яхт, а не тяжелых истребителей, четвертый огрызался, но его достали «дельфины», прицельно влетев в пост.
«Рыбаки» тем временем не нуждались в приказах и уже не скрываясь ползали между потухшими кораблями, собирая всех – и живых, и мертвых.
Мы тоже запустили двигатели, наша цель – станция. Послала короткий отчет на Синто, запросила информацию по «свирели». Бой занял один час двенадцать минут – и миг, и вечность.
Мы подождали «рыбаков», послав вперед инертный транспортник с остатками «дельфинов». Синтский корабль-матка тем временем принял на борт все пятнадцать истребителей. На месте боя остался наш корабль с пушкой – прикрывать спину, так сказать. Через час мы приняли на борт «рыбаков» и разогнались как следует; увы, мы и так дали пиратам время подготовиться к встрече.
В бою участвовало двести шестьдесят «дельфинов». Улов «рыбаков» – сто сорок восемь живых и шестьдесят девять мертвых, из живых девять в плохом состоянии, восемнадцать остались без рук. Многие капсулы были пробиты, но пилотов от смерти спасали легкие скафандры, кто-то не успел надеть тяжелые перчатки и остался без кистей, а кто-то не захлопнул забрало шлема, тем уже ничто не могло помочь.
Пока мы шли к пиратской станции, я помогала разместить выживших и раненных пилотов, организовывала взрезку заклинившей капсулы с живым пацаном. Язык не поворачивается назвать мужчинами этих семнадцатилетних мальчишек, пьяных оттого, что победили и остались в живых. Конечно, все бы и без меня прекрасно справились, но тот, кто шел на смерть и вернулся, заслуживает хотя бы того, чтобы командир похлопал его по плечу и поблагодарил за сделанное.
– Леди, пустите нас еще раз, – обратился ко мне курсант – нет, уже солдат, его друзья стояли за ним и готовы были повторить его слова.
– Солдат, у вас контракт на год, и хоть я умоляю Судьбу, чтобы это было первое и последнее сражение, я не уверена, что она меня услышит. Не спешите…
– Честь и верность, – он в поклоне уронил голову на грудь.
– Почет и слава, – отозвалась я. – Спасибо, солдаты, я горжусь вами.
В медотсеке мальчишка неверящим взглядом уставился на культи, я помнила его, он вечно заваливал вопросами, стараясь все понять досконально. Рядом сидели такие же товарищи по несчастью.
– Дегано, что на этот раз вы пытаетесь понять? – негромко спросила я.
Он вздрогнул и поднял на меня глаза.
– Я пытаюсь понять, как буду жить дальше… без рук.
– Отставить панику, – строго сказала я.
– Солдаты, никто, НИКТО не останется безруким калекой, биологические или биомеханические руки – будут! Слово Викен-Синоби, – я обвела всех, встретившись с каждым глазами. Атмосфера обреченности ушла, уступив место надежде.
– И чем киснуть и в потолок смотреть, лучше подумайте, чего хотите: продолжать служить или стать фермерами, спокойно наблюдая за сменой сезонов и волнуясь лишь о том, чтобы ливни не побили цвет в саду.
Такая простая уловка подействовала, они оживились и заспорили о том, что такое ливень, нашелся кто-то утверждавший, что это насекомые такие, но его в несколько голосов убедили, что ливень – это дождь, вода с неба. А я стояла и подсчитывала, во сколько примерно обойдутся новые кисти и как уломать лордов-безопасников на финансирование лечения; когда нашла аргументы, то повеселела.
Надо было поблагодарить и экипажи «рыбаков», они справились с поставленной задачей, хоть они синто, и иного от них не ждали, но тем не менее. Когда я их нашла, то среди наших пилотов и инженеров увидала Илис. Поначалу я подумала, что у меня галлюцинация от скрытого стресса, но галлюцинация, увидев меня, переменилась в лице, улыбка сползла, и она затравленно огляделась.
