Вадим Филоненко - Девять граммов на удачу
— Мех, ускорь темп, — посоветовал Потап. — О своем бродяжьем детстве и отрочестве потом как-нибудь в кабаке расскажешь. А сейчас ближе к теме. Давай о скороходах.
— Захватили нас на маршруте, — перешел к делу наемник. — Стрельнули усыпляющими дротиками. Очнулся я уже здесь, в Байкитке. В месте, которое все называли Избы скороходов. А самих хозяев, естественно, именовали скороходами.
— Так кто они такие? — не удержалась Юля.
— Люди. Обычные люди. Главным у них, кажется, какая-то шишка с Большой земли. Он же спонсирует, поставляет еду и оружие. Вернее, как я понял, его ставленники окопались на КПП-3. И среди хозяйственников в Ванаваре кое-кто есть… Имен не знаю, — сразу пресек наши расспросы Мех. — Я у них не в руководстве жировал, был обычным рабом. Вернее, не рядовым, а, можно сказать, среди рабской элиты. — Наемник горько хмыкнул. — Рабствовал по специальности — запускал им спецоборудование. Ведь Избы скороходов — это нечто вроде секретной научно-исследовательской базы, только необычной, на наши не похожей. Может, ее построили инопланетяне или гости из параллельного мира, а скороходы ее случайно нашли и используют. Вернее, пытаются использовать. Не знаю. Кое-какое оборудование работает, а кое-что абсолютно глухо. Хрен разберешь, с какого конца к этим фиговинам подходить…
— Ладно, о фиговинах потом, — прервал Потап. — Сперва два вопроса. Первый. Ты полагаешь, что наша «дичь» — это скороходы? Они идут в эти самые Избы? Второй. А почему ты, скотина, об этом еще в Ванаваре не рассказал?!
Наемник кольнул Алексея неприятным взглядом и отчеканил:
— Первое. Наша «дичь» не скороходы, а макаки — искусственно созданные гибриды человека и хуги. Сначала я не был уверен, но когда увидал хари убитых Могильщиками врагов, сразу узнал. Это действительно макаки — самый низший, полуразумный гибрид. Мозгов у них, как у котенка. Макаки обучены быть пушечным мясом, и не более того. А есть продвинутые гибриды — так называемые стрелки и пилоты. По первому вопросу все?
— Пока да, — кивнул Алексей.
— Тогда переходим ко второму. — Наемник в упор взглянул на Потапа. — Почему я молчал, не твое дело, скотина. Понял?
Алексей поиграл желваками и угрожающе сощурил глаза.
— Вернемся к Змеиной пустоши, — поспешно вмешалась Юрун. — Мех, ты говорил, что через нее могу провести только я? Такие, как я, — поправилась она.
Мех отцепился взглядом от Потапа и ласково посмотрел на Юлю:
— Да. Эта пустошь тянется вглубь на три километра и кольцом окружает Избы скороходов. Этакое естественное «минное поле». Если не знать карту Змеиных троп, ни за что не пройдешь. И на вертолете не пролетишь — эффект окаменения проявляется на любой высоте. Проверено много раз. Вы еще увидите обломки вертолетов, когда пойдем по пустоши.
— А Змеиные тропы — это безопасные пути? — уточнила Юрун. — Проходы в «минных полях»?
— Точно. У нас карты нет, значит, надежда только на тебя, девочка. Ты должна увидеть нить «дичи» и провести нас строго по ней.
— Я попробую, — кивнула Юрун.
— Торопиться не надо, — покачал головой Потап. — На саму базу нам соваться резона нет. Разобьем лагерь здесь и подождем группу Зинчука. Наша задача — отыскать лежбище чужаков. А захватывать его с боем приказа не было.
— Вот и давай решим поставленную перед нами задачу до конца! — повысил голос Механик. — Мы же еще не дошли до ворот базы. Если сейчас остановимся, не пойдем дальше, нить чужаков исчезнет. И тогда никто не сможет пересечь эту пустошь. Ни мы, ни группа Зинчука, ни штурмовая рота егерей. А если мы все-таки пойдем вперед, пока Юля видит след, то сможем пометить путь маячками.
— Мех прав. Надо идти через пустошь, — поддержал я наемника.
— Тогда пойдем не все. Только вы оба, я и Лось. Ну и Юля, конечно. А остальные останутся здесь…
— Нет! — перебил Механик. — Идти надо всем! Нет смысла разбивать группу на части, нас и так осталось слишком мало. Потап, от внутренней границы пустоши до самой базы два с половиной километра, причем по довольно густому лесу. Запросто можно разбить лагерь там. Это безопасно, отвечаю!
— М-да? — Алексей недоверчиво посмотрел на Механика. — А разве последние полкилометра пустоши не держат под наблюдением снайперы на вышках? Ведь это было бы разумно. Любой, кто идет по этой каменистой «столешнице», будет у них как на ладони, словно зайчики в тире. Стреляй — не хочу.
— Там нет вышек, — покачал головой наемник. — Вообще-то шесть вышек есть, но они стоят на два километра дальше, идут по периметру базы.
— А наблюдательные посты? Секреты? Патрульные дозоры, наконец? Не может такого быть, чтобы за пустошью вообще не наблюдали!
— Наблюдателей нет, — стоял на своем Механик.
Потап сделал недоуменный жест, мол, хотелось бы, конечно, считать противника круглым идиотом, но что-то слабо верится. Тут я был с Лешей солидарен. Ну не может быть все так просто! Наверняка есть подвох. И все же я был уверен — надо рискнуть и пройти через пустошь.
— Бедуин? — Потап вопросительно посмотрел на меня.
— Я за прогулку. Доверимся Меху. Он ведь пойдет с нами, причем в первых рядах, и вряд ли захочет нарваться на пулю снайпера… Или на мою, если вдруг решит завести нас в ловушку. А, Мех? Тебе же охота еще немного пожить?
— Не немного, — фыркнул наемник. — В этом смысле я оптимист.
Вскоре весь наш маленький отряд собрался возле «Памятника равновесию». Потап установил очередной маячок, помечая путь для группы Зинчука, которая должна была следовать за нами. Кроме того, Леша все-таки решил прикрыть тыл — оставил двоих егерей: Лома и Коваля с пулеметом. А трое егерей, Фига, Лось и Толмач, пойдут с нами через пустошь.
Закончив организационные моменты, Потап кивнул Механику:
— Давай, руководи. Здесь ты — главный.
— Первой через пустошь пойдет Юрун, я за ней, — начал напутствовать людей Механик. — Юля, а ты будь предельно внимательна. Не торопись. Если возникнут сомнения, посоветуйся со мной. — Наемник обернулся к группе: — Помните, идти след в след! Шаг в сторону, и… Это даже не смерть. Это гораздо хуже. — Он едва заметно содрогнулся. — Ну что? Все готовы? Юрун?
Следопыт кивнула.
— Тогда вперед. — Механик ободряюще улыбнулся ей и провел ладонью по ее щеке. — Не бойся. Если что, я рядом.
Кулаки у меня зачесались, но пришлось сдержаться.
Судя по злобному взгляду, Могильщик испытывал к Механику чувства, очень похожие на мои. Волосатому изгою наемник не нравился совершенно, и тем более он не хотел видеть его рядом со своей обожаемой воспитанницей.
Юля ничего не заметила. Она медленно пошла вперед. Механик двинулся следом. За ним пристроился я. А в затылок мне задышал Могильщик. Вернее, один из представителей целого коллектива Могильщиков. Он попытался оттеснить меня в сторонку, чтобы самому держаться как можно ближе к Юрун, но я был тверд и решительно поставил его на место. Точнее, растопырился так, что обойти меня можно было, только сойдя со Змеиной тропы.
Могильщик смирился и в отместку принялся наступать мне на пятки. Я укоризненно покачал головой. Ну что за ребячество, в самом-то деле!..
Окаменевший человек, которого я разглядел в бинокль с холма, застыл на бегу, не преодолев и десяти метров по опасной пустоши. Но самое страшное — он был жив. Его глаза буквально выпрыгивали из орбит. Жуткое зрелище. Если бы не глаза, можно было подумать, что перед нами самый обычный памятник, выполненный весьма талантливо и со всеми подробностями, вплоть до складок на мешковатой куртке и мелких морщинок на лице.
Юрун встретилась с каменным истуканом взглядом, побледнела и замерла на месте. Механик приблизился к ней, взял за плечо и склонился к ее уху:
— Юля, очнись. Не смотри на него. Гляди только на нить.
— Мех, а ему никак нельзя помочь? — севшим от напряжения голосом спросила Юрун.
— Можно…
Наемник вытащил ПБ и выстрелил «памятнику» в глаз. Пуля ввинтилась в мозг, прекращая мучительную псевдожизнь. Мех убрал пистолет и пояснил:
— Скорее всего, это один из пленников — рабочий с завода. Ему специально велели бежать по пустоши, чтобы показать остальным, какие будут последствия… Все, Юля, забудь о нем. Пошли дальше. Видишь нить?
— Вполне отчетливо.
Тренированная воля следопыта помогла Юрун быстро выкинуть каменного пленника из головы и целиком сосредоточиться на маршруте.
А вот Механика заколбасило не по-детски. Внешне он оставался невозмутимым и спокойным, но чудовищные воспоминания накрыли его со страшной силой. И невольно передались мне. Опять включились мои экстрасенсорные способности. Откуда-то из глубин подсознания начали подниматься яркие образы, сами собой складываясь в целостную картинку…
…Ведро холодной воды выдернуло Игната Панина из блаженного забытья. И тут же в истерзанное тело вернулась боль.
