Игорь Осипов - Лешие не умирают

– Разведчики! – лопоухий наблюдатель протянул Лешему бинокль, указывая в дальний конец улицы. Вдали появились три маленькие фигурки. Леший поднес прибор к глазам. «Слава богу, все целы». Три разведчика бежали трусцой по прямой улице, огибая редкие остовы ржавеющих автомобилей. Командир дозора, неугомонный Михей, бежал последним, часто оглядываясь назад и практически пятясь, как рак. Рабочие уже притащили первые небольшие деревья и, пропустив прибывших охотников, установили их так, чтобы кроны полностью перегородили улицу. Леший вернул бинокль наблюдателю и пошел к люку. «Пора возвращаться на грешную землю».

Спустившись по шатким ржавым перекладинам, он легко сбежал по многочисленным обшарпанным лестничным пролетам – успел вовремя. В тот момент, когда он вышел на улицу, во двор уже заходили разведчики. Михей взял протянутый ему охранником кусок ткани и вытер мокрое от пота лицо и шею. Длинные мокрые волосы падали на глаза, поэтому разведчик тряхнул головой, откидывая их назад. Он подошел к привратной вышке и устало опустился на нижнюю ступеньку лестницы, ведущей на смотровую площадку.

– Что, тяжко? – Леший подошел к разведчикам. – Отпускай молодежь, пускай отдохнут. Кажется, скоро мы все тут попотеем.

Михей кивнул и жестом показал своим подчиненным, чтобы они шли в бункер. В эту минуту раздался громкий треск – огромный тополь медленно наклонился и, громко шурша листвой, рухнул вдоль улицы Луначарского, перегородив своими раскидистыми ветками весь проезд в центр.

– Да… Молодцы… – Михей все еще никак не мог восстановить дыхание, – что решили перегородить…

– Так что там? Ты так бежал, будто за тобой стая чертей неслась.

– Побежишь тут. Припустишь так, что чемпионам завидно будет.

– Да что ты там такого увидел?

– Чуть не обосрался от страха. Вначале все как бы было без приключений. Мы устроили в крайнем доме на втором этаже наблюдательный пункт. Медузки плещутся себе – тишь да благодать. А потом все вдруг повылезли из воды, как грибы на полянке, и уставились на нас.

– Как это уставились? У них же глаз нет, они только на движение реагируют.

Михей стянул тяжелую пожарную куртку и бросил ее прямо на утоптанную землю рядом с собой.

– Все они видят, – он зло посмотрел из-под непослушных мокрых прядей, – не знаю, как там было у тебя, а я действительно чуть не обделался, когда они все на меня пялиться начали. Аж пот холодный прошиб. Будто кто тебе под шкуру лезет. – Охотника даже передернуло, когда он вспомнил об этом. – Может, так, только когда они вместе?

– Ты хочешь сказать, это какой-то коллективный разум?

– Кто их знает, какой у них там разум. Но страшно до чертиков.

– А дальше что?

– А дальше они как по команде поднялись и поплыли в сторону города. Медленно так, как шарики над водой.

– Smoke on the Water[29], – задумчиво произнес Леший.

– Чего?

– Да так вспомнился образ… Рассказывай, что дальше.

– А дальше все. Извини, но я их дожидаться не стал – до нашего наблюдательного пункта с километр было, поэтому мы по-быстренькому свернулись, и сюда.

– И как ты думаешь, за сколько времени они до нас доберутся?

Михей пожал плечами:

– Кто их знает? Может, час, может, два. Но думаю, что сегодня, в любом случае, они к нам прилетят.

Леший посмотрел на уставшего охотника.

– Ладно, Михей, иди к своим, отдыхай. А я тут еще побуду.

Алексей вышел за ворота. «Вот, думал, будет у нас денек-другой передышки, после чего сможем спокойно унести ноги. Нет, жизнь такая штука, что не позволяет добиться того, чего хочешь, легким путем. А если и позволяет, то потом все равно берет свою цену».

К нему подбежал Ржавый:

– Ну, что сказал Михей?

– Сказал, что у нас нет даже дня. Пара часов в лучшем случае.

Ржавый растерянно оглянулся на баррикады.

– Улицы мы закрыли, сейчас дворами занимаемся. Думаю, успеем. А вот что делать с прудом перед старым корпусом больницы, даже и не знаю… Подходы к нему мы перекрыть не успеем, а твари, наткнувшись на нашу баррикаду, обязательно найдут к нему дорогу. Да и Смоленская открыта с юга. Обойдут нас. Зажмут в клещи.

– Да проблема. – Леший хорошо помнил этот большой пруд. За ним начинался частный сектор, дома стояли широко, и что-то загородить там не получится при всем желании. – Ладно, что уж там… времени даже на сожаление нет. Выставь усиленный заградотряд на периметр, выходящий к пруду. Самых метких поставь, чтобы ни одна тварь к забору не прорвалась. А я, пока еще можно, посмотрю въезд в город, может, что-то можно еще сделать. Дай мне трех человек, а на рубеж возле пруда Гришку пошли, он парень толковый, все правильно сделает.

– Людей, конечно, дам. Только ты там долго не ходи, чтобы я не волновался.

Леший улыбнулся.

– Договорились.

Они дошли почти до самой околицы. Город был тих, словно испуганный котенок, и казалось, что он тоже ждет. Даже с первого взгляда стало понятно, что заткнуть все дыры, выводящие на главную улицу, быстро не получится. Была бы у них хотя бы неделя, тогда… но что мечтать – недели у них не было. Не было даже дня. Поэтому Леший на обратном пути пытался найти удобную точку, чтобы было где поставить заградительный отряд. Они дошли почти до самого рубежа. Леший придирчиво присматривался к каждому дому: прикидывал пути отхода, залезал через разбитые окна в комнаты, рассматривая сектора обстрела, но каждый раз шел дальше с недовольным лицом. Не приспособлен был городок для обороны, как ни крути. Проще было обнести его стеной, как в стародавние времена, чем найти узлы обороны внутри. А оставить людей на неподготовленной площадке – это гарантировать им быструю и мучительную смерть.

Когда Леший уже решил, что просто усилит дозор на южной вышке, взгляд его остановился на пожарной станции. «Добротное здание, проезд по Луначарского закрыли, так что фактически надо держать только южное направление на Смоленской… то, что надо». Командир повернулся к сопровождающим его охотникам, окинул их взглядом. Старшего он знал – толковый мужик. Невысокий, коренастый, сильные руки с большими, как лопаты, ладонями. Такой медузу и голыми руками напополам разорвет. И прозвище подходящее – Боров. Привязалась к нему эта кличка после того, как мужик притащил на себе первую свинью, от которой и пошло все животноводство в общине. Так и повелось. В охотниках уже много лет, еще в первые рейды с ним ходил. Также имелись два юнца, только что вылезших из-под крыла Артемича. Взгляды решительные, лица бледные – волнуются, но готовы мир спасти, подвиг совершить, горы свернуть. Алексей ухмыльнулся и обратился к старшему:

– Давай со своими тут обосновывайся. И смотри за молодежью, чтобы не геройствовали без толку. Ваши два арбалета и лук тут все хорошо перекроют. Чтобы не случилось, держите свой рубеж – он очень важный, мы с этого направления помощь ждем. Все понятно?