Дмитрий Янковский - В интересах империи
Стоило Рику допустить такую возможность, и планы Гранта стали куда более понятны, чем раньше. То, что он сделал с Эстрадо, теперь собирался сделать и с остальными, в том числе и самим Риком Соло, полномочным представителем Корпорации. Он попросту клонирует всех, изменив какую-то часть мотиваций, а прототипы уничтожит. Убьет, да и все. И именно так он, скорее всего, поступил с Заком. Вот почему первого заместителя как подменили после визита на базу «А-3». И теперь та же участь ждала Рика, Ахмеда, а возможно, и Марка.
От нахлынувшего страха пульс у Рика участился настолько, что подключенный к нему медицинский аппарат начал тревожно попискивать.
– Что, страшно? – раздался насмешливый голос Олафа Гранта.
Глубоко погрузившись в анализ ситуации, Рик не заметил, когда ученый вошел в помещение.
– И правильно, что страшно, – продолжил Грант. – Но на самом деле надо было раньше бояться. Когда я тебе по-хорошему предлагал честное сотрудничество и честную дележку лавров и денег. А теперь все. Теперь у меня к тебе доверия нуль. Но выступил ты красиво. Чего угодно я ожидал, но только не твоего личного участия в разведывательном рейде. Ты мне очень этим помог, скрывать не стану. Что же тебя сподвигло? Марку не доверял? Боялся, что он увидит здесь что-то компрометирующее твою репутацию? Какая же ты крыса все-таки… И попался как крыса. Ладно, ты уже догадался, наверное, что мне твоя шкура теперь без разницы. Я тебя клонирую и убью, понимаешь? Ты идиот.
Рику крыть было нечем. Он понимал, что действительно сделал глупость, да не одну, а целый ряд. И мотив для каждой из этих глупостей был одним и тем же – страх за свою жизнь. И надо же так иронично было судьбе повернуться, что страх за свою жизнь привел к тому, что теперь она под угрозой. Хотя нередко так и бывает. Храбрецов словно сам Создатель бережет, а трусы то и дело из-за трусости оказываются на грани гибели, а то и гибнут.
– Ты, наверное, сейчас думаешь, как бы со мной ловчее договориться. – Грант подошел и остановился рядом с лежащим на операционном столе полномочным представителем. – Открою секрет. Никак. На этот раз тебе никак не удастся выскользнуть. Хотя вру. Вот вру. Ты мне живой выгоднее, чем в личине клона. И может быть, оценив всю серьезность ситуации, ты примешь более осмысленное решение. Так что милости прошу на экскурсию.
Грант отомкнул захваты, удерживающие Рика, и помог ему подняться. Рядом на столе лежал парализованный Ахмед. А вот тела Марка нигде не было видно.
– За покойника беспокоишься? – усмехнулся Грант. – Я бы на твоем месте сейчас беспокоился, как самому не превратиться в покойника. Но если так хочешь повидать Марка, то можно. С него тогда и начнем экскурсию.
Рик прекрасно понимал, что ничего хорошего бывший соратник ему не покажет, но вступать с ним в открытую конфронтацию было глупо, по крайней мере, сейчас. Жизненный опыт подсказывал Соло, что иногда простая оттяжка по времени может кардинально решить проблему, хотя активные усилия в этом направлении не приносили никаких плодов. Но большого тайм-аута от Гранта не дождаться, конечно.
В общем, выбора никакого не было, и Рик поплелся следом за Грантом к выходу из лаборатории. Вскоре они оказались под открытым небом. Получив возможность осмотреться, Соло удивился, как сильно изменилась база «А-3» с его последнего визита.
Темная ночь Асура все еще находилась в своих полных правах, никакого намека на рассвет в небе еще не было. Это говорило о том, что в парализованном состоянии Рик пробыл недолго. По приказу Гранта ему первому ввели антидот. Вряд ли вообще Ахмеду полагалась доза антипарализатора, клонировать и убить его можно и не приводя в сознание.
Несмотря на тьму в небесах и за периметром, сама территория базы была ярко освещена ионными прожекторами. Но жесткое сияние лучей только усиливало гнетущее впечатление, возникшее при взгляде на окружающее запустение. Казалось, что базу какое-то время назад покинули люди, и теперь, освещенная холодным мертвенным светом, она медленно, но верно умирала, становясь частью дикой природы Асура. Именно такое впечатление производят затерянные в джунглях древние города.
В первую очередь бросалось в глаза полное отсутствие сигнального и бытового освещения. Ни огней на ограждении периметра, ни фонарей на жилых модулях, ни мигающих маяков на мачте нуль-связи – только острые лезвия света от технических ионных прожекторов, режущих черную плоть ночи. Они не столько освещали пространство, сколько слепили и убивали цвета. Из-за них все было серое, пыльное, плоское, как на древних руинах, залитых холодным лунным светом, лишь подчеркивающим темные провалы теней.
Рик физически ощутил прохладу на коже и невольно поежился.
– Страшно? – не скрывая удовольствия, спросил Олаф.
Полномочный представитель не ответил. Беседовать о чем-то с ученым вообще вряд ли имело смысл. Он одержим. Одержим своей идеей, и все его действия и слова подчинены этой единственной мотивации. Тактической задачей для него было сломить окончательно волю шефа, так что не стоило ему в этом подыгрывать.
Второе, что бросалось в глаза при взгляде на базу «А-3», – это люди. Точнее, их поведение. Несмотря на поздний час, их было много в пространствах между жилыми модулями, но вели они себя до крайности неестественно. Часть из них стояла в полной неподвижности, устремив взгляды неизвестно куда, а часть двигалась равномерной цепочкой от одного ангара к другому, перенося контейнеры к лабораторному комплексу. Никто из них не обращал внимания ни друг на друга, ни на окружающее. Поведением они напоминали скорее муравьев, чем людей.
Правда, Рик уже и не тешил себя иллюзиями, он понимал, что люди на базе если и есть, то их единицы. А остальные стали вот этим – искусственно выращенными человекоподобными телами, наделенными измененным вручную сознанием. Скорее всего, их сходство с оригиналом-прототипом было безупречным с биологической или молекулярной точки зрения, но с точки зрения человеческой они не производили впечатления людей. Биологические машины.
– Кстати, о Марке, – на ходу вспомнил Грант. – У меня были проблемы со считыванием молекулярно-строительной информации с мертвого тела. Запись личности иногда проще произвести с мертвого мозга, но лучше все же повозиться с живым, для сохранения быстро теряющихся мозговых связей. Но вот тело… Казалось бы, с ним, наоборот, проще. А вот у меня беда. У меня нет задачи имитировать зачатие, развитие плода, его метаморфозы, рост, развитие… Что за дурь?
Грант и Соло добрались до небольшого ангара, стоящего чуть особняком от основного лабораторного комплекса. И был бы это ангар, как ангар, если бы к его торцу не была приделана странная конструкция, больше всего похожая на столб ракетной пусковой шахты. Только дым из ее верхнего конца валил постоянно, густыми черными клубами.
Грант словно не заметил, насколько изменилось поведение шефа, когда он увидел дымящую трубу.
– Моя технология основана на том, что специально выведенные бактерии попросту строят организм в готовом виде, я уже объяснял, – продолжил ученый. – Но вот как раз бактерии не желают считывать информацию с мертвых клеток живых организмов, а воспринимают их только как пищу и среду для размножения. С неживыми предметами запросто, хоть сложнейшую микросхему копируй. А вот тут нет. Совсем недавно для меня это было неразрешимой проблемой, но…
– Что это? – на полуслове оборвал его Рик, не сводя взгляда с трубы, из которой валил дым.
– Это? А… Моя технология, к сожалению, не безотходная. После того, как бактерии считают информацию и начнут производство, прототип уже не нужен, и его можно смело уничтожить. Но хранить тонны мяса стало довольно опасно после того, как мои замечательные бактерии выбрались на свободу и немного мутировали. Так что уничтоженные прототипы мне приходится держать в консервации и банально сжигать по мере возможности. Точнее, исходя из пропускной способности печи.
– Печи? – не совсем сообразил Рик.
– Ну да. Мне пришлось самому разработать ее модель, но я взял за основу ионизирующие цепи бластера, чтобы огород понапрасну не городить. Дизайнер из меня неважный, так что работает оно лучше, чем выглядит. А вот модели трубы для отвода дыма вообще нигде не нашлось, никто такого не проектировал. Так что горжусь. Целиком моя разработка.
Раньше Рик за Грантом не замечал подобной самокритики, но тут отрицать дизайнерское бессилие было глупо – творения сумасшедшего ученого выглядели на удивление уродливо, за исключением тех случаев, когда он в точности копировал оригинал. Несомненно, база «А-3» приобрела нынешний жутковатый и запущенный вид благодаря доработкам и усовершенствованиям Гранта.
– Я туда не пойду! – твердо заявил Рик, поняв предназначение жуткого ангара с трубой.
– Пойдешь, – сквозь зубы процедил Олаф. – Во избежание недоразумений и неясностей между нами. Тебе ведь моих слов в прошлый раз оказалось мало. Вдруг ты и теперь пораскинешь мозгами и решишь, что я блефую. Нет, мне важно понять, что ты уяснил ситуацию в точности и что твое решение полностью обдуманно. Так что вперед. Вперед, я сказал!
