Иар Эльтеррус - Звездный колокол
С настройкой аппаратуры провозились до полудня. Ри обошел все точки не по одному разу, Берта тоже постоянно пропадала то там, то тут — Ит, который пока что был вынужден бездельничать, слышал, как она где-то в кустах отчитывает одного из боевиков за то, что тот не вовремя отключил прибор. Он подумал, что неплохо бы куда-нибудь на время смыться, чтобы не попасть под горячую руку… и под очередное заявление о том, что без нее в Сибири они не справятся. Смыться он, однако, не успел — через пару минут Берта вышла на полянку, где они сидели, и заявила:
— Нет, я себе не представляю, как вы там будете…
— Нормально мы там будем, — твердо ответил Скрипач. — Нормально, поняла? И даже не начинай.
— Берта, правда, — попросил Ит. — Обсуждали уже, довольно. Мы работаем?
— Пока жди, мы с Ри еще раз настройки проверим… Ит, как ощущения?
Ит задумался.
— Странные, — признался он. — В прошлый раз я не чувствовал ничего, кроме боли, сейчас… не могу разобраться. Кажется, мне хочется побыстрее начать и закончить это все.
— Да? — Она удивилась. — Ты раньше говорил, что…
— Мне и сейчас не по себе, — признался Ит. — Страшно. Но в то же время… нет, не знаю. Давайте не затягивать, ладно?
Она кивнула. Скрипач с тревогой посмотрел на Ита.
— Ты в порядке? — спросил он.
— В полном, — заверил тот. — Но… Рыжий, давайте не будем ждать сверх того, сколько…
— Ит, двадцать минут, — попросила Берта.
Тот кивнул в ответ.
* * *Получасом позже Ит думал, что жизнь — по сути своей парадоксальная вещь. Особенно если говорить о чем-то, что связано с любого рода исследованиями. Годы изысканий в результате сводятся к минутам, если не секундам, проверки; одно-единственное наблюдение или сказанное слово может разрушить или заново выстроить чьи-то судьбы, в корне изменить реальность, создать нечто совершенно новое… или же бесповоротно разрушить то, что казалось незыблемым и неизменным.
Он искал аналогии, но все никак не находил — на что же это похоже на самом деле? С чем это можно сравнить?.. Все, что приходило на ум, было не то, не тем, неправильно.
Сейчас он стоял на краю площадки, и ждал команды от Ри.
Край они обозначили условно, но когда начали включаться «беты» и «дельты», и площадка «ответила», он вдруг почувствовал, что край они нашли совершенно правильно. Уверенность — совершенно непонятно откуда идущая. Он напрягся, всматриваясь.
— Все нормально? — спросила Берта. Они со Скрипачом стояли поодаль, не рискуя приближаться к краю, и наблюдали. Ри сейчас ушел в глубь площадки — в отличие от площадок гексов это было совершенно безопасно.
Эта площадка действительно умела реагировать лишь на того, кто потенциально мог войти с нею в резонанс.
— Да, — через секунду ответил Ит. — Ребята, я… у меня ощущение, что я… словно я вижу.
— Видишь? Что именно? — поинтересовался Скрипач.
— Нет. Подожди.
Может быть, закрыть глаза?..
После яркого света пришлось почти полминуты выжидать, пока зрение перестроится. Для верности он прикрыл глаза ладонью — да, так действительно лучше. Чувствовать лучше.
А вот зрение тут совершенно ни при чем. Это что-то иное.
Перед ним начала постепенно возникать некая картина, словно проявлялся негатив — из темноты начали появляться матовые, слабо подрагивающие линии, светящиеся области, мимо скользнул словно бы клок дыма, который едва заметно фосфоресцировал… Внутренним зрением Ит сейчас видел почти ту самую схему, крои, которые Ри вчера рисовал на бумаге. Вот только в реальности схема оказалась куда сложнее.
Он несмело сделал шаг вперед, мельком подумав, что это, вероятно, со стороны выглядит смешно — словно человек сам с собой играет в какую-то нелепую игру. Линия, на которой он стоял, засветилась ярче. Что это значит? Он ошибся или делает сейчас правильно?
— Ит, все в порядке? — с тревогой спросил Ри.
— Не мешай, — откликнулся Ит. — Ребята, остановитесь. Мне… непонятно.
Линия светилась все ярче, потом по ней пробежал сполох, достиг расширения — и замер. Ит сделал несколько шагов вперед, и снова остановился. Сгусток света, на котором он сейчас стоял, словно только этого и дожидался — он тут же переместился влево на несколько метров, и к нему подошел один из подвижных сегментов.
— Что ты делаешь? — спросила Берта.
— Кажется, я прохожу лабиринт, — Ит вдруг понял, что глаза сейчас открывать нельзя ни в коем случае. — Народ, помолчите. Не отвлекайте.
Время пропало, как выключили.
Осталась странная, совершенно нелогичная задача, которую он сейчас пробовал решить. По крайней мере, на этом этапе все действительно было похоже в большей степени именно на задачу. Или…
Казалось, площадка играет с ним в игру, вот только понять смысл и правила этой игры у Ита не получалось ни в какую. Световой «проводник» мог, например, какое-то время пробыв на месте, вернуться в прежнюю точку, и уйти в прямо противоположном направлении. Или же мог разделиться — мол, выбирай… то ли как правильно, то ли как хочется. От напряжения Ит скоро взмок — что-то подсказывало ему, что ошибаться нельзя ни в коем случае. Он не понимал, чем это может быть чревато, но рисковать не решился. Все ближе и ближе к центру, все ярче и ярче свет «проводника»… интересно, что видят те, кто сейчас наблюдают за ним? Вроде бы молчат. Скорее всего, ничего особенного.
Свет впереди становился все ярче и ярче, но «проводник» в очередной раз переместился не в его сторону, а вправо. Ит понял, что пора заканчивать эту странную игру — ведь неизвестно, что произойдет, выйди он на «центр» тем путем, который ему сейчас подсказывает площадка. Он остановился, потом сделал шаг вбок, уходя со светящейся линии — пространство вокруг вдруг вспыхнуло всеми цветами радуги, и стало постепенно меркнуть.
Он, наконец, открыл глаза. Повернулся, осмотрелся.
Оказывается, он стоял метрах в двухстах от опушки, по пояс в густой, темно-зеленой крапиве. Руки еле заметно тряслись, ужасно хотелось пить. Закатное солнце освещало лес, свет косыми тонкими лучами пробивался через листву, как будто невидимая рука складывала мозаику из солнечных пятен и теней…
Закат?! Что происходит?
Он повернулся в ту сторону, в которой, как ему казалось, должен был быть их лагерь — оказалось, что лагерь не там. Лагерь нашелся в прямо противоположной стороне. Ит медленно подбрел к людям, ожидавшим его.
— Эй, ты как? — с тревогой позвал Скрипач. — Ну ты даешь…
— Что я даю? — устало удивился Ит.
— Ты знаешь, сколько ты по кустам бродил?
— Сколько?..
— Почти восемь часов, — Скрипач покачал головой. — Мы аппаратуру сняли три часа назад. Подтвердили данные, и сняли. Для активации она, оказывается, не нужна.
— Я это уже понял, — Ит сел на землю. — Бертик, попить ничего нет?
— Ри в магазин пошел, как раз за водой. — Берта села с ним рядом. — На пока что, тут немножко осталось.
Ит залпом выпил выдохшуюся теплую газировку из бутылки, вытер рукавом рот.
— Как это выглядело со стороны? — спросил он с тревогой.
— Это выглядело забавно, — Скрипач хмыкнул. — Бродит мужик по кустам с закрытыми глазами. То ли пьяный, то ли укуренный, то ли просто псих.
Сидящий неподалеку Кир усмехнулся.
— И все? — с недоверием спросил Ит.
— Все, — пожал плечами Скрипач.
— А я ведь почти дошел до центра, — признался Ит после минутного молчания. — Когда сходишь с линии, она тут же выключается. Вообще все выключается. Сошел — увидел вспышку, и все погасло.
— Какую вспышку? — удивился Кир.
— Что ты видел? — Берта с все возрастающим интересом смотрела на него. — Ит, ну расскажи! Это же важно!..
— Сейчас, — пообещал тот. — Мозги в кучу соберу.
— Дайте вы ему отдохнуть, — взмолился Скрипач. — До дома потерпеть нельзя, что ли?
— Рыжий, погоди… Ты лучше вспомни, что мы с тобой чувствовали на острове, — попросил Ит.
— Что мы не на своем месте, — тут же уверенно ответил Скрипач. — А что?
— Да только то, что тут я был на своем. Совсем на своем. Эта площадка… ребята, вы не поверите, но она со мной не просто общалась. Она играла. Мы играли в игру… то ли с ней, то ли с тем, что может стоять за ней.
— А вот про это мы действительно поговорим дома, — решительно сказал Кир. — Псих, очнись. Мы все-таки не там, где про это можно.
— Прав, — кивнул Ит. — Ну что? Ждем Ри, и поехали?
— Ага, — согласился Скрипач. — Берта, вот тебе еще в копилку. Ни Ри, ни Джесс, ни мне, ни Мотылькам тут ни разу не комфортно. Это не наше место. Нам тут делать нечего. И точно так же нам было очень некомфортно на площадке, которую Тринадцатый и Брид определили как свою. Нам не хотелось…
— А что вам хотелось? — не поняла Берта.
